Мороженое со вкусом лета - Морган Мэтсон

– Держи, – сказала я, передавая поводок парню, который все еще никак не мог отдышаться. Я не хотела грубить: от этого меня отучили много лет назад, сначала родители, потом Питер, – но и не пыталась быть вежливой с человеком, не способным уследить за питомцем. Кроме того, у меня были дела.

Парень выпрямился и улыбнулся мне:

– Спасибо.

Я непроизвольно отступила на шаг назад. Издалека парень показался мне старше – лет двадцати. Но сейчас я видела, что мы примерно одного возраста.

Он был всего сантиметров на пять выше меня, то есть примерно метр семьдесят пять, стройный, широкоплечий, с темно-русыми коротко подстриженными и аккуратно причесанными волосами и темно-карими же глазами; одет в черную рубашку с крупной желтой надписью «Тот дроид, которого ты ищешь». Мне это что-то смутно напомнило, но я не могла понять, что именно. На щеках у парня две глубокие ямочки. словно его улыбку взяли в круглые скобки, что притягивало внимание, поэтому я поспешила отвести взгляд. Он носил очки в оправе, сверху ровной, а книзу скругленной. Когда мы взглянули друг на друга, он заулыбался еще шире.

– Не за что, – ответила я, отступая еще на шаг.

– В самом деле извините, пожалуйста, – сказал он, глядя на пса. – Не могу понять, как так вышло, что он вырвался у меня из рук вместе с поводком.

Парень пожал плечами и засунул руки в карманы. Только когда Берти вздернул голову, парень сообразил, что в одной из них по-прежнему зажат поводок. Я заметила, что его щеки, а с ними и кончики ушей покраснели.

– Хм, – замялся он и откашлялся. – Я не очень умею управляться с собаками, – с каждым словом его голос становился все тише.

Я собралась возразить, что это довольно глупое оправдание, так как у него уже есть собака, но передумала.

– Ничего, – сказала я и улыбнулась напоследок, перед тем как снова повернуться в сторону дома доктора Риццоли. Я даже сделала несколько шагов в его направлении, когда поняла, что вся эта собачья драма разыгралась прямо перед его окнами. Велика ли вероятность, что он видел все, что произошло?

Пес рванулся ко мне, парень прикрикнул на него: «Берт!», оттаскивая в сторону, вслед за чем послышалось тонкое расстроенное поскуливание. Но мое внимание было занято совсем другим.

Я изучала фасад дома доктора Риццоли и постепенно теряла всякую надежду. Шторы были опущены. Нигде, насколько можно было разглядеть, не горел свет, не было машин на подъездной дорожке, и, что самое красноречивое, переднее крыльцо покрывал слой опавших листьев. Так что доктора Риццоли либо нет в городе, либо он довольно давно не выходил из дома. Почему я вообще решила, что он будет меня дожидаться в полной готовности исправить свою ошибку и позволить мне поехать на программу?

Я разглядывала дом, убеждая себя, что смогу решить проблему, что еще ничего не кончено. Можно достать его номер, позвонить ему, заставить передумать… Но еще только обдумывая этот план, я уже знала, что он не сработает. Эмоции, которые привели меня сюда, начинали проходить, и я осознала реальную ситуацию: доктор Риццоли послал письмо в Университет Джона Хопкинса, и меня исключили из программы. Он сделал это осознанно и вряд ли передумает, даже если я вежливо его попрошу.

Я почувствовала, как сейчас расплачусь, поэтому повернулась и пошла в другую сторону, к своей машине, скрестив руки на груди.

– Эй, ну так… еще увидимся? – крикнул парень мне вслед, и я услышала в его голосе волнение и надежду.

В других обстоятельствах я бы нашлась, что ответить. В конце концов, он был симпатичным, хотя и совсем не умел обращаться с собаками. Но не сегодня, когда вся моя жизнь разбилась вдребезги и лежала у ног.

– Думаю, нет, – сказала я, глядя вперед и открывая дверцу своей машины. – Я живу не в этом районе. – Я забралась в машину, но не завела ее – в первую очередь потому, что совсем не представляла, что теперь делать и куда ехать.

Парень повернулся и пошел обратно, вверх по улице. Я еще несколько секунд наблюдала за ними – Берти бросился бежать, и парень, спотыкаясь, тащился за ним в нескольких шагах позади.

Я заставила себя отвернуться и взяла телефон. Разблокировала и замерла. Если сейчас же не прекратить думать о последствиях для будущего, я сойду с ума. Нужно что-то делать дальше. Я посмотрела на экран, где все еще было открыто сообщение от Палмер, и Бри ответила, что она придет, если сумеет вытащить Тоби из кровати.

Я пока не знала, что собираюсь делать, но точно не стоило начинать, не выпив кофе.

Я медленно выдохнула и завела машину. Еще раз оглянулась, чтобы посмотреть, где парень и его собака, но они уже скрылись из виду.

Это место мы всегда называли просто «закусочная», хотя, если верить меню, у кафе было название: «Лучшие дни». Я никогда не слышала, чтобы кто-нибудь так его называл, но это объясняло наличие песен Брюса Спрингстина в автоматических проигрывателях, которые стояли на каждом столике. Мы ходили сюда с восьмого класса, в те времена, когда нас еще не приглашали на вечеринки, а нам очень хотелось уйти из дома в субботу вечером. Мы были здесь завсегдатаями и прекрасно знали, кому из официантов мы симпатичны, а кто нас на дух не переносит, и какой из менеджеров самый симпатичный.

Здесь мы собирались, чтобы посмеяться, посплетничать или поругаться. На парковке перед закусочной я целовалась с мальчиком, от которого пахло молочным коктейлем и картошкой фри. Именно здесь мы встретились на утро после того, как Палмер впервые переспала с Томом, и обсудили каждую деталь над тарелками с блинами и вафлями.

В этот ранний час посетителей было мало, так что я смогла припарковаться прямо у входа. Я вскарабкалась по ступенькам, потянула за металлическую ручку двери и прошла мимо автоматов с леденцами и игровых автоматов. На одну из этих игр Бри два года назад просто подсела. Табличка была повернута стороной «Садитесь где вам угодно», так что я сдвинула солнцезащитные очки на лоб и осмотрела помещение. Наша любимая кабинка была занята какой-то семьей: дети вопили, а родители игнорировали их, увлекшись газетами. Я поискала глазами нашу запасную кабинку, увидела Палмер, сидевшую в одиночестве, и быстро направилась к ней, все еще чувствуя себя выбитой из колеи. Но возможность обсудить ситуацию с лучшей подругой наверняка поможет поправить положение.

– Привет, – сказала я, ныряя в кабинку и садясь напротив. Перед Палмер стояла наполовину съеденная тарелка с вафлями и ее любимая ванильная кола.

– Привет, – она с удивлением посмотрела на меня своими голубыми глазами. – Как ты быстро. Превысила скорость?

– Не совсем, – ответила я, взяла меню, но быстро закрыла, потому что и так хорошо знала, что завтраки, сырные палочки, бургеры, сэндвичи можно заказывать без опасений. А некоторые блюда нельзя употреблять в пищу ни при каких обстоятельствах. Палмер нравилось заключать пари, и в прошлом году она заставила Тоби заказать омара за семь долларов. Принесенное блюдо выглядело настолько подозрительно, что подруга немедленно прекратила спор, пока никто из нас не получил пищевое отравление.