Драконова воля. Книга вторая - Агата Грин

Блейн ни за что не выпустит меня из когтей: я его добыча, якобы преступница, которую он не покажет императору, пока сам не разберется в ситуации. И он, увы, прав, говоря, что Авииаран — не Тоглуана. Это там, в Бэрре, гаранты могли легко вытащить меня из тюрьмы и оградить от неприятностей, но в столице империи они не обладают влиянием.

Я посмотрела в небольшое овальное зеркало над раковиной и вспомнила, каким мучением была жизнь в Колыбели туманов, когда я зависела от решений Брадо или Мариана. Ничего не изменилось: я снова зависима, но уже от своих гарантов.

Надо действовать самой.

Когда мои проснулись, я попросила у мужа привести Вито Марино, и вскоре молодой человек был уже у нас.

После нашего задержания на границе владений Вито вел себя тише воды ниже травы — наверное, корил себя за то, что не смог нас защитить. Но именно на него я решила сделать ставку. Он единственный из наших гарантов, который не является пладом, он не богат, не знатен и ничем не примечателен. Это мне и нужно…

— Вы хотели видеть меня, эньора? — спросил Вито.

— Да. Ты приведешь меня во дворец и представишь, как наследника Брадо Гелла из Тосвалии.

— Наследницу, ты хотела сказать? — уточнил Рензо.

— