Моя русская жизнь. Воспоминания великосветской дамы. 1870-1918 - Мария Барятинская

Во время первого акта мой муж пытался с помощью бинокля отыскать своего кузена по всему залу. Наконец, моя сестра разглядела его на почетном месте среди азиатов. То, что он был так тучен, а они так малы, представляло такой смешной контраст, что невозможно было удержаться от смеха, а это вызвало неудовольствие соседей.

Когда опера закончилась, он пришел за своей женой и заявил: «Это самые изумительные люди, у них горы сладостей, которыми меня угощали, а когда что-нибудь на сцене им нравилось, они хлопали меня по спине и показывали на сцену. Они называли меня министром и дали мне свои визитные карточки. Я замечательно провел время».

Само же представление было великолепным. В нем принимали участие лучшие артисты «Гранд-опера» и балета, и на всех них были русские национальные костюмы. Это очаровало парижан, а император с императрицей были в восторге.

Визит нашего государя оказался самым успешным. В посольстве давались официальные обеды. На одном из них император принял некоторых представителей старого французского дворянства. Среди них был и какой-то дряхлый принц в придворном костюме времен Людовика XVI – напудренный парик, бриджи, бархатный парчовый камзол и жилет с кружевными манжетами и воротником. В завершение картины он прибыл в карете того периода. Царь, увидев его, был озадачен, но принц, низко поклонившись со своей треугольной шляпой в руке, пояснил: «Я бы никогда не принял приглашение вашего величества прибыть в современной одежде. Светские церемонии во Франции никому не интересны, но перед вашим величеством я могу появиться только в придворной одежде».

В завершение мероприятий на Елисейских Полях был устроен уникальный парад.

Царь был в восторге от великолепной дисциплины и прекрасного внешнего вида французских войск, особенно артиллерии, которая была выше всяких похвал, и то и дело говорил об этом.

Мой муж тоже был взволнован. Он рассказывал мне: «Какое великолепное зрелище! Жаль, что ты не могла этого видеть. Мы гордимся, что у нас такие союзники».

В тот же вечер их величества попрощались с президентом.

Император поблагодарил сопровождавшего его полковника за любезность и подал ему руку. Весьма смущенный полковник, вместо того чтобы пожать руку, наклонился и поцеловал ее. Это одно из подтверждений популярности, какой пользовались во Франции царь и царица.

Мой муж сопровождал императора до границы, потом он вернулся в Париж, а императорская чета продолжила свое путешествие через Германию, чтобы в итоге вернуться домой, в Царское Село.

Во время царского визита в Париж Дион Бутон предложил вниманию императора первый автомобиль, но император предпочел подождать, чтобы лимузин был доведен до совершенного состояния. Когда я однажды увидела автомобиль на улице, я была поражена – он производил столько шума, что лошади шарахались, и произошло немало инцидентов. Очертания машины были самые примитивные. Она была похожа на квадратный ящик с двигателем сзади. Моего мужа уговорили купить авто (полагая, что ему будет очень удобно ездить на машине туда и обратно из Царского Села, где я оставалась на лето, в загородную резиденцию, экономя при этом время).

Он не посоветовался со мной по этому поводу и сам поехал к Диону Бутону, чтобы заказать машину. Изготовитель заявил, что не сможет обеспечить ею моего мужа ранее чем через год. Брат мой убедил мужа купить бывшую в употреблении автомашину. Он спросил меня: «Ты не считаешь, что я поступил ловко, приобретя уже испробованную машину?» – «Полагаю, – ответила я, – ты глуп, потому что потратил деньги на подержанную машину – вместо того чтобы подождать. Можешь быть уверен, что она негодна». – «О нет, – возразил он. – Я опробовал ее на Елисейских Полях, и она ехала вполне нормально. В любом случае сейчас уже поздно что-либо предпринимать – я ее уже купил.

Через пару недель ее пришлют к нам в Россию. Она нуждается в кое-каких переделках, да и сиденье надо передвинуть».

Две недели растянулись до восьми месяцев; стоимость ремонта и пошлины на таможне удвоили ее цену, а неполадки приходилось устранять каждый день. Наконец, машина прибыла в Россию.

Встала проблема поиска шофера. В то время очень немногие умели водить автомашину. Наконец, объявился какой-то солдат, утверждавший, что является хорошим механиком, и изъявил готовность сесть за руль. Был назначен великий день старта. Дело было в парке перед казармами полка моего мужа в Царском Селе. Несколько офицеров предложили свои услуги в этом замечательном испытании, причем каждый стремился стать счастливчиком – первым, кто поведет авто. Наконец, приготовления к старту были завершены, мой муж и шофер сели на передние сиденья, а лейтенант Давыдов – на заднее.

«Старт» – это слишком сильно сказано. Автомобиль совершенно отказывался двигаться, несмотря на все старания водителя, и солдатам пришлось толкать его. Наконец, окутанная дымом машина пришла в движение.

Дорога была вполне сносная, так что управлять было несложно, но автомобиль почему-то вилял из стороны в сторону. И тут послышался чуть ли не отчаянный крик: «Остановите! Остановите!» Мы увидели, как авто наскочило на дерево и замертво застыло. Мы бросились туда и увидели причину проблемы.

Что же случилось? Вместо того чтобы передвинуть, как было заказано, дополнительное сиденье, его просто поставили на мотор, и несчастный лейтенант оказался под угрозой получения сильных ожогов. Он сказал, что чувствовал себя так, как будто сидит на горячей печи.

Поскольку ни муж, ни шофер не знали, как остановить машину, им пришла в голову счастливая мысль наехать на дерево, что и дало желаемый эффект. К счастью, никто больше в этой авантюре не пострадал. В тот момент мимо проезжало ландо, запряженное двумя старыми лошадками, и там сидела какая-то дама благородной наружности. Лошади, старые как мир, попытались поскорее удалиться, а озадаченная и возмущенная дама стала кричать: «Cochons, cochons!»[14] Все было естественно, хотя и грубо!

Несмотря на неудачу этого испытания, полковой доктор вызвался помочь, сообщив, что имел дело с машинами. Принесли два влажных одеяла, положили их на сиденье, так что жар от мотора не мог проникнуть сквозь них. Смазав и перебрав машину, доктор и водитель с радостью обнаружили, что машина бежит гладко. Мой муж сидел рядом с шофером. Какое-то время все шло нормально, и, когда путешественники скрылись из вида, вероятно наслаждаясь поездкой, я вернулась в дом, считая, что наконец-то они научились водить машину. Потом, находясь на балконе, я увидела, как к дому подъезжает муж (очень грязный и взбешенный) на дрожках.

«Толи, а где же машина?» – спросила я. Он только покачал головой, а когда вошел, рассказал следующее: «Примерно десять минут машина шла очень хорошо, и мы наслаждались поездкой, как вдруг совершенно неожиданно нас обволокло облако дыма. Мы с механиком спрыгнули, а доктор выпал из машины; затем послышался взрыв, не сильный, хотя и громкий, машина почти не была повреждена».

Доктор пострадал от дымившихся одеял, которые начисто спалило, и даже брюки его не избежали печальной участи. Он расстроенно произнес: «Хорошо понимаю ощущения тех, кого сжигают на костре».