Леди-рыцарь - Екатерина Федорова

– Взамен я попрошу только одного, – продолжила леди Эспланида, – вы должны будете избрать меня своей дамой сердца. Нет-нет, ничего такого. Просто будете носить одежду моих цветов или, по крайней мере, шарф – шарфами я вас обеспечу в достаточном количестве, – будете таинственно молчать, когда вас будут спрашивать об имени вашей прекрасной дамы… Разумеется, как только вы начнете выказывать открыто свои симпатии какой-нибудь другой леди, повторяю, леди, возня со служанками здесь не в счет… наше соглашение будет расторгнуто. Итак?

При его странном положении здесь все это звучала крайне заманчиво. Есть-то хочется каждый день. А теперь у него еще и кот Мухтар, и этот малыш. Здесь его оставлять нельзя, пацан в двух шагах от голодной смерти. А перед возвращением в свой мир надо будет только распустить байки о том, что он-де идет на… ну, скажем, на дракона. Во славу своей прекрасной дамы. И даме честь, и контракт будет расторгнут самым лучшим образом: “и пал влюбленный менестрель от лап ужасного дракона”. Еще и легенду сочинят – “о юноше бледном замолвите слово…”.

Но, однако, есть и еще кое-что.

– А что это даст вам? – поинтересовался он. – Ну будет у вас менестрель ваших цветов. Ну и что?

Леди Эспланида коротко глянула на него. Бог ты мой, какая тоска в ее взоре…

– Мальчик, – тихо сказала леди, – печально быть никому не нужной. Так будет хотя бы казаться… Другим, не мне. А может быть, иногда именно мне… Возможно, после этого хоть кто-то будет смотреть на меня по-другому. Не как на некрасивую, злую, но все же богатую наследницу, а… как просто на даму.

– Я могу делать это и просто так, – помолчав, сказал Серега. – Без всяких денег.

Леди Эспланида сдавленно хихикнула. Или всхлипнула?

– Не бывать тому! Сэр, носящий цвета мои… Недостойно будет меня, ежели он будет в чем-либо нуждаться.

Леди Эспланида пинком вышибла дверь и царственно промаршировала из каморки. Разговор был окончен.

В кухне Серегу ждал уже насытившийся и обряженный по-местному мальчишка. Леди Эспланида знала свое дело: одежда была впору, даже слегка на вырост, чистая, из хорошей ткани, выкрашенной в практичные темные тона.

– Кх-м… – откашлялся Серега, он чувствовал себя неловко под устремленным на него боязливо-молитвенным взглядом мальчишки, – а как тебя, собственно, зовут?

– Скотина, – прошептал ребёнок.

Серега онемел от удивления. Имя? Ну и имечко же… Или это у него… В мозгу неправильно перевелось. Все ж таки лингвисты из КПСС…

– Она так его называла, эта старуха, сэр. Только так и никак иначе, – авторитетно подтвердил неизвестно откуда вывернувшийся паж, один из тех двух.

– Понятно… – Серега задумался. Если он теперь благородный сэр менестрель, а это его слуга, имеет ли он право переименовать его? Впрочем, сейчас узнаем: – А могу я дать ему другое имя?

– Конечно, благородный сэр, – не раздумывая, подтвердил паж. – Вы можете называть его, как вам будет угодно, всяким именем, или же прозвищем, или же бранным словом, судить его, наказывать или миловать, распоряжаться его жизнью и имуществом, буде у него таковое. Вы, благородный сэр, – его хозяин. Вы во всем своем праве.

– Чудесно, – несколько напряженно сказал новоиспеченный хозяин. – Теперь ты будешь… Мишка! Михаил то есть.

– О! – восхитился паж. – Какое необычное имя! Несомненно, взяли вы его из легенд древности, сэр менестрель. Сколь глубоки познания ваши, благородный сэр! Все с нетерпением ждем мы ужина, когда сможете вы нас порадовать новым, доселе нам неизвестным сказанием.

