Русь против Хазарии. 400-летняя война - Михаил Елисеев

Так крепко хазары не огребали уже давненько. Бежали они с поля боя без оглядки, только пятки блестели да шаровары цветастые парусами раздувались. Бросая оружие, обгоняя коней. Прячась по оврагам да буеракам. Больше они с тех самых пор на северные словенские земли не зарились! Правда, князя Рюрика, который бился бесстрашно в первых рядах своей дружины, хазары достать сумели. Посекли саблями, искололи кинжалами, порубили топорами, изжалили копьями, истыкали стрелами, да так, что подняться князь сам уже не мог. Расстроились славяне. Победа победой, а такого героя потерять – это уже беда. Взяли на руки, понесли, стали выхаживать, чтобы не дай бог не помер. Лысичи обнажили головы в знак скорби. Пьяничи сразу же выпили с горя, но бодричи их ободрили: «Не падайте духом, выживет наш Сокол. Он хоть и почти старик, а крепок. Многих из нас он еще переживет».

И как в воду они глядели. Сбылось пророчество бодричей. Сокол не просто выжил, но и сумел совершить свой последний великий подвиг. Вот так, по мнению М. Задорнова, правда в нашей интерпретации, Рюрик боролся с иноземной нечистью, посягающей на наши свободы.

Пока же мы остановимся. К продолжению жизни Рюрика и его очередному подвигу на благо Руси мы вернемся, как и было обещано, в следующей главе, а пока хотелось бы обратить внимание вот на что.

Главная беда данного опуса заключается в том, что это даже не легенда, а выдумка. Точнее говоря – художественная литература. Ибо опереться ей не на что. Нет для этого подходящего материала.

А мы просто переперли эту выдумку на новый лад, как и все предыдущие. Ибо и здесь прицепиться не к чему и рассказать не о чем. И сколько бы историки и археологи ни бились, сколько бы трудов и сил ни приложили, а найти хоть малейшее упоминание об этой чудесной битве не смогут НИКОГДА.

Мало того, им так и не удалось выудить из Михаила Николаевича и истоки легенды о возможном адюльтере Вещего Олега с женой Вадима Храброго. Где Задорнов ее откопал, одному Велесу известно. Удивляет тот факт, что писатель всегда призывал бороться с мифотворчеством, считая это явление вредным, а тут сам взял да и состряпал на пустом месте легенду. Обидно.

А вывод такой – лучше уж про Осколда фильм снимать, там хоть выдумывать ничего не надо, да и сам киевский князь не чета неудачнику Рюрику.

Теперь, когда со всеми безвременными и временными, древними и современными легендами закончено, мы перейдем к тем временам и событиям, которые зафиксированы в исторических источниках.

Вещего Олега напрямую и навечно связал с хазарами гений отечественной словесности Александр Сергеевич Пушкин. Он же и обозначил сие «великое противостояние». Редкая статья о хазарах не начинается с его четверостишия. Может быть, именно поэтому мы не отправимся по заранее протоптанной тропе, а, как говаривал товарищ Ленин В.И., «пойдем другим путем», проявив, таким образом, некоторую оригинальность.

Сам Вещий Олег – фигура в русской истории довольно непростая, неоднозначная и сколь значимая, столь и загадочная. Сведения, дошедшие до нас о легендарном князе, по большей части скупы, немногочисленны, а порой и противоречивы. Проверенной информации не так много, а вот догадок, теорий, версий и пересудов хоть ведром выноси, благо почва для этого дела благодатная. Но, не узнав и не поняв самого Вещего Олега, нам тяжело будет понять суть его поступков. Для начала представим его читателю. А кто может это сделать лучше, чем человек, профессионально занимающийся отечественной историей?

Великий историк Н.М. Карамзин характеризует его так: «Мудростью Правителя цветут государства образованные; но только сильная рука Героя основывает великие Империи и служит им надежною опорою в их опасной новости. Древняя Россия славится не одним Героем: никто из них не мог сравняться с Олегом в завоеваниях, которые утвердили ее бытие могущественное». Красиво, несколько патетично, образно, но довольно расплывчато. Ясно одно – Герой. От этого никуда. Это точка отсчета.

Мы же свое более близкое знакомство с Героем начнем с того, что практически всем известно и о чем информацию можно почерпнуть с ходу, не утруждая себя излишними трудностями поиска.

Вот какую справку на этот счет дает нам БСЭ: «Олег Вещий (умер 912), древнерусский князь. По летописным сообщениям, родственник полулегендарного Рюрика, ставший после его смерти новгородским князем. В 882 О. совершил поход в землю кривичей и захватил их центр Смоленск. Спустившись вниз по Днепру, взял Любеч, а затем Киев, который сделал столицей своего государства. В 883-885 О. присоединил земли древлян, северян, радимичей, а к 907 – области вятичей, хорватов, дулебов и тиверцев. Покоренные племена О. обложил данью, обязал их поставлять ему воинов. Успешно воевал с хазарами. В 907 осадил столицу Византии Константинополь и наложил на империю контрибуцию. В 911 заключил выгодный торговый договор с Византией. По преданиям, умер от укуса змеи; этот факт лег в основу ряда песен, легенд и преданий».

Песни и легенды оставим в стороне, сразу выделив то, что нас интересует в первую очередь, – успешно воевал с хазарами.

Однако ответов на все вопросы не дает и Большая Энциклопедия. Хотя не ее, собственно, это дело, она обозначила основную информацию, а дальше, если интересно, – дерзайте.

А значит, обозначив основные вехи, будем разбираться сами, потому как интересно.

Правда, оговоримся, что главный подвиг Вещего Олега – поход 907 года на Византию и прибитие к воротам ее столицы своего собственного щита – мы разбирать не будем. Нашу тему это затрагивает в меньшей степени. Перейдем непосредственно к тому, что нас должно заинтересовать.

Первый же вопрос уже порождает массу догадок, слухов и предположений.

А именно – кто же такой этот самый Вещий Олег?

Не по должности, это и так ясно. Не по сути – с этим нам еще предстоит разобраться. А по национальному признаку. К какой именно нации принадлежал киевский князь? Для многих людей это и сейчас является вопросом первостепенной важности. А в случае с Олегом особенно, ибо в нем, как в зеркале, отразились все лучшие и худшие черты своего народа. Многие его поступки обусловлены национальными традициями, он действовал и поступал так, как принято у его народа. Поэтому ошибиться в этом вопросе нам бы совсем не хотелось. В важности этого момента вы и сами вскоре сможете убедиться.

На первый взгляд это, казалось бы, проще простого. Ан нет.

Именно здесь возникают первые споры, отсюда вытекают первые же теории.

Одни считают его славянином, другие – норманном, третьи – русом, некоторые вообще доходят до того, что приписывают его к болгарам. Да и с русами не все просто. Кто-то относит их к норманнам, кто-то – к финнам, кто-то – к славянскому племени ободритов.

Предположений не счесть.

В этом перечислении мы специально отделяем русов и от славян, и от норманнов, ибо от полемики, к кому принадлежал данный народ, нам по возможности хотелось бы уйти, иначе это уведет нас сильно в сторону. Даже многоведающий Татищев и тот затруднился в их точном определении. «Где варяги оные, точно не знали, из-за того от многих разные мнения произнесены», – философски замечает он. А дальше просто пытается обозначить свое видение на проблему. Хотя на точное попадание не претендует. «Варяги же были разных названий, как то: свии (шведы), урманы, ингляне и гуты (готы). А сии отдельно варяги руссы (се есть финны) зовутся.