Резюме сердцеедки - Влада Орлецкая

— Спасибо, Вер, — буркнула она.

— Ой, да ладно! Ерунда! — отозвалась беспечная Верочка.

Демин привез удрученную и совершенно обессилевшую Соню к себе домой, снял с нее разорванную одежду, отвел в душ и, чтобы хоть немного поднять ей настроение, даже пошутил, что на свете нет ничего сексуальнее, чем раненая женщина. Соня вяло улыбалась в ответ. Ей было стыдно за то, что она в столь жалком виде предстала перед мужчиной, которого так долго добивалась. Но Демин был таким заботливым, таким внимательным и нежным, и ей начало казаться, что она не зря вынесла все эти испытания.

Потом они сидели на кухне и пили чай. На Соне был его махровый халат с капюшоном.

— Альбина совсем зарвалась. Но ты на нее не обижайся. У нее временами крышу сносит.

— Любовь вколачивает с кровью науку ревности, — задумчиво пробормотала Соня, болтая в чашке с кипятком пакетик зеленого чая.

— Что? — не понял Демин.

— «Собака на сене», — пояснила она, и зачем-то добавила: — Лопе де Вега.

— A-а… Слушай, насчет ментов ты не бери в голову. Я решу этот вопрос. И с Альбиной тоже.

— Спасибо, очень благородно с твоей стороны…

Интересно, каким образом он собирается решать вопрос с Альбиной?

Не обращая внимания на ее сарказм, Демин спокойно закурил, выпустил дым и произнес:

— Сонь, я тут подумал… словом, давай жить вместе.

Эти слова ее насторожили. Насторожили потому, что она уже отчаялась их услышать.

— Это предложение?

— Ну да.

— То есть ты хочешь на мне жениться?

— Ну не то чтобы… Поживем какое-то время вместе, а там видно будет. Спешка ведь необходима только при ловле блох, сама понимаешь…

Про блох это было лишнее, но Соня знала, что согласится. Она не могла не согласиться. И он тоже это знал — возможно даже, лучше, чем она сама.

Соня вошла в свою квартиру с бутылкой мартини в фирменном пакете. Она не появлялась здесь полгода, вернее, даже девять месяцев. За это время можно было родить ребенка, но сейчас Соня благодарила Бога за то, что у нее нет хотя бы этой обузы. Хотя, может быть, с ребенком на руках она бы не решилась… Она заперла дверь, огляделась, словно не узнавая свое жилище и прошла в комнату, в пыльный, нежилой полумрак.

Эту квартиру она не стала никому сдавать, хотя ей приходилось каждый месяц выплачивать проценты по кредиту. Просто ей не хотелось, чтобы в ее доме находились чужие люди, спали на ее постели, мылись в ее ванной… Брезговала. Денег и так хватало, так что она могла себе это позволить. Несколько горшков с декоративными растениями она отдала соседке, чтобы те не погибли.

Не открывая шторы, Соня села на диван и поставила бутылку на журнальный столик. Потом отвернула пробку и хлебнула прямо из горлышка.

С Деминым у них все кончено. Впрочем, сейчас она даже не могла с уверенностью сказать, что между ними что-то было. Все, что угодно, но не любовь. Что-то даже менее забавно, чем когда она гонялась за ним по ресторанам и ночным клубам. Совсем не забавно. Так что же все-таки было? Они прожили вместе девять месяцев, а сейчас она ушла от него. Так долго добивалась — и ушла.

Соня глотнула еще мартини, потом откинулась на спинку и закрыла глаза. Она чувствовала усталость. Нет, не физическую… Она просто устала жить. Так все надоело, опротивело, обрыдло… Самой себе она была в сто раз противнее, чем Демин.

Она была такая наивная, решила, будто Стас переменился, когда он предложил ей жить вместе. То, что он не собирается изменять своим холостяцким привычкам, стало ясно уже через неделю. Даже дней через пять, ибо, когда наступили выходные, он вдруг заявил, что ему как-то скучновато и необходимо развеяться. И ушел. И не позвал ее с собой. Она, естественно, сделала попытку выяснить отношения, но он не стал ничего ей объяснять. Просто спокойно сказал, что если ее что-то не устраивает, она может уйти. Никто ее силой не держит. И она это проглотила. Потом смирилась. Одна сидела дома вечерами, а нередко и ночами. Ждала его, как брошенная собачонка.

Почему она мирится со всем этим, она не знала. И зачем ей все это в конечном итоге надо — тоже. Соня помнила только о том, что ей уже тридцать один, что все прежние кавалеры разбежались — вернее, она сама их разогнала, и ждать большой, но чистой любви уже не приходится. Время ушло.

Однажды она не выдержала и тайком от Стаса пришла к ресторану, где проходила вечеринка для сотрудников его фирмы. Понимая, что не может как ни в чем не бывало войти внутрь, Соня стояла на улице и, как нищенка, пялилась в высокое окно на веселящуюся толпу. Демин клеился к какой-то красивой молодой сотруднице. Соня вернулась домой и всю ночь прорыдала на кухне. А он заявился только на следующий день к вечеру, усталый и довольный, как кот после мартовского загула.

Из-за всех этих переживаний у нее не ладилось с работой. В конце концов Лилия Вадимовна, потеряв терпение, вызвала Соню к себе для серьезной беседы. Лиля всегда ее ценила и не стала так уж распекать. Это был скорее разговор по душам. В итоге шефиня предложила ей взять отпуск на месяц или хотя бы недели на три и как следует отдохнуть, ибо выглядела Соня и впрямь неважно.

Она воспрянула духом: можно уговорить Демина поехать развеяться куда-нибудь за границу. Например, в Хорватию. Он и поехал. Без нее. Сказал, что им необходимо немного отдохнуть друг от друга. Соня предложила проводить его в аэропорт, но он отказался — мол, что зря мотаться и жечь бензин. Соня все равно поехала — тайком, как раньше, — и видела, как он прошел на регистрацию вместе с той самой молодой и красивой сотрудницей.

Соня даже не особенно удивилась, ибо самое грандиозное свое поражение пережила гораздо раньше и уже ничто не могло ее шокировать. Она по-прежнему контролировала его переписку с вымышленной Маргаритой, и когда ей все это наскучило, решила разоблачить Демина. Как-то вечером он сидел за своим ноутбуком, а она тихонько подкралась сзади… Стас вдруг разволновался, как школьник, которого строгая учительница застала у двери девичьей раздевалки, и Соня поняла, что он писал в этот момент очередное письмо. Она все ему рассказала и даже продемонстрировала, открыв свой электронный почтовый ящик, письма от него на имя Маргариты. Ей хотелось уязвить его, доказать, насколько она умна и изобретательна и как ловко она обвела его вокруг пальца.

Лучше бы она этого не делала. У Стаса было такое лицо, словно его постигло самое большое разочарование в жизни. Он с полминуты изумленно смотрел на Соню, будто видел ее впервые, и только качал головой, лишившись дара речи от ее выходки. А потом произнес с нескрываемым презрением:

— Ну ты и ду-у-ура…

Выражение превосходства мигом исчезло с ее лица. Она ожидала чего угодно, только не этих обидных слов.

Она убежала в ванную и там разрыдалась, открыв воду. Когда она решилась выйти из своего убежища, Демина в квартире не было. Он ушел, по-видимому, в какой-нибудь бар и вернулся глубокой ночью омерзительно пьяный.