Герцогиня - Даниэла Стил

Мейнард испытывал серьезное искушение заявить, что ее муж и сам не прочь побаловаться и с девицами с фермы, и с ее собственными горничными, но удержался.

– Как вы с Гарри нашли ее?

– Герцог сам предложил Анжелику в качестве няни. Они с супругой страстно желали найти ей работу, а наша предыдущая няня как раз собиралась уехать. Все так замечательно совпало. Я уже тогда знала, что беременна, но не стала говорить.

– Кузина герцога, – повторил Мейнард. – Да, забавно и крайне раззадоривает. Еще и красавица в придачу. Она сегодня чуть не переехала меня коляской. Замечательная дама, – улыбнулся он.

– Если спугнешь ее, будешь отвечать перед Гарри, а он будет очень и очень не в духе. Твоя интрижка с той девицей с фермы нам не понравилась. Она, между прочим, родила на прошлой неделе, знаешь об этом?

– Не знаю и не хочу знать. Мне плевать, – честно ответил Мейнард. Один из лакеев налил ему еще вина, хоть он явно уже хватил лишнего. – А вот тут совершенно другая история. Жаль, что она нянька. Такие дамы слишком хороши для слуг, а для людей нашего положения в обществе они неинтересны, поскольку бедны и работали прислугой. Не женятся же на горничных.

– Анжелика не горничная, а няня. Полагаю, однажды она станет гувернанткой. Быть может, даже останется у нас в таком качестве.

– А, скукотища. Поскорее бы уехать в Лондон и там повеселиться, – ухмыльнулся Мейнард.

– О, да, – с энтузиазмом ответила Евгения и погладила живот. – Гарри хочет еще одного мальчика.

– Зачем ему столько? У него уже есть трое.

– Он создает собственную армию. Хочет, чтобы они продолжили его дело. По его словам, доверять можно только семье.

– Может, он и прав. Пожалуй, отец придерживается того же мнения. Впрочем, мне не стоит доверять на этот счет, талантами дельца я явно обделен.

– Да и я, – вздохнула миссис Фергюсон. – Гарри постоянно жалуется, будто я слишком много трачу, хоть и выражается очень мягко.

– Везет тебе, – заметил Мейнард, оглядываясь по сторонам. – Мне бы найти кого-нибудь такого.

Она рассмеялась.

– Тогда почему бы тебе не прекратить гоняться за девчонками с ферм и нянями? Может, в Лондоне на каком-нибудь балу в июле тебе посчастливится встретить смазливую особу, у которой отец богат, как Крез.

– О, мне бы именно такую.

Миссис Фергюсон встала из-за стола.

– Наслаждайся сигарой и портвейном. Боюсь, от дыма мне станет плохо. Пожалуй, пойду спать. Увидимся утром, дражайший братец. Держи себя в руках.

Она слегка коснулась губами его щеки и ушла.

Мейнарду всегда нравились такие вечера. Вино Гарри было замечательным – жаль, его не оказалось рядом, чтобы разделить напиток.

Допив вино, Мейнард пару минут думал, чем бы заняться, а потом тихо рассмеялся и направился к лестнице. Он миновал второй этаж, на котором находилась его комната, поднялся на третий и остановился перед дверью детской. «Сейчас всего половина десятого – няня наверняка не спит», – подумал Мейнард и мягко нажал на дверную ручку.

Анжелика оторвалась от чтения. Она слышала скрип и увидела, как шевелится ручка. Однако сколько повеса ни старался, дверь не открывалась – она была надежно заперта. Наконец он тихонько постучал. Анжелика все это время не издала ни звука.

– Добрый вечер. Я знаю, вы здесь. Откройте, мне надо с вами поговорить.

Она затаилась. Ее так просто не проведешь.

– Не глупи, – продолжил Мейнард. – Давай повеселимся. Дети явно спят, а тебе должно быть так же тоскливо, как и мне. Открой, впусти меня.

Нет ответа.

В течение десяти минут Мейнард еще несколько раз подергал ручку, но в конце концов пнул дверь и ушел.

Анжелика сидела не шелохнувшись, пока не услышала, как заскрипели ступени лестницы. Она сделала глубокий вдох и мысленно возблагодарила Хелен и всех, кто предупреждал ее о брате хозяйки. Иначе последствия могли оказаться самыми тяжелыми.

Мейнард был зол на няню. Кем она себя возомнила? Думает, если она родственница герцога, то обязана изображать идеал невинности? В своей комнате развратник выпил еще вина и заснул в кресле, глядя на огонь в камине и ругая мисс Латэм последними словами. Он бы ее проучил – но не мог.

Анжелика проявила большую мудрость.

На следующее утро Мейнард уехал искать более доступные утехи.

– Увидимся в столице в июле, – пообещал он сестре. – Здесь для меня слишком тихо.

– Как и для меня, – ответила несчастная миссис Фергюсон. Ей не хотелось, чтобы брат покидал Гэмпшир. Впрочем, если он так быстро оставляет ее, то его замыслы касательно няни явно провалились. Иначе Мейнард остался бы еще на пару дней. Его провал принес сестре некоторое облегчение. Сейчас миссис Фергюсон нуждалась в няне как никогда, да и скандал в доме ей был ни к чему. Гарри будет доволен, когда узнает, что после визита Мейнарда не возникло очередной неприятной ситуации.

После отъезда брата тоска снова овладела миссис Фергюсон. Она ждала, когда же вернется муж. И тот вскоре явился, но всего на несколько дней и в компании друзей. Кроме того, в Гэмпшир прибыли несколько весьма привлекательных особ, что вызвало у Евгении крайнее раздражение. Но Гарри заверил жену, будто привез их, чтобы они составили ей компанию.

Гости провели в поместье неделю, мистер Фергюсон уехал вместе с ними – с ответными визитами.

Однажды, когда дети спали после обеда, Анжелика решила проведать хозяйку по пути в прачечную, куда направлялась для починки платья, порвавшегося во время прогулки с детьми по саду. Миссис Фергюсон, полулежа на груде подушек, плакала.

– Как вы себя чувствуете, мадам? – осторожно осведомилась Анжелика. – Могу я вам чем-то услужить? Может быть, вы желаете чашку холодного чая?

– Нет, – обиженно ответила хозяйка. – Я желаю, чтобы это покинуло наконец мое тело. Я больше не могу так жить, – заявила она, уставившись на свой гигантский живот.

Она по горло сыта материнством. Уже пятый ребенок за пять лет! Сколько можно?

– Мне нет дела до того, что будет говорить Гарри, но после этих родов он от меня больше ничего не добьется.

– Я слышала, будто после родов вся боль и все неудобства забываются, и женщины снова готовы стать матерями, – невинным тоном промолвила Анжелика.

– А вот я все помню, – сказала хозяйка и хмуро посмотрела на няню.

Беременность миссис Фергюсон переносила легко, но она мешала заниматься любимыми делами и надевать изящные платья. Сейчас хозяйка достигла таких размеров, что не могла носить ничего, кроме ночных рубашек, пусть и с кружевами. Стоило ей пожаловаться мужу, как тот рассмеялся, а затем уехал с друзьями, бросив ее одну.

– Привести вам детей в полдень? – спросила Анжелика.