Запретный союз - Кейтлин Крюс

– Не надо меня целовать, – прошептала она слишком быстро и слишком откровенно. – Я не хочу, чтобы ты снова меня целовал.

Его губы были так близко от ее рта. Его взгляд мог воспламенить целый город.

– И кто здесь говорит о лжи? – спросил он, обнимая ее, словно любовник.

Она уперлась руками ему в грудь, не зная, то ли отталкивает его, то ли просто удерживает на расстоянии.

– Я говорю правду. Хотя тебе это не нравится.

Он изучал ее всего мгновение, но Лили успела забыть обо всем. Рукой в перчатке он коснулся ее щеки. Его прикосновение было одновременно лаской и наказанием, потому что она почувствовала холод от кожи.

– Расслабься, – произнес он, забавляясь. – Я не буду целовать тебя здесь. Тут слишком холодно.

– Ты имеешь в виду – на глазах у всех?

Его глаза угрожающе сверкнули.

– Я имею в виду – на холоде.

– Я не понимаю, при чем тут температура воз духа? – Она казалась намного более сердитой, чем следовало.

Рафаэль усмехнулся:

– В следующий раз, когда я тебя поцелую, Лили, тебе не удастся оттолкнуть меня, как на улице в Вирджинии. Нас обоих поглотит страсть, как прежде. – Он пожал плечами, хотя его рука у ее щеки напряглась. – И ты знаешь, что произойдет потом.

Ее мозг наводнили тысячи образов, ярких и порочных.

– Нет, – процедила она сквозь зубы и свирепо посмотрела на него, хотя он обо всем догадался по ее взгляду. – Я не знаю, что произойдет потом.

Он провел большим пальцем по ее нижней губе, точно зная, что почувствует Лили.

– Тогда тебя ждет сюрприз. – Он смотрел на нее так, будто уже ею овладел. – Мы не можем сопротивляться нашей страсти. Так было всегда.

Лили резко откинула голову назад, увернувшись от его прикосновения. Он опустил руку. Лили захотелось залепить ему пощечину, чтобы стереть с его лица самодовольное и удовлетворенное выражение. Но она сдержалась и только стиснула зубы.

– Я не понимаю, что это значит, – холодно произнесла она. – И я определенно не желаю знать, что это значит.

Их взгляды встретились, он смотрел на нее из-под опущенных век. Он по-прежнему разглядывал ее так, словно они уже занимались сексом. Будто все было предрешено.

– Это значит, что я тебя поцелую. А потом я войду в тебя. Как было всегда.

– Это угроза? – спросила она и шагнула назад, создавая между ними небольшое пространство. Выражение его лица изменилось, он стал похожим на хищника.

– Воспринимай мои слова как хочешь, – сказал он твердо и решительно. – Это неизбежный факт, Лили.

* * *

Рафаэль подумал, что Лили захочет убежать, но она появилась на лестнице особняка в условленный час, в роскошном платье, с красивой прической и макияжем.

Он впервые обрадовался, что в особняке такая длинная лестница. Потому что, пока Лили спускалась по ней, у него было время, чтобы успокоиться.

Лили двигалась легко и изящно. Ее волосы медового оттенка были уложены на затылке и закреплены блестящими гребнями, как он попросил сделать. Лиф сине-зеленого платья облегал ее великолепную грудь, а широкая юбка скрывала очертания фигуры. Он никогда не видел более красивой женщины.

А потом она остановилась у подножия лестницы, эта роскошная богиня, при виде которой у Рафаэля замирало сердце, и одарила его хмурым взглядом.

– Мне нужна маска, – сказала она.

Рафаэль моргнул:

– Зачем?

Ему казалось, что он ведет себя довольно вежливо и цивилизованно, учитывая все обстоятельства, но она сильнее нахмурилась:

– Для этого нужен повод? Ты говорил, что люди носят маски.

– Ну, носят. – Он не позволял себе прикоснуться к ней. Не сейчас, пока он не может держать свои желания в узде. – Мы в Венеции. Но зачем маска тебе?

Лили вздернула красивый подбородок, и Рафаэль испытал сильное желание. Ему удалось отмахнуться от ярких сексуальных образов.

– Я хочу притвориться одной из величайших венецианских куртизанок, – резко ответила она, будто читая его мысли. – Разве не для этого ты сюда меня привез? Чтобы я воссоздала свое прошлое?

– Если ты не хочешь воссоздать наше с тобой прошлое прямо здесь, на жестких мраморных ступенях, – сказал он, сдерживая ярость, – я предлагаю тебе придумать другой повод.

Она посмотрела на него, а затем в сторону, по-прежнему высоко держа голову.

– Я не хочу, чтобы меня узнали, – произнесла она. – Мне не понравится, если ко мне будут относиться как к призраку из могилы. – Он смотрел на ее изящную шею, когда Лили сглотнула. – Особенно теперь, когда я не могу вспомнить, кем я была.

– Я буду помнить за нас обоих.

– Вот этого я и боюсь, – ответила она.

Слуга принес золотую маску, и Рафаэль осторожно надел ее на Лили.

– Вот так, – произнес он, его голос внезапно изменился. – Теперь никто не будет знать, кто ты, кроме меня.

Их взгляды встретились, и Рафаэль подумал, что она испугалась.

– Я думаю, в этом все дело, – прошептала она обвиняющим и немного печальным тоном. – По-моему, именно это ты с таким трудом стараешься мне доказать. Что никто, кроме тебя, меня не знает.

– И не узнает так хорошо, как знаю я, – прорычал он в ответ.

Взяв за руку, Рафаэль вывел Лили на темную улицу.

Рафаэль и Лили отправились на вечеринку на водном такси, которое доставило их в величественный дворец эпохи Ренессанса. Дворец словно преклонял колени перед темными водами Грандканала. Когда они прибыли на пристань, освещенную праздничными фонарями, Лили запрокинула голову, чтобы взглянуть на три ряда слепящих световых гирлянд на изящных окнах. В ночи звучала музыка, отражаясь от водной глади и стен городских каменных зданий. Разодетые гости вечеринки довольно громко смеялись.

От волнения Лили с трудом переводила дыхание. По крайней мере, ее лицо закрыто маской. Она не только скроет свою личность от остальной части мира еще на некоторое время, но и не позволит Рафаэлю увидеть выражение ее лица. Он читал ее как открытую книгу.

Подумав о том, какие ее мысли ему не удастся прочесть, Лили не почувствовала себя лучше. Сняв теплое пальто, она оставила его в салоне водного такси.

Рафаэль подал ей руку, помогая выйти на пристань. Лили испытала гордость от того, что ей удалось сохранить спокойствие, когда она коснулась его руки. Он держал ее за руку, пока они поднимались по элегантной лестнице в большой праздничный зал.

Войдя в зал, Лили почувствовала себя в головокружительной сказке, где царили роскошь и великолепие. Рафаэль извинился перед ней и отошел, чтобы поздороваться с хозяевами вечеринки, а Лили осталась стоять у одной из больших колонн, будучи никем не узнанной. Хотя она и прежде посещала пышные вечеринки, сегодня она испытывала особенное волнение.