Невеста черного князя - Инга Максимовская

- Ты не спишь? – услышала он голос Антона. Такой привычный, родной, успокаивающий.

- Почему ты здесь? – спросила она. Антон молча склонился к ней, обнял  так крепко, что закружилась голова. Прижал к себе и замер, стараясь запомнить этот миг. Впитать его, вместе с ароматом волос этой невероятной, волшебной красавицы, бесстрашной амазонки, не побоявшейся ввязаться в бой. Людмила не отстранилась, не оттолкнула его. Антон нашел своими губами ее губы, похожие на бархатистые лепестки волшебного цветка. Девушка робко ответила на поцелуй.

- Я просто не мог не прийти,- выдохнул мужчина.

- Я боялась, что ты этого не сделаешь,- просто улыбнулась Люся, делая его самым счастливым человеком. Антон подхватил на руки легкое женское тело, все еще не веря своему счастью.

«Права старушка. У каждого своя судьбина»- задыхаясь от восторга, подумала Люся.

Боговад был зол. И, не просто зол. Он был вне себя от гнева, задыхался от ярости. Бешенство клокотало в груди. Таких чувств чернокнижник не испытывал, наверное, уже лет двести. Колдун ходил по огромной зале своего замка, громко гремя латами, которые он снимал только на ночь. Черный плащ развивался за его спиной, как воронье крыло. На вид ему было около сорока лет, но истинный свой возраст ведьмак скрывал и, никогда не говорил о нём. Лицо его было не лишено своеобразной мужественной красоты. Прямой нос, хищный взгляд, властный подбородок. Это был лик воителя,  жестокого и циничного. Лёгкая небритость прикрывала небольшой шрам на левой скуле. Но, вот убрать рубец, который рассекал лоб, бровь и щёку справа, не мог никто. Ибо появился он после удара серебряным крестом одного смелого попа.

Кроме него в зале находились главный стражник и двое его воинов, недавно вернувшихся  из провального  дозора. Все стояли с непокрытыми головами и кислыми физиономиями.

- Ты, Далебор позоришь меня и мой трон. Теперь, каждый может подумать, что мои рыцари не могут справиться даже с драной кошкой. А, вы, сволочи почему улетели, не наказав обидчиков?! Струсили, мышки – норушки? Побежали к папочке жаловаться! – Князь пнул ногой тяжелый, дубовый стул так, что тот ударившись о стену, рассыпался на куски.

- Я потерял сознание от удара этого, непонятно откуда взявшегося, витязя, - чуть слышно промямлил один из воинов.

-  У меня вытек глаз, - проговорил второй, поправляя повязку на лице.

Боговод подошёл вплотную к начальнику стражи, заглянул страшными зрачками тому в потную рожу и дьявольски усмехнулся:

- Ты, видишь, твои бойцы жалуются. Им больно. А, ты стоишь, весь такой, чистенький и здоровенький. Командир должен переносить тяготы и невзгоды наравне с солдатами, - жестокий, по своей тяжести удар в челюсть, буквально, снёс с ног здоровенного  Далебора. Тело его, с громовым стуком, рухнуло на великолепный паркет.

- Зажирели без войн и работы. Мастаки пиво жрать и баб насиловать. Не смогли дать отпор какому – то юнцу! Вон отсюда! Седлайте мне коня!

Стражники, постоянно кланяясь, потащили за подмышки бесчувственное тело своего главаря к двери. Они были бесконечно рады, что так легко отделались за свою провинность.

Князь опоясался  мечом с рукояткой из чистого золота.  В кольчугу и шлем облачаться не стал. Одел только подшлемник. Ногой открыл высокие двери и выбежал во двор. Конюх уже держал под уздцы великолепного вороного жеребца. Колдун с разбега запрыгнул в седло и хлестнул коня плёткой.

