Проданная дракону - Алисия Эванс

Арктур

За что ему это наказание? Направляясь сюда, Арктур был уверен, что столкнется с мошенницей и самозванкой, жаждущей стрясти с драконов побольше золота. Он готовился сломать ее, раскусить. Дракон был уверен, что девчонка сама будет вешаться на него, в буквальном смысле запрыгнет в кровать. Этим продажным женщинам только и нужно затащить дракона в свое межножное пространство. Арктур никак не предполагал, что столкнется с настоящей женской истерикой.

Первое, что насторожило — девчонку втолкнули в спальню. Он увидел это очень четко: она как будто упиралась, не хотела идти, и слуги толкнули девушку в спину. Это странно. Фигурка у этой, как ее — Аише? Айны? Аиши? В общем, тело что надо. Мужской организм сразу среагировал на появление обнаженной женщины, пусть она и не принадлежала к драконьему роду.

Красивая… Золотые волосы ниспадали до самых колен, укрывая спину, как плащ. Драконьи женщины не носят такие длинные волосы, отрезая их на уровне талии. Удивительно, какой нежной и беззащитной может быть девушка с необыкновенно длинными волосами. Есть в этом что-то первобытное, древнее и манящее. Под черной повязкой не видно глаз, но лицо аккуратное, с милым, чуть вздернутым носом. Это понравилось Арктуру, пусть ее поза и выглядела странной. Девчонка прикрыла руками грудь, но ее стройные бедра и тонкая талия настойчиво притягивали взгляд. Особенно золотистый треугольник между этих самых бедер.

Повелитель драконов мысленно одернул себя. Женские прелести не должны сбивать его с мыслей. Проклятье, о чем он только думает? Похоже, долгий перерыв в интимной жизни плохо сказывается на способности Арктура анализировать ситуацию. Как долго у него не было женщины? Сто лет? Двести? Он уже не помнил. Совокупляться с человеческими девушками дракон считал ниже своего достоинства, а соплеменницы не выказывали желания разделить ложе с Повелителем.

Сила. Власть. Богатство. Уважение. Арктур имеет все, чего можно желать в этой жизни. Ну или почти все… Половина его лица обезображена драконьим пламенем. Дракон, изуродованный огнем. Ирония судьбы. Символ его подвига и его боли. Во время Исхода, когда горстка выживших драконов спешно покидала погибающий, охваченный огнем мир. За теми, кому удалось уцелеть, в погоню отправились чернохвосты — особо жестокий отряд драконов, подчиняющийся лично Императору, на тот момент уже павшему. Те, кто уничтожил некогда могущественный мир, решили похоронить под его обломками всех жителей, до последнего младенца и старика.

Арктур никогда не принадлежал к правящему роду. Там, в мертвом, рухнувшем мире он происходил из семьи военного, офицера императорской армии. Война, которую развязал императорский дом, унесла такое количество жизней, что из трупов можно было бы сложить горы выше Драконьих. Выжить удалось лишь пятистам драконам, сумевшим в последний час открыть ворота в иной мир. Арктур дал бой тем, кто получил приказ уничтожить беглецов. Он и не надеялся выжить, хотел лишь выиграть время, но каким-то чудом сумел одолеть пятерых чернохвостов.

Эти драконы не зря служили императорской семье. Их огонь особенно агрессивен и ядовит. Арктуру удалось спастись. Он вошел в портал последним, но на память о том шаге остались страшные ожоги, покрывшие всю правую часть лица. Мужчина, некогда бывший красавцем, любимец женщин, никогда не страдавший от недостатка внимания, превратился в урода. При взгляде на него все отводили глаза, стараясь не смотреть на следы ядовитого огня. Теперь редко появлялась драконица, которая пожелала бы находиться с ним наедине, не говоря уже о чем-то большем.