Серега покивал, беря Мишку за руку, чтобы отвести ею в свою комнату. Малыш клевал носом. Слава богу, что Серега еще совсем недавно почитывал сборники сказок. Втихомолку от отца, предлагавшего для чтения подраставшему потомку сплошную классику – “Идиота” так или “Воскресение”. Не верится что-то, что местное общество способно посочувствовать судьбе Катюши Масловой или понять нравственные терзания Нехлюдова. Вот подвиги Ивана-дурака для них – самое то. Ну что ж, кто любит арбуз, а кто и свиной хрящик…

Сигнальный рог к ужину раздался уже после заката. Серегу, который сладко спал без задних ног, растормошил паж. Звали его Тем, о чем он уже успел шепнуть Сереге, присовокупив, что всегда готов сыграть с сэром менестрелем по маленькой в кости. Пока Серега, морщась, пытался сообразить, что это за игра – кости и на что она больше похожа – на шашки или на дворовую “фишку”, коей поголовно увлекались все малолетки их двора, паж шустро, почти насильно облачил Серегу в невесть откуда взятое местное одеяние. Похоже, леди Эспланида серьезно относилась к своим обещаниям. Все было новенькое, серо-стального цвета, и штаны, и камзол. Только нижняя рубаха была из ярко-синего полотна. Паж застегнул последнюю пуговицу на камзоле и, сложив на груди руки, встал в позу картинного любования. Серега, припомнив кое-что, шагнул к своей одежде, висящей на спинке стула. Игрушечный кинжальчик по-прежнему лежал в кармане, бархатисто-прохладный, щекочущий пальцы тонко прорисованной резьбой. Серега переложил его во внутренний карман камзола. Казалось, что с ним как-то спокойнее. Может, это что-то вроде амулета, приносящего удачу? Во всяком случае, так это или не так, Серега проверять не собирался.

Итак, вроде бы все. Он в полном сборе и готов к встрече со своей жаждущей сказок публикой. Сергей глянул на Мишку, мирно спящего на его постели, и решил его не будить. Покормить мальчишку можно будет и потом. К тому же он вроде как его слуга, а стало быть, за стол его все равно не пустят. Предрассудки благородного общества…

Внизу его ждала леди Клотильда. Рядом с ней стояли двое рыцарей, весело похохатывающих, но при этом еще и болезненно потирающих бока.

Судя по их взаимным шуточкам, троица проводила время от обеда до ужина на турнирном ристалище. Блистательная Клоти бока не потирала, стало быть, мускулистая красотка была, как всегда, на коне. На белом, как Чапаев. В переносном смысле, конечно. При виде Серега все трое затихли и обменялись странными взглядами.

– Сэр Сериога, – нарушила молчание Клотильда. – Да на тебе… На тебе ж цвета леди Эспи… то бишь леди Эспланиды!

Серега сделал непонимающее лицо, запахнулся плащом в живописной мушкетерской манере и прошествовал мимо, прилагая зверские усилия, чтобы не расхохотаться. Лицо леди Клотильды с выпученными глазами и отвисшей челюстью впечатлило бы кого угодно.

Ужин в точности походил на обед, разве что факелов на стенах было гораздо больше.

Мясо по-местному показалось ему уже вполне сносным. Или он успел проголодаться достаточно сильно для того, чтобы смириться со здешней кулинарией? Он ел, не обращая внимания на взгляды всех сидящих за столами, – его одеяние, похоже, произвело фурор. На леди Эспланиду, непринужденно сидящую поодаль в платье точно таких же, как на нем, серо-синих тонов, он даже не смотрел. В конце концов, об обмене влюбленными взглядами в их контракте ничего не говорилось. Впрочем, в этом, наверное, и не было нужды. Местному обществу должно было быть достаточно и полунамека, чтобы соединить их имена…