Я сам похороню своих мертвых. Реквием для убийцы. Проходная пешка - Джеймс Хэдли Чейз

если что-нибудь с вами случится, то это отразится и на мне, — сказал Бомонт. — Я не могу позволить взять на себя такой риск, даже если вы можете это сделать.

— Не беспокойтесь обо мне, Бомонт, — спокойно проговорил Инглиш. — Я достаточно силен, чтобы защищаться. А что с вами делается? Боитесь?

Бомонт пожал плечами.

— Называйте это страхом, если вам так нравится. Вы уверены, что вы уже урегулировали эту историю с самоубийством?

— Эту да, но завтра в газетах появится другая история.

У Роя была секретарша, некая Мэри Севит, она тоже покончила с собой вчера вечером.

Глаза Бомонта чуть не вылезли на лоб.

— Почему?

Инглиш только улыбнулся.

— Она, возможно, тоже была расстроена.

— И вы воображаете, что кто-нибудь вам поверит? Чем они были друг для друга? Это что, классическое двойное самоубийство?

— Можно это назвать и так, но к тому нет доказательств. Есть слабая надежда, что оба эти самоубийства не будут связаны друг с другом. На моей стороне Моркли. Он вытянул у меня сегодня утром пять тысяч долларов.

Бомонт конвульсивно проглотил слюну. Его горло заклокотало, как лягушка на сковородке.

— Вы дали пять тысяч долларов Моркли? А что, если он об этом скажет комиссару? Это может быть ловушкой. Обвинение во взяточничестве, Ник. Знаете, это очень серьезно. Они будут очень довольны повесить вам это на шею. Вот будет букет!

— Не будьте таким пессимистом, — сухо проговорил Инглиш. — Моркли ничего не скажет. Это вымогатель, и он отлично знает, как ему вести себя со мной, и он не начнет рисковать портить со мной отношения. Во всяком случае, я заплатил ему банковскими билетами, которые никогда не будут зафиксированы. — Он оттолкнул свой стул. — Да, мне нужно вернуться в свою контору. Не ломайте себе голову, все устроится!

Бомонт встал.

— Но почему же они убили себя? — сказал он. — Должна же существовать для этого причина?

Инглиш заплатил по счету и оставил хорошие чаевые.

— Конечно, должна существовать причина, — сказал он, — и у меня есть намерение обнаружить ее.

VI

Около шести часов того же дня Крайль приехал в контору Инглиша.

— Я открыл кофр Роя, — начал он без предисловий. — Там находилось двадцать тысяч долларов наличными…

Инглиш не поверил своим ушам.

— Двадцать тысяч?

— Да, билетами по сотне. Что ты скажешь на это?

— Но ведь это невероятно! Откуда он взял эти деньги?

Крайль покачал головой.

— Не имею ни малейшего представления. Я подумал, что тебя надо немедленно известить об этом.

— Да, ты хорошо сделал.

Инглиш стоял посередине кабинета, внимательно глядя на ковер, и с мрачным видом тер себе затылок.

— Соедините меня, пожалуйста, с квартирой мисс Клер, Лоис.

Крайль протянул руку, чтобы взять сигару.

— Я бы выпил стаканчик, если у тебя есть, что предложить мне, — сказал он. — Я хорошо поработал сегодня.

Инглиш указал ему на бар в углу кабинета.

— Обслужи себя сам.

Потом он подошел к телефону.

— Юлия? Это Ник. Меня снова задержали. Да, я огорчен, но я не смогу пойти в кинематограф. Сэм принес мне новость, которая касается Роя. Я расскажу тебе потом. Очень огорчен, Юлия, но мне приходится заниматься этим делом. Скажи мне, ты хочешь, чтобы Гарри сходил с тобой? Он еще в конторе и будет страшно рад. — Он послушал немного, потом нахмурил брови. — Ладно, тем хуже. Я думал, что ты хочешь повидать кого-либо. Я увижу тебя в клубе в десять часов. До скорого.

Он повесил трубку.

Крайль налил ему виски с содовой.

— Ты, вероятно, знаешь, что делаешь, Ник, — сказал он, — но я не пустил бы такую красивую девушку, как Юлия, ходить по кинематографам с Гарри Винсом. Он слишком красивый парень, чтобы рисковать.

— А почему бы и нет? Это может немного изменить его образ мыслей. — Он улыбнулся. — Ведь не думаешь ты, что Юлия станет флиртовать с таким парнем, как Гарри? Не говори глупостей. Горе с тобой, Сэм, у тебя всегда дурные мысли в голове.

— Ты, вероятно, прав, — со смехом согласился Сэм. — Но это часто приносит пользу. Итак, она пойдет с ним?

— Это тебя не касается, — ответил Инглиш, садясь. — Но если это может тебя успокоить, то нет. Она предпочитает ждать, когда я смогу пойти с ней.

— Тебе везет, — с завистью проговорил Крайль. — Каждый раз, когда я хочу пригласить молодую девушку, мне приходится по крайней мере оплатить ей норку, чтобы она согласилась на это.

— Тебе надо немного растрясти свой жир. В твоем настоящем виде ты не очень-то привлекателен. Что ты еще нашел в кофре?

Крайль закурил свою сигару и несколько раз затянулся.

— У меня ощущение, что он как раз собирался смыться, — сказал он. — У него было там два билета на самолет на Лос-Анджелес, фрик, завещание и обручальное кольцо из золота и платины.

— Но каким дьяволом ему удалось достать деньги?

— Почему, к дьяволу, он покончил с собой? — возразил Крайль. — Вот что необходимо узнать.

Инглиш молча согласился с ним. Он долгое время оставался молчаливым, потом неожиданно спросил:

— А какова была реакция Корины?

— Это произвело на нее ужасное впечатление. Она не поверила мне, пока я не показал ей одно или два письма. Тогда она совсем пала духом. Мне кажется, что она не носит тебя в своем сердце. Я думаю, что ты должен быть настороже. Если только она сможет сделать тебе гадость, она обязательно это сделает.

Инглиш пожал своими широкими плечами.

— Она не единственная. А потом? Коронер был удовлетворен?

— Конечно, но тем не менее он не лыком шит. То, что ему надо было, — это получить определенную причину, и я ему ее дал: нервная депрессия, как следствие переутомления.

Инглиш взял сигару, зажег ее и бросил спичку в корзину для бумаг.

— Мэри Севит была убита, Сэм.

Крайль вздрогнул.

— Почему ты так думаешь?

— Меня посетил инспектор Моркли. Ты его знаешь?

Крайль кивнул.

— Он обнаружил, что это было убийство, — продолжал Инглиш и рассказал историю про пятно на ковре.

Красное лицо Крайля выражало озабоченность.

— Рой сделал это?

— Почему ты так говоришь?

— Я не знаю, — ответил Крайль, нахмурясь. — Это мне пришло в голову. Подумаем немного: у них была связь, они собирались уехать вместе. Она, может быть, решила неожиданно, что этого для нее недостаточно. Рой был женат. Он мог ее бросить. Она сказала ему в последний момент, что не хочет уезжать. Он потерял голову, задушил ее и повесил, чтобы инсценировать самоубийство. Он вернулся в свою контору и, охваченный ужасом, пустил себе пулю в лоб.

Инглиш улыбнулся, взгляд его был ледяным.

— Ты быстро объяснил всю