Книги онлайн и без регистрации » Классика » Все люди - враги - Ричард Олдингтон

Все люди - враги - Ричард Олдингтон

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144
Перейти на страницу:

— А я думаю, что виной этому прислужницы бизнеса — Война и Религия. Я не думаю, что люди злы от природы, по крайней мере в этом смысле. Ведь вот, если понаблюдать за совсем маленькими детьми, которые еще не умеют говорить, то увидишь, как они угощают только тех, кого любят. Может быть, глупо говорить об этом, но ведь пища — единственная собственность ребенка. И дети готовы поделиться ею, а иногда даже отдать совсем.

— А потом отнимают или требуют обратно.

— Правда, но это только доказывает слабость человеческой природы. Самое важное, что они готовы отдать и иногда даже требуют, чтобы их дар приняли. Это доказывает, что человеческий детеныш не такой уж эгоист до мозга костей…

— А ты любишь детей? — устремив на него тревожный взгляд, спросила Кэти.

— Я еще никогда не видел такого ребенка, какого я мог бы полюбить, — смеясь, сказал Тони, — но, наверно, я мог бы полюбить, например, твоего.

— Моего, — протянула Кэти и тотчас же заговорила о чем-то другом.

Тони пошел в банк получить деньги по чеку и проверить, действителен ли его аккредитив, а Кэти зашла в мастерскую примерить сшитые для нее платья. Потом они устроили новую оргию покупок — купили светлый шарф для Кэти, носовые платки, шляпу, гитару, кое-какие ноты и дали заказ выписать ноты из Лейпцига. Купили альбомы, карандаши и резинку — самую необходимую часть экипировки, как сказал Тони, — два томика Гейне и томик Ариосто, которого Тони почему-то вдруг захотелось почитать.

Потом они посидели в кафе на пьяцце, пили лимонад со льдом и смотрели на публику, пока не настало время возвращаться. Не считая стоимости платьев, они истратили около двух фунтов, и им казалось, что ведут роскошную и страшно расточительную жизнь. А сколько удовольствий и радости! За это можно было отдать и в два раза больше.

— Я рада, что мы живем наверху, на горе, — сказала Кэти, — хотя я очень люблю спускаться сюда, на пьяццу. Забавно иногда посмотреть на людей. И так приятно потом уйти от них подальше, так и тянет поскорей прочь, прочь с тобой. И это не только потому, что я хочу, чтобы ты принадлежал только мне, хотя ты сам знаешь, какая это для меня радость, а потому что я боюсь.

— Боишься! Чего?

— Людей. Когда я вижу солдат или чиновников, мне всегда становится страшно, не идут ли они, чтобы разлучить нас. Это очень глупо?

— По-моему, ты никак иначе и не можешь чувствовать, я и сам чувствую, что все люди нам враждебны. Но я знаю, что теперь они уже больше не могут вредить нам. Мы были слишком наивны, Кэти, слишком доверчивы. Нам не следовало расставаться в девятьсот четырнадцатом году. В этом наша саибка.

— Но ведь мы не могли остаться здесь, Тони.

— Нет, но мы должны были бы сразу поехать в Вену, ты могла бы спрятать меня в каком-нибудь маленьком отеле, и мы не теряли бы друг друга из виду. Потом, когда ты сделала бы все свои дела, мы вместе уехали бы в Англию. К тому времени, когда началась война, мы бы уже успели вернуться на Эа.

— Но ведь Италия тоже вступила в войну.

— Да, но не сразу. Тогда мы могли бы уехать в Испанию или Америку.

— Как ты думаешь, Тони, будет еще война?

— Я бы очень хотел, чтобы ее не было, но она неизбежна, пока люди не перестанут поклоняться своим ложным богам. Война вовсе не в» природе человека «, как утверждают идиоты, она навязана человеческой природе ложными идеями. Война будет, но еще не скоро.

— О Тони, что мы будем тогда делать?

