Ариец. Книга четвертая. Властелин булата - Александр Прозоров

– Куда дальше, не знаю…

– Пошли покажу, – направился к дверям Матвей.

Он был уверен, что найдет великого Сварога в кузнице, и оказался прав. Пышноволосый старик занимался пристраиванием мехов к горну, вмазывая горловину одного из них в отверстие под горном.

– Хорошего тебе дня, дедушка!

– И тебе здоровья крепкого, внучок! – распрямился могучий бог.

– Позволь познакомить тебя, дедушка. – Матвей обнял за плечи рыжую девчонку и поставил ее перед собой. – Это Заряна, моя жена. Сегодня обвенчались…

– Приветствую тебя, всевеликий создатель! – Девушка опустила голову и как бы упала на колени, поджав ноги… Но оставшись висеть в крепких руках мужа. Хватка у студента-грузчика была ничуть не слабее, нежели у механического манипулятора.

– О небеса, позор моим сединам! – схватился за голову могучий прародитель славянского народа. – Я совсем забыл, что у тебя сегодня торжество! Ты уж не сердись, Матвей, прости старика. Я нашел камень, подходящий под твое описание, и так обрадовался, что забыл про все остальное.

– Ничего страшного, дед. Мы только рады увидеть тебя в этот день рядом с нами. Правда, Заряна? – Матвей отпустил плечи жены, уставшей поджимать ноги и опустившей их на пол.

– Все равно… – Великий бог хлопнул в ладоши: – Эй, вострухи-хлопотуньи! Для внука моего и жены его светелку лучшую отвести повелеваю и угощения праздничные туда доставить!

– Дедушка, познакомься, – Матвей указал на свою вторую спуницу. – Это Светлана, твоя прапраправнучка, что родится через сто поколений от сегодняшнего дня.

– Светлая… – пышноволосый Сварог приблизился к девушке, положил тяжелую ладонь ей на плечо, одним лишь указательным пальцем коснулся ее шеи и подбородка. – Ты красавица, внученька моя. И силу ощущаю в тебе великую. Силу, способную перевернуть весь мир! Такими потомками гордиться не грех.

– Благодарю тебя, дедушка, – склонила голову светлая богиня.

– Однако сегодня тревожить никого более не стану! – вскинул ладони величайший из богов. – Ныне лучший день в жизни твоей, великий Матвей, случился. И я в нем, конечно, лишний. Ступай, внучек, с любимой наедине оставайся. Вижу, огонь в крови вашей уж разгорелся. Вон, у красавицы твоей волосы, что пламя в костре, полыхают.

Заряна зарделась, попыталась пригладить рыжие кудри.

– За мной ступай, бог Матвей! – воплотилась из воздуха старушка в замшевой шапочке с подпалинами и вытертом кожаном платье и тут же исчезла, снова возникнув возле дверей.

Девушка испуганно взвизгнула, прячась за мужа, молодой человек посмотрел на собеседников:

– Дедушка, Света…

– Да уж ступай, ступай, – махнул на него бог-кузнец. – У тебя сегодня дело поважнее имеется, нежели валуны ворочать!

– Совет да любовь, – добавила Света.

Следуя за пропадающей и возникающей вострухой, Заряна и Матвей добрались до лестницы, поднялись на второй этаж, прошли десяток шагов и оказались в небольшой комнатке, со стенами из толстенных бревен, между которыми выпирал толстый слой болотного мха, и с полом, выстеленным вперемешку шкурами волков, оленей и барсуков. Окон здесь было два, и оба из пластинок полупрозрачной слюды; потолок строители набрали из плотно подогнанных одно к другому бревен. Видимо, сверху имелись еще какие-то жилые помещения.

– Здесь жить станете! – каркнула воструха и исчезла, оставив после себя погасший глиняный светильник, от фитиля которого тянулся вверх тонкий горьковатый дымок.

Матвей, следуя порыву, поднял лампу и потер ее выпуклый бочок.

Увы, джинн не появился.

– Неужели это все наше?! – восхищенно вскинула ладони ко рту Заряна, крутясь в центре комнаты. – Все это, все хоромы только для нас двоих?! И мы здесь будем одни?! Вот это да!

Богатство, вызвавшее столь великий восторг девушки, состояло из застеленного овчиной возвышения, берестяного короба с какими-то нитками и палками в углу, пары ламп, одна из которых была в руках Матвея, а вторая покачивалась под потолком, да трех ивовых корзин: двух пустых в углу, вставленных одна в другую, и одной полной, с толстой, плетенной из лозы рукоятью.

Отнеся лампу к стене, дабы ненароком не раздавить, молодой человек присел возле корзинки, заглянул внутрь. Там лежали пахнущие пряностями кульки из крупных листьев хрена, стоял большой горшочек с какой-то жидкостью, издающей кисло-сладкий аромат, и два горячих глиняных куска, покрытых мелкими, влажно парящими трещинками.

– Расскажу, ведь никто не поверит! – раскинув руки, упала на овчину Заряна.

Матвей вспомнил деревеньку, в которой они ночевали в первый вечер. Тамошний жилой амбар был чуть больше этой комнатушки, а набивалось в него, наверное, человек пятьдесят. Если сравнивать с теми условиями, то здешние и вправду могли показаться царскими. А если с обычной, даже самой нищей деревенской избушкой из двадцать первого века…

Студент сунул руку в карман, достал смартфон, посмотрел в его навеки погасший экран.

– Все то, что мы принимаем за колдовство, на деле есть лишь недостаток нашего знания, – пробормотал он услышанный где-то давным-давно, еще в том далеком будущем, афоризм. – Последние осколки неведомого мира.

– Что это? – заинтересовалась Заряна, приподнявшись с постели.

– Маленькое зеркало, – отер мертвый телефон о рукав рубашки Матвей и протянул девушке: – Это тебе. Мой свадебный подарок. Бери.

– Настоящее зеркало?! – задохнулась от восторга девушка, схватила темную пластинку, закружилась с ней по комнате. – Оно тоже мое?!

Рыженькая замерла, вскинула смартфон перед собой, поправила волосы, мотнула головой, ткнула себя пальцем в нос, звонко рассмеялась, опять запустила пятерню в волосы.

– Если микроскоп больше ни на что не годится, то почему бы и не забить им гвозди? – философски пожал плечами Матвей и снова заглянул в корзинку: – Как я понимаю, в глине запеченная рыба. В одном кульке копченая осетрина, в другом… Ого, курага! Не думал, что она тут есть. Еще здесь какая-то нарезка… Похоже, капуста с морковкой. Репа, свекла, молодая морковь… Ветчина… Ух ты, и целый горшок меда! Ты чего-нибудь хочешь?

– О великий!

От такого обращения Матвей резко выпрямился, ожидая очередного подвоха судьбы. Но перед ним стояла всего лишь рыжая девушка с пунцовыми губами и синими, словно угольное пламя, глазами.

– Мой бог! Мой муж! Мой любимый! – сглотнув, произнесла она. – Ты никогда не пожалеешь, что выбрал именно меня…

Она резко повела плечами, и ее сарафан с заранее распущенными завязками соскользнул вниз, оставив славянку совершенно обнаженной.

До нижнего белья в этом мире пока еще никто не додумался.

Заряна нервно облизнулась, закинула руки мужу за шею и прильнула к нему в жадном нетерпеливом поцелуе.