Загадка бордового портфеля - Анна Устинова

— Кстати, Марго, — вмешался Муму. — Я вот давно хочу у тебя выяснить и все время забываю. А эта энергия у тебя случайно не может исчезнуть?

— Если неправильно ею пользоваться, то может, — пояснила девочка. — Бабушка говорит, что главное не употреблять её во зло.

— И что же, ты с помощью этих камушков все можешь знать наперед? — Ивана совершенно заинтриговали её слова.

— Все могут видеть и знать только там, — воздела указательный палец к потолку девочка. — А человеку открывается ровно столько, сколько ему дано. И потом, я же не вижу, а просто толкую расположение камушков. Они ведь просто предупреждают. Выбор-то все равно остается за человеком. И дорог у нас множество.

— Как-то очень сложно получается, — хмуро изрек Герасим. — Камушки предупреждают, а дорогу выбирать приходится потом самому. А если, к примеру, ты ошибаешься?

— Все может быть, — согласилась Марго.

— Значит, нет никакой гарантии? — осведомился Иван.

— Могу сказать тебе только одно, — уклончиво произнесла Маргарита. — Камушки никогда не врут.

— Тогда вернемся к нашим баранам, — Герасиму уже несколько надоела вся эта мистика.

— Вернее, к соседям, — с улыбкой уточнила Варвара. — Что, впрочем, часто бывает одним и тем же.

— Может, Владислав Николаевич и вляпался в какую-нибудь историю, но он совсем не баран, — вступился за него Луна. — И, по-моему, нам в любом случае надо выяснить, что он в действительности из себя представляет.

— Вот именно! — воодушевился Иван. — А там уж решим, как поступить дальше.

— Только вот как мы будем выяснять? — не поняла Варвара.

— Во-первых, сегодня же вечером я потрясу как следует своих предков, — пообещал Луна. — Вытяну все, что возможно, и про Владислава, и про его жену.

— Про сердце её узнать не забудь, — напомнил Герасим.

— И про сердце, и про печень, — широко улыбнулся Луна. — И про все остальное тоже.

— А еще, — вмешался Иван, — надо бы нам или сегодня вечером, или завтра после уроков потолкаться возле твоего подъезда. Вдруг у вас и впрямь живет или к кому-нибудь ходит похожий на Владислава человек с бордовым портфелем.

— Глядите-ка! — присвистнул Герасим. — А у Ваньки-то уже и план расследования возник. Ну, настоящий Холмс.

— А как же иначе, — отозвалась Маргарита. — У него и фамилия подходящая. Холмский.

— Нет, — решительно запротестовал Луна. — Холмс — это слишком банально.

— Почему банально? — Иван даже обиделся.

— Потому что элементарно, Ватсон, — ответил Луна.

— Ватсон ему не подходит, — на полном серьезе произнес Герасим.

— Я и не предлагаю, — продолжал Павел. — А вот Пуаро вполне подойдет. Так мы тебя и будем теперь называть.

— Но у него же усов нет! — всплеснула руками Варвара.

— Усы — дело наживное, — ничуть не смутился Луна. — Вырастут.

— Пуаро так Пуаро, — Иван ничего не имел против.

Прозвище, которое дали ему одноклассники ещё в первом классе прежней школы, нравилось ему куда меньше. Да и кому придется по сердцу, если его называют Холмиком.

Из коридора послышался громкий трезвон телефона. Герасим взглянул на часы и взвыл:

— Это мой дедушка! Слушай, Луна, — крикнул он вслед спешащему в переднюю Павлу, — если это действительно он, скажешь, что меня у тебя нет и не было!

Ребята прислушались к голосу Луны.

— Это точно не твой дедушка, — посмотрела Варвара на Герасима. — Иначе Павел не назвал бы его мамой. Так что расслабься, Муму.

— Это вы можете расслабляться, — мрачно откликнулся тот. — А я пошел. Иначе, боюсь, дед настучит на меня родителям, что я шляюсь невесть где после школы.

— Тяжелое у тебя детство, — посочувствовал Иван.

— И не говори, — вздохнул Герасим. — С тех пор как деда на пенсию выперли, у меня, можно сказать, и жизни-то нет.

— Ну, это ты, конечно, хватил, — сказала Марго.

— Мне виднее, хватил я или нет. — Муму уже готов был вступить в новую полемику, — И вообще, Марго, сытый голодного не разумеет.

— Ты, кажется, Герочка, куда-то торопился? — подчеркнуто мягким тоном напомнила Варвара. — А то, глядишь, заболтаешься с нами, а потом нас же будешь и обвинять.

Герасим, ничего не ответив, вышел в переднюю и накинул на плечо тяжелый рюкзак.

— Если что, не поминайте лихом, — загробным голосом изрек он и принялся отпирать дверь. — Помните, покойный вас очень любил.

В это время Луна, сказав: «Ну, пока, мам, до скорого! «— положил трубку.

— Куда ты? — он перехватил Герасима уже за порогом. — Мы ещё ни о чем конкретно не договорились.

— Куда, куда — домой! — огрызнулся Муму.

— Минутку ещё подождать можешь? — прикрикнул Луна.

Герасим остановился.

— Ну?

— Баранки гну, — усмехнулся Луна. — Ты в квартиру-то войди и дверь закрой. Что я, всю лестничную площадку буду оповещать о наших делах?

Муму покорно вернулся и затворил за собою дверь, однако чувствовал он себя как на иголках.

— Значит, так, — задумчиво произнес Луна. — Думаю, нам всем нужно дома отметиться, а потом подежурить у меня во дворе.

— Ой, нет! — с грустью воскликнула Марго. — Я сегодня никак не могу. Ко мне учительница музыки явится.

— Я тоже пас, — развела руками Варвара. — Занята.

— Я попробую, — неуверенно произнес Герасим.

— Попробуй, — кивнул Луна.

— А я смогу, — заявил Иван. Учебники домой закину. Пообедаю. А потом к тебе.

— Отлично, — обрадовался Луна. — Как придешь, устроим наблюдательный пункт на детской площадке.

— То, что надо, — одобрил Иван. — Сядем там будто бы невзначай на лавочку и попробуем установить, не войдет ли в твой подъезд кто-нибудь похожий на Владислава Николаевича.

— Забито, Пуаро, — улыбнулся Луна. — А ты, Муму, если сможешь, подходи. Ладно, ребята, пока, — начал он прощаться со всеми. — Пойду обед себе разогрею.

Четверо ребят гурьбой вылетели на лестницу. И с грохотом побежали вниз.

Иван надеялся, наскоро перекусив, вернуться обратно к Луне. Однако бабушка внесла серьезные коррективы в планы внука, лишний раз доказав ему, что человек отнюдь не всегда может быть хозяином обстоятельств.

— Ну, как в новой школе, Ванюша? — она настроилась на длительную беседу.

— Нормально, — заглатывая суп, отвечал внук.

— У нынешнего поколения на все один ответ: «Нормально», — посетовала бабушка. — Неужели нельзя по-человечески рассказать?