Конец империи - Николай Андреев

— Пора идти, — негромко сказал русич. — Болото еще не закончилось.

Путешественники неторопливо двинулись дальше. Тяжело вздохнув, Храбров зашагал прочь от промоины, где погиб Азамат.

Отряд потерял еще одного товарища. Опасность на планете подстерегала людей повсюду. Радиоактивные мутации превратили Таскону в обиталище кошмарных монстров.

Сейчас решение покинуть долов уже не казалось таким правильным. Какой ценой обойдется землянам переход к Лендвилу? Ответа на этот сложный вопрос нет. Первый этап пути большого оптимизма не внушал.

Спустя пару километров группа подверглась новому нападению болотного чудовища. За двести лет существа успели размножиться.

Новый хищник атаковал нагло и уверенно. Тварь не сомневалась в успехе.

Ее встретил шквал огня. Мощный стальной поток неспособна выдержать ни одна естественная броня… Вскоре горб монстра исчез.

Облегченно вздохнув, воины продолжили путь. Скорость движения и раньше была невысока, а теперь она упала до минимума. В час отряд проходил не более полутора километров.

Давно миновал полдень, от жары кружилась голова, от высокой влажности люди задыхались. Но они продолжали идти.

В какой-то момент путники потеряли ориентацию во времени. Все внимание воинов приковано к ровной глади болота. Не упасть в трясину и не стать жертвой монстра — вот две задачи, которые решали люди.

Полоса мха закончилась так же неожиданно, как и началась. Земляне и аланцы почувствовали под ногами твердую почву, а вместе с ней вернулась и уверенность в собственных силах. Путешественники сразу же повеселели.

Воины остановились на поляне и приложились к фляжкам с освежающим напитком, который им любезно предоставили долы.

Утерев пот со лба, Аято повернулся к Олесю:

— Сколько мы прошли от места переправы?

— Километров двадцать, не больше, — устало ответил русич.

— За десять часов? — изумленно воскликнул Саттон. — За такое время это расстояние можно было проползти!

— Что мы и делали, — возразил Жак. — Чудовище здорово нас напугало. И, надо сказать, небезосновательно. Я, признаться честно, привык к медлительным песчаным червям. Слипы хоть и очень опасны, но все же довольно предсказуемы. Болотная тварь — это нечто новое. Быстрое, мощное, с гигантскими челюстями и великолепной ориентацией. Природа постоянно совершенствуется…

— К сожалению, людям не становится легче от подобной эволюции, — проговорил Тино. — Мне надоело терять на Тасконе друзей. Три могилы в Морсвиле, два десятка у «Центрального» и еще сотни в песках и оазисах пустыни Смерти. Теперь к ним добавился Азамат. Молчаливый, угрюмый парень, редко болтающий по пустякам. Его нечасто замечали на пирушках, но дело он свое знал хорошо. В трудную минуту Якин всегда подставлял другу плечо. Вечная ему память. Пусть это неприветливое болото станет хорошим пристанищем грешной души космического скитальца.

Земляне, аланцы и тасконцы дружно сняли головные уборы. Подобный обычай почему-то существует у всех народов, и соблюдают его неукоснительно.

Постояв пару минут в скорбном молчании, путешественники неторопливо двинулись дальше. Устраиваться на привал возле полосы мхов никто не решился. Не исключено, что опасные твари, обитающие в трясине, нападают на свою жертву и на суше. Рисковать путники не хотели.

Через два часа группа, наконец, достигла порогов. Лес резко оборвался, и перед воинами предстала скальная, гористая местность.

К счастью, подъем оказался довольно пологим и имел немало удобных троп. Тем не менее, совершать восхождение сразу наемники не решились.

Аято остановился у подножья и дал команду готовиться к ночлегу. Сириус уже коснулся края горизонта, начинало быстро темнеть. Переход от дня к ночи в этих широтах невероятно стремительный. Вечера как такового не существует.

Люди сбросили тяжелые рюкзаки на землю и с наслаждением опустились на густую, влажную траву. Нервное и физическое напряжение измотало даже самых выносливых солдат.

Пожалуй, лишь Карс держался уверенно и спокойно. Его раны давно зажили, а могучее тело и мышцы позволяли мутанту легко переносить обычную человеческую поклажу.

Не получив дополнительных распоряжений, властелин по собственной инициативе занялся сбором дров и хвороста.

Вскоре посреди небольшой поляны вспыхнул яркий костер. С трудом поднимаясь на ноги, путешественники потянулись к огню.

Хлопнув Карса по плечу, Олесь с благодарностью произнес:

— Спасибо за заботу. Мы здорово выдохлись. Нечто подобное со мной случалось только три года назад, во время первой экспедиции… Тяжелый день.

— Это верно, — согласился мутант. — Там, на болоте, даже я испугался. Не люблю противника, силы и возможности которого, сложно определить. А за костер ты зря благодаришь. Мы теперь друзья. И раз я могу вам чем-то помочь, то должен это сделать.

— Все правильно, — вмешался Аято. — Ты поступил так, как поступил бы любой из нас. Просто с момента знакомства прошло слишком мало времени. Землянам трудно привыкнуть к твоей удивительной выносливости. Ведь даже Вацлав еле держится на ногах. Ты же бодр и свеж!

— Очередное заблуждение, — попытался изобразить улыбку на своем грубоватом лице властелин. — Я тоже устал, но мои физические данные гораздо выше, чем у обычного человека. Природа сделала из жителей пустыни новую расу. И, смею утверждать, далеко не худшую. Кто знает, чтобы получилось из этого эксперимента через сотни лет?

— Теперь уже нет смысла гадать, — проговорил самурай. — Алан никогда не даст развиться мутациям. По мнению ученых, подобные изменения опасны для генетической структуры будущей цивилизации. Дьявольски сложная формулировка. Я долго разбирался в ее скрытом смысле. Ясно одно — Великий Координатор может править только людьми, а мутанты обречены на истребление.

— Как и все тасконцы, — вставил Олан. — Когда мы сольемся с миллионами переселенцев, то сразу потеряем индивидуальность и самобытность. Получая интеллектуальное развитие и блага современного общества, оливийцы кладут на жертвенный алтарь собственную свободу. От древней культуры нам достались крохи, а теперь исчезнут и они.

Впервые за прошедшие дни мнение клона совпало со словами властелина. Оба не хотели подчиниться захватчикам. Они, дети дикого, но гордого мира, предпочитали скорее умереть, чем стать рабами, существами второго сорта, с которыми могут сделать все, что угодно. Впрочем, такой же философии придерживались и земляне. Солдаты удачи воевали за деньги, за золото, за славу, но не из страха перед хозяевами.

Ночь прошла спокойно. Тихо потрескивали сухие ветки в костре, изредка откуда-то издалека доносился вой неизвестного животного. Как выглядел этот представитель местной фауны, путешественники не знали. Они мало обращали внимание на природу планеты. Лишь когда мутировавшие хищники нападали, людям приходилось вспоминать об окружающем их мире.