Ты просто огонь! Как стать блистательной - Джен Хэтмейкер

Викторианская эпоха (1837–1901): пухлое тело (желательно) и подтянутая талия (корсетное поколение).

Подберемся чуть ближе к западно-ориентированным фазам:

Ревущие двадцатые (1920-е годы): плоская грудь, сглаженная талия, короткие волосы, юношеская фигура.

Золотой век Голливуда (1930–1950-е годы): четкие изгибы, фигура в виде песочных часов, большая грудь, стройная талия.

Бушующие шестидесятые (1960-е годы): стройное тело, длинные стройные ноги, подростковое телосложение.

Супермодельная эра (1980-е годы): атлетическое телосложение, стройное тело, но с изгибами, высокий рост, загорелые руки (широко распространена одержимость физическими упражнениями).

Героиновый шик (1990-е годы): субтильное телосложение, очень тонкая, полупрозрачная кожа, андрогиния.

Постмодернизм (2000-е годы — сегодня): плоский живот, «здоровая» худоба, загар, большая грудь и ягодицы, зазор между бедрами.[17]

Вот такие дела.

Может быть, я просто обозлилась, но сегодняшний стандарт красоты — это полный абсурд. Вот что моя покровительница Тина Фей написала в своей книге «Командир в юбке» (англ. Bossypants):

Что ж, сестры мои, в викторианской Англии я стала бы отменным лакомством, однако против тел а-ля Кардашьян ни у кого из нас нет ни единого шанса.

Возможно, нам пора прекратить следовать за общей массой. Вот вам факт: мой рост составляет 177 см, и я родилась в семье крупных людей. Я сколько угодно могу убиваться, но я никогда не подойду под предложенный шаблон красоты. Если вы не относитесь к 1 % женщин, рожденных с продиктованным модой телосложением, то вы, вероятно, тоже не подойдете. Все мы совершенно разные: высокие и низкие; с талией и без; спортивные и худые; с большой грудью и с плоской; с фигурой в виде яблока, груши и моркови; молодые, среднего возраста и пожилые. И каждая из нас прекрасна! Представление, что тело должно измеряться в соответствии со стандартизированным идеалом, крайне нелепо. Это равносильно тому, как если бы мы приспосабливали личность к предложенному стандарту характера.

Сама я никогда не оцениваю женщин с точки зрения шаблонов. Я восхищаюсь красотой вне традиционного контрольного списка. И я говорю серьезно. Я любуюсь вами, своими дочерями и их подругами, уважаемыми мною женщинами, которые на двадцать или сорок лет старше меня. Я никогда не применяю невозможные правила ни к кому, кроме как к себе. Так вот, значит, где собака зарыта!

Знаете, когда врач сказала мне, что мой идеальный вес на 15–25 фунтов (7–11 кг) выше желаемой мной цифры, я подумала, что она откровенно надо мной издевалась. Это число я держала в заложниках разума в течение двух десятилетий. Когда я выразила несогласие, она спросила: «Откуда взялась настолько маленькая цифра? Тебе пришлось бы съедать семьсот калорий в день, чтобы сохранить вес, и спать по двенадцать часов в сутки, чтобы экономить энергию ввиду голодания». Меня искренне поразили ее слова. Как будто мой доктор никогда в жизни не читала Elle! Я честно верила, что в надежде похудеть я преследовала разумную цель. Вот это эксперты и называют неупорядоченным мышлением. Я бы никогда не смогла достичь этих сумасшедших цифр, чтобы вписаться в модный размер. И при этом, мучая себя попытками, я только становилась несчастнее.

Идеалы тела, как и все остальное в поп-культуре, — это всего лишь тенденция моды. Они ненастоящие. Их придумывают и эксплуатируют многомиллиардные индустрии, которые наживаются на нашей ненависти к себе, на заточении тел в формы и размеры, для которых наши тела никогда не создавались. У меня плохие новости для женщин, которые недавно приобрели имплантаты для задниц: в следующий раз, вероятно, мода будет восхвалять фигуру мальчика-второклассника или инопланетянина, и ваши округлые булки придется вытаскивать и перепрофилировать в имплантаты для ног. (Я пытаюсь быть законодателем моды и восхвалять личные черты.)

Разговор неумолимо подводит нас к многомиллиардным индустриям. Девочки, мы уже очень давно проигрываем эту битву. Когда в середине 1920-х годов в журналах начали появляться стройные тела, среди молодых женщин вспыхнула эпидемия расстройств пищевого поведения. «Самый высокий показатель был зарегистрирован в 1920-х и 1980-х годах, когда „идеальная женщина“ была самой худой в истории США», — пишут исследователи в Journal of Communication. Согласно исследованию, опубликованному в журнале Sex Roles, в период с 1901-го по 1925-й соотношение «грудь-талия» среди женщин, фигурировавших в Vogue и Ladies Home Journal, сократилось примерно на 60 %.[19]

Эти цифры не могут не вызвать прилив агрессии. Я понимаю, что о влиянии средств массовой информации на образ тела написано немало статей. Однако правда кроется в том, что медиа воздействует не только на фигуру, но и на фактическое здоровье и счастье. Мы впадаем в сумасшествие, стараясь следовать маниакальным диетам; мы постоянно испытываем чувство вины. Все это неизбежно приводит к всплеску расстройств пищевого поведения и социальных дисфункций. Почти восемь из десяти девушек (79 %) и еще больше женщин (85 %) признают, что отказываются от важных событий ввиду неприязни к собственному телу[20]. Мы тратим миллиарды долларов на волшебные продукты, которые обещают гарантированную помощь в похудении. Каждая компания чудесным образом нашла панацею (при том что их открытия противоречат друг другу и основываются на лженауке). Они держат нас за горло и прекрасно об этом знают. Они понимают, за какие рычаги нужно тянуть, чтобы мы открыли свои кошельки.

Мы живем в идеальном для негативного мышления мире. Никогда в истории у нас не было такого количества шаблонов и женщин, с которыми себя сравнивать. Если в более ранних обществах красивые дамы входили в круг обладательниц истинных черт и типажей, то сегодняшнее скопление одинаковых женщин невольно создает ложные стандарты. Если раньше человек при жизни мог встретить всего пару роскошных женщин, то в наши дни нас затопили вездесущие образы. Вот только при этом мы обладаем лишь одним процентом от любимого нынче типажа. Скорее всего, влияние социальных сетей на психику человека будет изучаться еще очень и очень долго.