Дачники смутного времени - Ирина Николаевна Мясникова

– Аргумент. Хотя… Вот скажи, какая мне разница, сколько у него жён и детей, я ж за него замуж не собираюсь? – В этом Наташкином вопросе имелся несомненный резон.

– Такая разница! Ты, Куприянова, хороший, порядочный человек, кандидат наук, доцент, студентам лекции читаешь, учишь их разумному и вечному, и наверняка не хочешь подводить другого хорошего человека, женщину, которая в отличие от тебя любит нашего военного садовника вместе с его головным убором. Тут ключевое слово «любит». Ты же не хочешь, чтобы она страдала по твоей милости?

– Вот смотрю я на тебя, Вересова, и думаю, отчего ты такая правильная и до сих пор не памятник? Разумеется, я не хочу ничьих страданий, но не виноватая я, как говорится, он сам пришёл, – продолжила упорствовать Наташка. Её можно было понять, Кунцов, действительно, с виду казался весьма симпатичным мужчиной.

– Какая же ты не виноватая, когда трясешь своими достоинствами у мужчины перед лицом. – Гнула свою линию Лида. – Кто ж это вытерпит?

– Это ты права, никто не вытерпит, даже памятник! – Наташка потянулась и одобрительно оглядела свои вопиющие сиськи. – Я за сигаретами.

Она встала и, повиливая круглой попой, направилась в гостиную. Тут же оттуда послышался визг и грохот. Лида кинулась следом.

– Что случилось? – спросила она Наташку, стоящую на четвереньках и заглядывающую под камин.

– Смурф! Я забыла совсем про него, а он, возьми и выгляни оттуда, да глазами как сверкнёт. Тут я со страха чуть копыта не откинула, аж пепельницу выронила. Сама испугалась и его, бедняжечку, напугала. Смурфик, солнышко, выходи, тётя добрая.

– Представляю, что добрая тётя скажет, когда ночью это чучело усядется ей на грудь! – фыркнула Лида.

– Да уж, такие страшнючие красавчики до тётиной груди ещё не домогались, – согласилась Наташка. – Я дверь закрою, вот что я сделаю, и ни-ни: ни чучел, ни военных. Красота! Настоящий отпуск как в монастыре.

– В монастыре тебе самое место. Кстати, наше Мурзилище двери открывает запросто и со страшным грохотом, – поведала Лида. – А как он кричит по ночам, аомаоааа-рррр-ооооо, – она попыталась изобразить страшные охотничьи завывания Смурфа, – прям мороз по коже.

– Создаётся впечатление, что кто-то мне тут совсем не рад. И не надейся, я не уеду, и не такое видывала. Был у меня, между прочим, один конголезец, если ничего не путаю. Или не конголезец? – Наташка на секунду призадумалась. – Нет, точно конголезец. Ночью как сверкнёт глазами, ух! А вдруг Смурфик так моего визга испугался, что и не вылезет оттуда?

– Ещё как вылезет. – Лида подошла к комоду, куда сложила припасы, привезённые Юриком для Смурфа, и достала большую пластиковую банку с витаминами. – А кто сейчас будет есть витамины? – Лида потрясла банкой, и витамины призывно загремели.

Раздался шорох, и из-под камина показалась чёрная голова с огромными ушами, а потом и весь Смурф во всём великолепии. Действительно, если не знать, что это породистый котик, стоящий немеряных денег, то можно решить, что всё, ты допился до самых настоящих чертей, и исчадие преисподней явилось по твою грешную душу. Исчадие с громким топотом понёслось в сторону Лиды, не отрывая взора от волшебной банки. Лида выдала исчадию витаминов, и оно довольно зачавкало.

– Вот ты и попался! – Наташка схватила кота и прижала к себе.

Смурф замер, только хвост его, казалось, жил отдельной жизнью, и по этому хвосту было ясно, что Смурф, как и положено уважающему себя исчадию, не в восторге от подобных нежностей. Однако Наташка продолжала сюсюкать, и Смурф воспитанно терпел, отворачиваясь и с укоризной глядя на Лиду.

– Я понимаю, зачем ему кофта, – сказала Наташка, наконец, выпуская кота на волю, – он почти лысый! Ему без кофты холодно. Понимаю, почему она красная, это в конце концов красиво, особенно на чёрном фоне. Но зачем ему на этой кофте капюшон?!

Смурф тем временем, справедливо определив, что добрая тётя ему не угрожает, а под камином дует, и в принципе там вовсе нет ничего хорошего, кроме дров с подозрительными паучками, уютно разместился среди диванных подушек и невзирая на бессмысленный капюшон сладко зевнул и закрыл глаза.

– Дети, знаешь ли, любят всё модное, а оно, как я тебе уже говорила, в большинстве своём непрактично. Модная машина жрёт вагон самого дорогого бензина, от одного только вида модного кота мороз по коже, и модная одежда, в том числе кошачья, непременно с какой-нибудь никчемушной фиговиной, – проворчала Лида.

– Тут не поспоришь, – согласилась Наташка и вздохнула. – Похоже, подруга, мы с тобой стареем. Нам лишь бы чего-нибудь практичного, нужного в хозяйстве завести. Вот, например, военного.

– Нашла практичного, особенно в нынешние времена!

– Действительно, «кавалергарда век недолог», – согласилась Наташка, – тогда айтишника.

– Айтишники не наша возрастная категория, а кроме того, они все тю-тю, в Дубаях. Как там, кстати, наш? – Лида глянула на часы. По её расчётам Юрик уже должен быть в Москве. – Вот так, растишь, растишь его, рёв, сопли, кашель, двойки, плохое поведение, и как только всё позади, и, казалось бы, ну сейчас заживём в радости, гордости и в достатке, непременно случается какая-то дрянь, вредительство какое-то бессмысленное и беспощадное! Раньше от кашля дёргалась, а теперь от неизвестности с ума сходить буду.

– Золотые слова! Помнишь, как ты меня уговаривала, надо рожать, надо рожать, бебе, ме-ме. Зато сейчас у меня никаких проблем. Ну, разве что, если на вашу Леонидовну поглядеть… Как представлю, вдруг двинусь на старости лет? Ведь даже сиделку себе сама нанять не смогу. А с другой стороны, чего бы это мне на старости лет двигаться, когда я совершенно не дёргаюсь ни от кашля, ни от неизвестности. – Наташка сунула в рот сигарету, взяла пепельницу и отправилась на террасу. – Двигаются от нервов.

– Ты двинешься от курения, – вслед ей сказала Лида.

– Не каркай. – Отмахнулась Наташка.

* * *

Всю ночь Лида не спала в ожидании вестей от Юрика. Наконец, получив под утро сообщение «Мам на месте все ок», она провалилась в сон, даже не слышала, как к ней ввалился Смурф и с комфортом устроился под боком. Разбудила Лиду Наташка, она принесла ей кофе в постель и спела:

– «Нас утро встречает прохладой. Нас ветром встречает река. Кудрявая, что ж ты не рада весёлому пенью гудка»?

– Да! Чертовски хочется работать. – Лида села в кровати и опрокинула в себя кофе. Смурф потянулся, не открывая глаз, и повернулся на другой бок.

– Ну в точности мой конголезец, – сказала Наташка и почесала Смурфику за ухом, тот громко затарахтел. – Вот и ласковый такой же.

Во время завтрака Лида с Наташкой