Смертельный треугольник - Фридрих Незнанский

Значит, для такой работы нужен опытный частный детектив. И Гордеев поручил Валерия Монахова заботам Филиппа Агеева, матерого оперативника из частного охранного предприятия «Глория».

Когда клиентка ушла, а Гордеев, выпив очередную чашку кофе с молоком, приготовился было составлять план оперативных действий, то первое, о чем он невольно подумал, была сама Яна Маевская — барышня как раз в его духе. Про таких женщин друзья, зная вкус Юрия, обычно говорили: «Гордеев, посмотри, какая женщина плывет — как раз твой размер!»

Гордеев помотал головой, отгоняя невозможное, включил компьютер и создал папку «Монахова», в которую перенес всю ключевую информацию. Сейчас надо было думать не о Яне, а о ее покойной сестре.

Кто же такая в самом деле была Мила Монахова? Гордеев знал о ней то же, что и все: самая прославленная на сегодняшний день российская киноактриса. Впрочем, кажется, на сцене она тоже играла. И что же? Гордеев подумал, что, посмотрев множество фильмов, прочитав множество газетных и журнальных статей, сообщающих массу подробностей ее биографии, он не узнает о Монаховой ничего, что поможет составить о ней личное суждение. Миллион фотографий скорее убавляет, чем прибавляет знания о ней. Имя Монаховой превратилось даже не в символ, а в товарный знак. Безусловно, что все, что могут рассказать ее сестра и те люди, которые знали ее близко, без налета глянца гораздо существенней. Но ценность СМИ все же не стоит недооценивать. Не зря же говорят, что большую часть информации значительной важности все шпионы мира черпают из газет.

И он просмотрел сообщения в средствах массовой информации годичной давности — те, в которых незадолго до рокового события упоминалось имя Милы Монаховой.

В «Дейли миррор» его внимание привлекла крохотная заметочка:

«Лондонские мошенники не щадят даже звезд. На днях, когда «оскароносная» Мила Монахова гуляла со своей собакой в парке, к ней подошел симпатичный молодой человек, рассказал в двух словах душещипательную историю и попросил мобильник, чтобы позвонить маме. «Я попалась на его удочку, даже сама набрала номер и протянула ему телефон», — рассказывает актриса. Вор тут же был таков! Монахова побежала за ним, но споткнулась о свою собаку и упала. Инцидент произошел недалеко от лондонского театра «Олд Вик», где Монахова сейчас репетирует со своим любимым режиссером Джоном Фицпатриком. Сначала Монахова подала заявление в полицию, а потом раздумала и забрала его. Сейчас у мисс Монаховой и мистера Фицпатрика слишком мало времени, чтобы растрачивать его, как прежде, на всякие бытовые мелочи, да и отношения у них нынче чисто деловые…»

«Фицпатрик», записал Гордеев. Потом поискал на него справочку. Поискал еще какие-нибудь статьи, где их имена пересекались.

Джону Фицпатрику было за пятьдесят. Это был театральный режиссер, который изредка работал в кино, экранизировал свои наиболее удачные сценические проекты. Именно ему принадлежит открытие Милы Монаховой, которую он впервые снял еще студенткой театрального училища. Судя по недвусмысленным намекам, было ясно, что сколько-то лет назад у Фицпатрика с Монаховой был роман, после чего они расстались. А два года назад Монахова, интерес к которой на Западе пошел на убыль, возобновила сотрудничество с англичанином, которое принесло ей небывалый успех — «Золотой глобус» и «Оскар» за роль второго плана. Разумеется, после этого про такую раскрученную звезду, как Монахова, писали регулярно, и интервью у нее брали самые лучшие журналисты самых дорогих глянцевых журналов. Но как выбрать из всего массива текстов полезную информацию? Задача не из легких.

Гордеев нашел интервью актрисы, которое она дала за полгода до гибели журналу «Вог» в Лос-Анджелесе.

«…Мила Монахова приехала на встречу вовремя. Она притормозила перед китайским ресторанчиком на своем серебристом «бентли».

— Ну вот такая я дурища, — вздыхает Мила. — Вчера у меня был девичник. И выпила-то всего два бокала шампанского, зато сегодня… — Она болезненно морщится, давая понять, что ее мучит тяжкое похмелье. А на самом деле она выглядит так, будто только-только сбежала со съемок рекламы шампуня: сияющие белокурые волосы, как на постерах, крошечная мини-юбочка колоколом, белый топ, греческие сандалии. Вид у нее просто неприлично свеженький, но я не стану ей возражать, поскольку Монахову так просто не собьешь.

— Говорят, вы много времени проводите на различных вечеринках?

— Да что вы! Честно скажу, я совсем не тусовщица. Просто зануда какая-то. Всегда первая ухожу домой. Ужас! Я ведь догадывалась об этом еще лет десять назад, когда изо всех сил старалась соответствовать, чтобы быть такой же классной, как все остальные, понимаете? А недавно наконец до меня дошло: детка, тебе уже тридцать пять и для тебя нет большего удовольствия, чем лечь спать не позже 23.00. Смирись с этим. Я смиряюсь, но это так грустно…

— Интересная версия, это что-то новое для наших читателей. Скажите, а каково вам было сниматься в последнем фильме Джона Фицпатрика?

— О, это было очень непросто! Не стану лгать, мне было тяжело сниматься, от начала и до конца. Сейчас я вообще удивляюсь, как смогла все это вынести, — говорит она, глядя прямо в глаза. — Но я горжусь своей героиней и очень ее люблю. Я уже давно не снималась в фильме, которым бы могла гордиться. Были дни, когда думала, что не выдержу. Меня душила зверская тоска. Но, наверное, она-то и помогла мне обрести духовную связь с персонажем. Столько людей мне говорили: «Брось, Мила! Ты не потянешь». Но я ухватилась, интуитивно понимая, что с ним я сумею выкарабкаться из того состояния отупения и отчаяния, в котором находилась после смерти папы…

— Как вы любите проводить свободное время, если оно у вас бывает?

— Ну… я люблю читать, но проблема в том, что если я не могу целиком погрузиться в книгу, то ее бросаю. Поэтому я практически не читаю.

— Каковы ваши взаимоотношения с модой? У кого вы одеваетесь?

— Я обожаю русских модельеров. По-моему, Арнольд Куваев — гений. Думаю, люди порой не понимают того, что он делает, как раз потому, что он — настоящий художник. Он меня потрясает, правда-правда. Я вообще люблю авангардную моду. Не всегда могу носить подобные вещи, но, когда люди осмеливаются на нечто рискованное, это меня очень даже заводит. Забавно, что в Америке, например, вообще этого никто не чувствует и не понимает…

— Вы сейчас счастливы?

— У меня все замечательно: в кино, в театре, в личной жизни. Я сейчас живу как в сказке и боюсь спугнуть свою удачу.

Группа азиатских юношей за соседним столиком, которые весь последний час не сводили с Монаховой глаз, наконец не выдерживают и подходят к нам. Они бы хотели пригласить ее стать почетным гостем на каком-то там балу, который они организуют. Монахова мило и непринужденно дает им e-mail своей ассистентки. После чего, откланявшись, садится в свой серебристый «бентли» и отправляется на встречу с режиссером Джоном Фицпатриком, с ним она собирается начать работу над киноверсией их совместного спектакля».