Золушка. Жизнь после бала - Татьяна Герцик

Это было невежливо, и я принялась рассказывать ему о правилах хорошего тона. Я их знала, потому что бабушка с детских лет вбивала в мою голову эти чертовы правила.

Макс взял меня под руку, завел в подъезд. Дверь аккуратно закрылась за нами сама. Я продолжала вещать про этикет, он немного послушал, пытаясь затащить меня по лестнице на первый этаж, потом выдал:

– И не предполагал, что ты такая забавная, когда переберешь.

Я не поняла.

– Чего переберешь? Или кого переберешь? Ты это о чем?

Макс сообразил, что для быстроты доставки доставлять меня лучше на руках. Подхватив, взбежал со мной на мой третий этаж и попытался поставить возле дверей.

Но не тут-то было! Мне очень понравилось сидеть у него на руках. Или лежать? В принципе, это было неважно. Я обняла его за шею и нежно прошептала:

– Ты мой герой! Как жаль, что больше я тебя никогда не увижу! – и, закинув руки ему на шею, в прощальном поцелуе прижалась к его губам.

Он оторопел. Отвертеться от насильного поцелуя он не мог, бросить меня посреди коридора ему не позволяло воспитание, а я все никак не могла оторваться от его губ. И Макс вдруг мне ответил! Он провел языком по моим губам и принялся целовать меня сам!

И тут раздался звук поворачиваемого в замке ключа. Бабушка! Макс моментально поставил меня перед дверью, пытаясь заслониться мной. Видимо, забыл, что я его ниже сантиметров на двадцать пять.

Бабушка выглянула и внимательно на нас посмотрела, задержалась на моих губах и перешла к обзору губ Макса. Он понял, что скрыться не удалось. Поздоровался и нагло заявил:

– Вот, доставил вашу внучку. Хороший был корпоратив! – и тут же удрал, оставив меня стоять посредине лестничной площадки.

Вот ведь свинство! И как мне теперь зайти в собственную квартиру? В нее две двери! Нет, три! Или все-таки две?

Пока я таким образом выясняла количество дверей, бабушка спокойно взяла меня за руку и втянула внутрь. Потом помогла раздеться, помыться и отвела спать. Уложив, подоткнула одеяло и совершенно спокойно, как будто я каждый вечер заявлялась домой в подобном неадеквате, сказала:

– А ведь его к тебе тянет, Катя, и сильно тянет. Только вот он этого не понимает, ослепленный Лизиной красотой. Интересно, что будет дальше?

Это и мне сильно-сильно хотелось узнать. Но не сейчас. Сейчас мне хотелось лишь одного – спать.

Утро было странным. Проснувшись, я никак не могла понять, что сегодня за день. То ли будильник еще не звонил, то ли выходной сегодня. Путем сложных сопоставлений я так ни до чего додуматься не смогла. Пришлось протянуть руку, взять телефон, посмотреть на дисплей. Суббота. Это хорошо, а то на работу отчего-то жутко не хотелось. И чего так болезненно булькает в желудке? Какое-то неприятное несоответствие бодрому довольно-таки настроению.

Пристально поглядев в потолок, вспомнила, что вчера был корпоратив. Похоже, я там несколько перебрала. Отсюда и непонятки в животе. Наверняка бабушка будет ругать. Ох, и стыдно! Поплелась на кухню с повинно опущенной головой.

Бабушка, как обычно, хлопотала по хозяйству, одновременно готовя борщ. В духовке тоже стояло что-то вкусненькое. Села за стол, пригладила взлохмаченные волосы и виновато прошептала:

– Бабушка, ты не сердишься?

Она удивленно на меня взглянула и уточнила:

– За что я должна вдруг на тебя сердиться?

– Ну, я же вчера домой пришла… ну…

Бабушка рассмеялась.

– Ты смешная вчера была, это правда. Но это не страшно.

Но меня все равно терзали угрызения совести.

– Бабушка, мне так стыдно! Хотя ничего крепкого я не пила, но мне все равно хватило, чтоб стать посмешищем…

Она легонько погладила меня по голове, как маленькую, и лукаво успокоила:

– Ну что ты! Ты вовсе не посмешище. Вот если б ты водку пила, тогда другое дело. Вот тогда бы ты в самом деле могла бы стать посмешищем. А так все в порядке. Посмотри в зеркало. У тебя даже мешков под глазами нет, да и сами глаза не мутные, как с перепою бывают. И отечности на лице никакой нет. Так что ничего страшного не случилось. Первый опыт, он зачастую бывает неудачным. Не обращай внимания.

Я, в принципе, и не обращала бы на это внимания, если бы могла вспомнить конкретно, что же я вчера вытворяла.

– Бабушка, я вчера сама пришла?

– Да нет, тебя Макс привел. Даже предполагаю, что принес. У меня такое стойкое убеждение, что вы на прощанье с ним целовались.

– Целовались? – из горла раздался возмущенный писк. – Как? Как мы могли целоваться, когда он за Лизой ухаживает, причем с серьезными намерениями? Нет, этого не могло быть!

– Ну, не знаю, не знаю, – бабушкина уверенность была настолько твердой, что ее можно было резать ножом, – губы у вас обоих были красные и опухшие. Я даже пожалела, что слишком рано выглянула. Помешала. Так, глядишь, до кое-кого что-то бы и дошло. А если учесть, что Макс жутко покраснел, то ваш поцелуй имел место, это даже и не обсуждается.

Я задумалась, уныло обхватив свою бедовую голову руками. Макс сам меня никогда целовать бы не стал, это однозначно. Так что инициатор лобызанья явно не он. Но как это случилось, – не помню! Ничегошеньки не помню! Чем я вчера занималась? Помню, как выпила пятый бокал шампусика, и на этом все!

Решив не гадать, позвонила Лизе. Она-то должна помнить, что там было, в конце-то концов, у нее опыт в подобных мероприятиях куда больше моего.

– Лиза, слушай, что вчера было? – боязливо осведомилась, боясь услышать какую-нибудь о себе гадость. – Не помню ничего! Я ничего такого не вытворяла?

– Нет. – Лиза была несколько озадачена моим странным вопросом. Конечно, у нее никогда сумеречного состояния после возлияний не бывало. Результат большого опыта? – Посидели, немножко выпили, поболтали, потанцевали. – Насчет «немножко выпили» у меня были определенные сомнения, особенно в отношении себя, но возражать я не стала. – Повеселились и поехали домой. Только вот ты к Олегу Геннадьевичу зря в кабинет пошла.

– К кому? К Олегу Геннадьевичу? – я не могла поверить услышанному. – Господи? Что меня туда понесло?

– Ну, ты сказала, что он собирался дать тебе какое-то поручение.

– Поручение? – В голове непроизвольно возник процесс исполнения этого самого поручения. Я удрученно покраснела. – Ты серьезно? Наедине с ним в его кабинете? – и безнадежно уточнила: – Н-да, после выполнения подобных «поручений» дети рождаются.

Лиза засмеялась и сказала:

– Не волнуйся, Катюш. Мы с Максом тебя вовремя спасли. Нагло отобрали у генерального и увезли домой.

– Это, конечно, хорошо, – уныние меня не покидало, так же как и опасение за свое отнюдь не блистательное будущее. – Только как я с ним объясняться буду в понедельник? Он же мужик упертый, он наверняка продолжения захочет. Хотя, если увидит меня в обычном виде, то, может, оно и обойдется. – В это верилось с трудом, но нужно же верить в лучшее?