Слишком поздно - Колин Гувер

он, снимая футболку уже с меня, а за ней и лифчик. – Скажи, что любишь меня, Слоун, что никогда меня не оставишь.

– Я люблю тебя и никогда не оставлю, – отвечаю в надежде, что последнее скоро станет неправдой.

Эйса снова впивается губами в мои губы, ведет руками по животу, пока не находит пояс штанов. Его поцелуи такие яростные, что я с трудом успеваю перевести дух, а он не может оторваться от меня, и потому не получается снять штаны. Тогда я приподнимаюсь и раздеваюсь сама, как шлюха, которой для него стала.

Ведь кто есть шлюха? Человек, забывший о чувстве собственного достоинства ради выгоды. И пусть моя цель не эгоистична и стараюсь я не ради себя, сексом все равно занимаюсь не просто так. А значит, я по определению шлюха.

Его шлюха.

И судя по взгляду Эйсы, никем больше он мне стать не позволит.

Глава четырнадцатая

Картер

Мало что дается мне так же плохо, как выбор момента. Вернувшись в дом через заднюю дверь, я слышу, как наверху пыхтит, кончая, Эйса. Задерживаюсь в кухне и, сам не зная зачем, слушаю. Стоит только представить, что он там вытворяет со Слоун, и становится дурно. Особенно если вспомнить, чем он занимался всего пару часов назад с Джесс.

Когда сверху доносятся шаги и хлопает дверь ванной, я сбрасываю оцепенение и подхожу к холодильнику. На дверце висит магнитная маркерная доска с номерами телефонов. Я беру маркер и пишу, но стоит услышать, как кто-то спускается по лестнице, быстро возвращаю фломик на место. Из-за угла выходит Эйса.

– Привет, – говорит он. Из одежды на нем расстегнутые синие джинсы. На голове беспорядок, на губах – самодовольная ухмылка.

– Че, как? – Облокотившись о стойку, я провожаю его взглядом до шкафа, из которого он достает пакетик картофельных чипсов. Открыв его, Эйса облокачивается о стойку по другую от меня сторону.

– Как вчера ночью прошло? – интересуется. – Я так и не спросил.

– Нормалек, – говорю. – Я вот тут подумал: а если выйти на поставщика сразу?

Эйса сует в рот чипсину и облизывает пальцы.

– А на фига, по-твоему, я тебя взял? – Отложив пакетик, он моет руки под краном. Мылит их и жалуется: – На пальцах вкус пизды…

Это один из немногих моментов в моей службе, когда я жалею, что не выбрал чего попроще. Чего-то, что не так бьет по чувствам. Зря не пошел в учителя литературы.

– И давно ты с этой девкой встречаешься? – спрашиваю. Вынюхивать разные подробности – часть задания, но знать хочется только о Слоун.

Эйса тем временем вытирает руки о полотенце и, прихватив чипсы, садится на табурет у бара. Я остаюсь на месте.

– Давненько… пару лет, может. – Сунув в рот пригоршню чипсов, он вытирает ладонь о штанину.

– Ей, походу, не нравится то, чем ты занимаешься, – захожу я издалека. – Не боишься, что уйдет?

– Да не, ты че, – быстро отвечает Эйса. – Куда она денется? Ей пойти некуда.

Я киваю, незаметно впившись пальцами в край стойки. Ни единому слову Эйсы не верю и очень надеюсь на то, что он врет.

– Я на всякий случай спросил, – говорю. – Людям не больно-то доверяю, если сечешь, о чем я.

Эйса щурится и подается вперед.

– Никому никогда не верь, Картер. Особенно шлюхам.

– Так ведь Слоун – другое дело, ты сам говорил.

Эйса, застыв, смотрит на меня злобным взглядом. Кажется, еще миг – и он ответит так же, как недавно ответил Джону. Но вместо этого он щелкает шейными позвонками, уперев ладонь в челюсть, а потом откидывается на спинку стула. Весь его гнев улетучивается, ст́оит на лестнице показаться Слоун. Она спускается и при виде нас замирает.

Эйса встает, со смехом тянет ее к себе.

– Надо постараться, чтобы заслужить мое доверие, Картер, – говорит он, обернувшись. – Вот Слоун его заслужила.

Слоун толкает Эйсу в грудь, но он держит крепко. Падает на стул и прижимает ее спиной к себе, перехватывает поперек талии.

– Ты мне нравишься, Картер. Деловой.

Я изображаю улыбку уголком рта, изо всех сил впиваясь пальцами в край столешницы и стараясь не смотреть в глаза Слоун. Видеть в них страх невыносимо.

– Кстати, о делах. Через пару часиков вернусь. Надо кое-что уладить.

Когда я прохожу мимо Эйсы и Слоун, она смотрит на меня с благодарностью.

Эйса тем временем целует ее в шею и лапает за грудь, а она кривится и, зажмурившись, отворачивается.

Чувствуя себя совершенно беспомощным, выхожу во двор. Приходится напоминать себе, что я тут не просто так и отнюдь не ради Слоун.

* * *

Перед тем как уехать, пишу Далтону: мол, так и так, надо заскочить в участок, заполнить бумажки. А сам еду куда глаза глядят. Включаю радио в надежде прогнать мысли о том, как мне хочется грохнуть Эйсу, но вместо них приходят грезы о Слоун, и тогда я снова думаю, как бы замочить Эйсу.

Эйса рушит бесчисленные жизни, Слоун – лишь одна из таких. Мне остается либо сосредоточиться на работе, загрести всех, кто участвует в обороте, и тем сберечь множество людей… либо же спасти одну-единственную девушку от парня-абьюзера.

Разрываясь между долгом и личным желанием, я вспоминаю теорию генерала Паттона[12] о том, что порой малые жертвы необходимы для общего блага.

Чувство, будто я жертвую жизнью Слоун во имя спасения всех тех, кого губит Эйса. Оно просто невыносимо.

Раз третий, наверное, за неделю я начинаю сомневаться, что правильно выбрал профессию.

Проездив по городу с час, возвращаюсь в дом Эйсы. Далтон почти все время торчит у него, однако в одном разговоре пару месяцев назад «сболтнул», будто я живу в кампусе. На случай если Эйса решит навести справки, пришлось в самом деле заселиться в общагу. Другое дело, что я сам почти все время у Эйсы, ведь именно от него получаю основную инфу… Ну, то есть от него и его «бригады», а заодно… и от Слоун, наверное.

Далтон прав, не отрицаю: для успеха операции надо использовать Слоун, но тогда ей придется дальше терпеть издевательства. Лично я подкинул бы ей украдкой деньжат, пусть бежит без оглядки.

Оказавшись на улице, которая ведет к дому Эйсы, я замечаю Слоун. Она сидит на скамейке в парке, в двух кварталах от притона. Останавливаюсь у обочины, осматриваюсь, нет ли еще кого поблизости.

Оставаясь в машине, какое-то время просто наблюдаю за Слоун, думаю, как поступить. Будь я умнее, сосредоточился бы на деле. Будь я умнее,