— Убежим, дорогая. Как только я увижу, что надвигается война такого масштаба, как последняя, мы сломя голову помчимся в самую что ни на есть нейтральную страну, лишь бы там нашелся приют. Но наш утренний завтрак сегодня состоял из одних ужасов, надо придумать к ленчу что-нибудь повкуснее. Законы и война — слишком много в один день.

— Тони, обещай, что ты убьешь меня, прежде чем пойдешь на новую войну!

— Ничего подобного я тебе не обещаю, дорогая.

Я скоро буду слишком стар и малоподвижен, чтобы идти на войну. А кроме того, будущая война обрушится на мирное население — и это дает нам надежду на мир.

Когда они вечером садились обедать, Тони сказал: — Знаешь, Кэти, я бы не отказался распить бутылочку стравеккьо, которым так гордится Баббо, — мы не пили его с нашего первого завтрака, а ведь с тех пор прошло уже несколько чудесных недель. Надо было спросить этого вина вчера вечером, когда мы все сидели вместе и пили по случаю возвращения Филомены. Заказать им, что ли, бутылочку и попросить в конце обеда присоединиться к нам?

— Закажи вина, дорогой, но не приглашай их сегодня.

— Еще какой-нибудь сюрприз?

— Ты не должен задавать вопросов, Тони. Но достань вина — мне тоже хочется выпить.

— Это хорошо. Я так рад, когда ты наслаждаешься благами жизни. Ты не скучаешь без своего австрийского вина?

— Нет, я ни о чем австрийском не скучаю. Да, кроме того, я уже много лет вовсе не пила вина.

— Приятно, что Филомена опять здесь, правда? — сказал Тони, стремясь как можно скорее отогнать дурные воспоминания. — А какая была потрясающая сцена. Тебя когда-нибудь столько поздравляли?

— Я рада, что нашелся хоть один человек, который нас одобряет. Боюсь, что таких немного, Тони.

— А может, и другие одобрили бы, если бы узнали всю нашу историю. Впрочем, какое нам до них дело.

— Но нехорошо, что мы не купили сегодня никакого подарка для Филомены, — сказала Кэти с сожалением. — Как это я не вспомнила.

— Признаюсь тебе, что я на минутку выбежал из музыкального магазина и купил ей шарф, — сказал Тони. — Самый пестрый, какой мог найти. Вот почему я и предложил пригласить их, но ведь мы можем преподнести его завтра утром.

— Ты сам ей преподнеси. Она тебя обожает.

— Мы преподнесем его вместе и хором произнесем речь: «Покорнейше просим вас милостиво принять от нас этот нарядный шарф, Филомена». Давай разучим речь. Начинай: «Покорнейше — просим вас — милостиво — принять…» Да ты не смейся, Кэти, разве только, что ты хочешь, чтобы мы оба засмеялись на слове «милостиво». Ну, давай снова…

Когда они уже довольно долго просидели за послеобеденным кофе, Кэти спросила:

— Тони, который теперь час? — Почти половина десятого.

— Ты был такой хороший и милый, Тони, что позволил мне нести командование, как ты это называешь. Я была не так уж изобретательна по части сюрпризов, но в конце концов самый замечательный ежечасный сюрприз — это быть вместе на этом чудесном острове. Если бы ты стал настаивать, я бы в первую же ночь отдалась тебе, но мне пришлось бы сделать над собой усилие, и это было бы для меня не так радостно, как мне хотелось бы и как это будет теперь.

Подарив мне эти дни и ночи, чтобы я прониклась близостью твоего тела и забыла то, что мне нужно было забыть, ты сделал для меня так много, что во мне словно все перевернулось, и я почувствовала, что я вся твоя; в том состоянии, в каком я была, самые нежные, самые пылкие ласки не могли бы заставить меня почувствовать это сильнее. Достаточно ли я сказала, чтобы выразить тебе мою благодарность?

1 ... 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144
Перейти на страницу:

Комментарии
Минимальная длина комментария - 20 знаков. В коментария нецензурная лексика и оскорбления ЗАПРЕЩЕНЫ! Уважайте себя и других!
Комментариев еще нет. Хотите быть первым?