Он погнал жеребца, так, как не гнал со времён войны. Что – то говорило ему, что это случай особенный, жизненно – важный. Ветки наотмашь хлестали его по изуродованному лицу, но он как – будто не замечал их ударов. Лес становился всё гуще, а тропа всё уже.

Наконец, конь вовсе не смог идти. Князь привязал лошадь к дереву и пошёл дальше пешком. Скоро тропинка совсем пропала, и ведьмак продвигался вперёд, уже, скорее, по звериному чутью. Через недолгое время рыцарь вышел к, поросшей кустарником, скале. Если не знать, ни за что невозможно бы было обнаружить вход в пещеру. Мужчина уверенно развёл в стороны ветви густого плюща и вошёл внутрь. Даже в полдень тут было сумеречно. На стенах висели масляные лампы, которые больше коптили, чем давали свет. Внутреннее убранство пещеры состояло из неказистого топчана, огромного стола и  множества стеллажей с различными амфорами и колбами. Отдельно стоял большой шкаф, в котором лежали старинные фолианты различных размеров. Выделялись талмуды с кожаными страницами и золотым теснением на корешках.

За столом сидел ветхий старец в чёрном балахоне с капюшоном, скрывающим почти всё лицо. Хорошо была видна только длинная белая борода, спускающаяся до самого пола.

- Здрав будь, старче  Везнич, - вошедший поклонился хозяину пещеры. Поклонился не подобострастно, а как равный равному.

Старик за столом поднял голову и стали видны горбатый, орлиный нос и чёрные, «горящие»  из – под густых бровей, глаза:

- И, тебе долгих лет, Боговад. Проходи. Присаживайся. Выпьешь ли вина с дороги?

- Недосуг мне сейчас, вином развлекаться. Дело у меня к тебе.

- Да, ты без дел никогда, поди, и не навестишь своего наставника. Что, на этот раз приключилось?

Князь положил свой огромный кулак на дубовую столешницу:

- Люди и звери появились в наших землях. Не мои люди. Гордые и сильные.  Уже успели нанести мне обиду великую. Не нравится мне это. Опасаюсь, как – бы они не с земли предков пожаловали, не вслед за Марией ли пришли.

- А, что у Марии много магических  сил ещё осталось? Всё ещё не можешь подчинить её себе?  - Старый маг  испытывающе  взглянул на чёрного властителя.

- Вот, вот должны закончиться они. Со дня на день жду, когда больше не сможет противостоять она мне. Но, если и после того будет строптива, я уничтожу эту женщину.  Двести лет я стирал память у народа о ней и её родителях,  четверть века искал её здесь и в другом мире. Не могу допустить, чтобы это всё пошло «коту под хвост». Сотру в порошок любого, кто вознамерится помешать мне. Везнич, посмотри в волшебный шар, хочу знать кто к нам пожаловал.

- Хорошо, - ведун, крехтя, поднялся и, шаркающей походкой, направился  к сундуку, обитому серебряными полосами. Подойдя, он достал из внутренностей балахона большой ключ и отпер им ларь. Затем достал из него большой, белый шар и бережно водрузил его на стол.

Везнич сел перед волшебным артефактом и принялся ворожить. Он долго шевелил тонкими губами непонятные  заклятья на древнем языке пращуров. Потом взял хрустальную сферу в руки и долго вглядывался внутрь неё. Смотрел, пока у него не покраснели глаза и не задрожали от напряжения пальцы. Потом чародей откинулся на спинку кресла и надолго замолчал.

Боговад терпеливо ждал объяснений. Наконец, тёмный маг заговорил:

- Ты, конечно помнишь предсказания древних волхвов после того как ты отравил настоящих правителей этой земли -  великого князя Святослава и великую княгиню Всеславу Святополковых. Ты ещё, после этого пророчества, приказал этих прорицателей сжечь, чтобы больше никто не слышал их речей. Думаю, что не забыл и срок исполнения пророчества. Он близок. И, если ты не породнишься с родом великих  Святополковых, то сгинешь безвременно и не сможешь больше править Русославией.