Темная королева - Сьюзен Кэррол

Но в действительности чутко замечал бросаемые в его сторону взгляды и слушал обрывки приглушенных разговоров.

– …Это граф де Ренар… с материка.

– Утверждает, что он внук старого милорда Робера.

– Граф, говоришь? Больше похож на дюжего батрака.

Ренар не обращал внимания на все эти сплетни. Он давно привык к догадкам, возникавшим повсюду, где он появлялся. Даже Арианн пыталась испытать его, влезть ему в душу своими прекрасными серыми глазами. Но Ренар уже давно научился скрывать свои мысли и чувства от своего главнейшего врага – собственного деда.

Ренар попросил еще вина. Девочка-служанка, плюхнув бутылку на стол, со смешанным любопытством и неодобрением разглядывала его. Вероятно, девчонка находила ненормальным, что такой могущественный и знатный господин пьет в одиночестве в таверне, словно простой мужик.

Возможно, господину так поступать не положено. Ренар сомневался, чтобы его покойный дед соблаговолил оставить след своего элегантного сапога в таком убогом заведении, как «Чужеземный путник».

Но Жюстис не собирался менять свои привычки лишь из-за того, что стал графом де Ренаром. Бросив монету служанке, он жестом отпустил ее и наполнил бокал.

Добиваться руки женщины – все равно, что мучиться жаждой, особенно руки такой неподатливой женщины, как Арианн Шене. Но теперь его победа, считай, уже обеспечена. Он добился, чтобы она приняла кольцо, а он хорошо знал о могуществе этого безобидного на вид кружочка металла.

Разве магия колец не послужила простой крестьянской девушке с гор, покорившей сердце графского сына? Романтичный и непокорный отец Ренара по уши влюбился в прелестную пастушку.

А вот у Арианн было полно подозрений и вопросов касательно его жизни. Вопросов, которые он был обязан избегать, пока не обретет ее руки. До сих пор в ушах звучал заданный со свойственной ей прямотой вопрос:

«Вы могли бы поискать жену побогаче и познатнее, тогда почему вы обратили свой взор на меня?»

Он сомневался, что Арианн Шене понравился бы правдивый ответ, если бы он рассказал о подлинной причине того, почему решил, что она будет принадлежать ему, в первый же день их знакомства…

Ренар, еле дыша, распластался на спине – заросли кустарника и древесные корни – не мягкая подушка. С трудом отдышался, преодолевая боль, оперся на локоть и сел.

На лесной прогалине никого не было, этого дьявола-жеребца нигде не видно. Вероятно, теперь он уже примчался в конюшню. А ведь не верилось, что коню снова удастся его сбросить.

Но жеребец был хитер, как сам дьявол, потому Ренар и назвал его Люцифером. Прежде владевший им молодой местный помещик чуть не изуродовал ему удилами пасть. Ренар, можно сказать, выручил коня, избавив от юного идиота, но, видно, Люцифер не оценил этой милости.

Перевернувшись на бок, Ренар осторожно, с большим трудом поднялся на ноги. Насколько он мог понять, этому зверю не удалось поломать ему костей… на этот раз. Он, хромая, сделал несколько болезненных шагов и огляделся вокруг.

В лесу было тихо, если не считать щебета нескольких пичужек. Массивные дубы были еще черными, после ночного дождя с них капало, на ветвях только-только начинали наклевываться почки. По земле клубился легкий туман, создавая в лесу приглушенную таинственную атмосферу.

Откуда-то издалека донеслись слабые звуки охотничьего рога – погоня удалялась. Видимо, никто еще не заметил его отсутствия, и это вполне устраивало Ренара. Ему уже надоело развлекать своих гостей – сборище пустоголовых аристократов, которые в свое время не считали Жюстиса достойным подержать их коней.

А теперь они с жадным блеском в глазах бросаются ему на шею, подсовывая незамужних дочерей, по большей части краснеющих простушек, не поднимающих глаз от своих рукоделий.

Жюстис Довилль мог поступать по своему желанию, хоть до конца дней оставаться холостым. Но от графа де Ренара ожидали наследника. Он знал об этом и к концу недели намеревался решить вопрос в своих интересах с одной из гостивших у него дам.

Вообще-то не так уж важно, кого из молодых женщин он выберет, лишь бы она могла рожать и обладала приличным приданым. Кроме того, у нее должно было хватить ума предоставить его самому себе.

Когда-то он совсем по-другому представлял себе брак, считал, что он должен включать любовь и уважение, работу бок о бок с избранницей днем и сон в ее объятиях ночью. Но это были примитивные мечты юнца, и эта часть его жизни осталась в далеком прошлом.

Отряхнув с бриджей листья и ветки, Ренар постарался определить, где находится. Туман достаточно рассеялся, и он смог разглядеть протоптанную тропинку, которая выведет его из лесу, а дальше он дойдет полями до расположенного в середине угодий замка.

Шато Тремазан, имение его деда, земли, владеть которыми Ренар никогда не стремился, теперь принадлежали ему. Старик за последние годы сменил трех жен, отчаянно пытаясь заполучить наследника, но все было бесполезно. Ренару говорили, что дед умирал, проклиная имя Жюстиса Довилля, осознавая, что ему не удалось лишить его наследства. Эта мысль доставила Ренару некое злорадное удовлетворение. В конечном счете, ему удалось взять верх над старым негодяем.

Но удовлетворение оказалось недолговечным. Лес становился все гуще. После долгих, как ему казалось, часов плутания никаких следов полей или замка ему не удалось обнаружить. Только стало еще больше деревьев, еще гуще были ветви, царапающие лицо, рвущие куртку.

Возможно, это его земли, но он заблудился. Он устал, вспотел, тело болело от царапин и синяков. Первым побуждением Ренара было ринуться прямо вперед, как вспугнутый кабан, топча по пути кусты и ломая ветки. Но он заставил себя остановиться, подумать. За последние годы он явно провел слишком много времени на палубах кораблей или в шумных многолюдных городах.

Деревенским пареньком он точно знал, как следует поступить, если заблудился в лесу или в горах: сделать себя как бы серединой земли. Но этой магии он не применял много лет и не был уверен, что получится. Закрыв глаза, он усилием заставил себя оставаться неподвижным и почти услыхал голос старухи, нашептывавшей на ухо:

«Сосредоточься, Жюстис. Не борись с лесом. Заключи его в свои объятия».

Ренар откинул голову назад, широко распахнул руки и медленно, глубоко, равномерно дыша, попытался, как бы уйти корнями в землю. Но ничего не получилось: ни усиления чувств, ни обострения инстинктов. Он открыл глаза и опустил руки, по-прежнему не зная, куда идти.

Ему оставалось продолжать двигаться наугад. Спустя десять минут он остановился и стал напряженно прислушиваться. Слабый отзвук движения… водный поток и, кажется, недалеко, метров двести.

Ободренный, Ренар двинулся в том направлении. Земля под ногами полого понижалась, между деревьями мелькнули серебристые отблески. До него донеслось легкое конское фырканье. Неужели это его дьявол-конь болтается у воды?