Очень редко появлялись женщины, которые готовы были смотреть ему прямо в лицо, целовать и даже ложиться в постель, но все эти бабочки быстро сгорали. Арктур знал, что эти женщины передавали информацию о нем тем, кто подготовил их к роли его любовниц. Они рассчитывали, что одинокий дракон будет рад любому женскому вниманию. Идиоты. Интересно, какие лица были у кураторов его любовниц, когда те узнавали, что все доносимые бабочками данные ложные? Арктур готов отдать половину золота из своего хранилища просто за то, чтобы увидеть их перекошенные физиономии в тот момент.

Конечно, все эти женщины исчезли из его жизни. Молодые драконицы слишком ценны, чтобы всерьез наказывать их. Две из них уже вышли замуж. Уже двести лет Арктур не видел обнаженных женщин, вот и засмотрелся с непривычки. Мотнув головой, дракон отогнал ненужные и лишние мысли. Шумный вздох вырвался из его груди. Девчонка вздрогнула, ощутив чужое присутствие, но не сказала ни слова.

Арктур всего лишь слегка коснулся ее плеча, всего лишь обозначил свое присутствие, чтобы девчонка понимала, где он стоит, но этот простой жест запустил целую цепочку событий. Хрупкая растерянная девушка отпрыгнула в сторону, споткнулась о подиум, отделяющий прихожую часть покоев от спальни, и… камнем рухнула на пол, порезав ногу до крови.

Все произошло так неожиданно и стремительно, что Арктур не сразу среагировал. Несколько секунд он изумленно сверлил взглядом растянувшуюся на полу девчонку. Оказание первой помощи, мягко говоря, не входило в планы дракона, но струя темно-алой крови грозила вот-вот запачкать пол. Пришлось действовать.

С каждой минутой, с каждым новым действием Арктур все отчетливее сознавал весь ужас ситуации. Ему попалась не мошенница и не охотница за легкими деньгами. Ему попалась сумасшедшая девушка. Эта бедняга внушала настоящую жалость. Стоило лишь немного надавить на нее, как златовласка слезла с кровати и ползком начала двигаться к двери.

Арктур пришел в такое невообразимое изумление от этой картины, что не нашел в себе силы остановить безумие. Он понимал, что его лицо испугает девушку, поэтому заранее приказал завязать ее глаза черной повязкой. Но почему ослепленная девушка в ужасе убегает от него ползком? Чего она испугалась? Разве не пришла она сюда своими ногами, чтобы лечь к нему в постель в обмен на деньги?

Девчонка бормотала что-то бессвязное, кажется, просила ее отпустить. В этот момент, всего на несколько секунд, Арктур почувствовал себя тираном, маньяком и преступником. Принуждать женщину к близости не смеет ни один дракон. Это тяжкое преступление, которое карается смертной казнью. Все, кто приходит сюда, делают это по доброй воле, никто не принуждает женщин, а эта… Эта вела себя так, словно ее притащили сюда на веревке. От вида ползущей от него на четвереньках женщины становилось не по себе.

Она умоляла отпустить ее. Плакала, и слезы просачивались сквозь повязку, стекая по щекам на пол и обнаженную кожу груди. Отвратительное зрелище. Жалкое, жестокое, пробуждающее в нем те чувства, которых он не испытывал добрые пятьсот лет. Эта девочка вызывала искреннее сострадание, желание оградить от боли, которая, без сомнения, разрывала ее на части. А Арктура разрывал стыд. Видя эту плачущую, загнанную в угол женщину, он испытывал чувство вины за ее положение, хотя даже не удосужился узнать имя девчонки.

«Проклятье! Бездна! Дьявольское пламя!» — мысленно повторял Арктур. Она потеряла сознание. Эта трясущаяся бледная моль упала в обморок, завалившись на дверной косяк. Великая Матерь, да за что ему все это? Полуобморочная девственница, уползающая от него на четвереньках, как от страшного зверя. Арктур мог бы подумать, что в повязке образовалась крошечная дырочка, и девчонка увидела его страшные ожоги, но ткань зачарована магией. Это просто невозможно. Тогда что с ней? Ответ один: девчонка чокнулась.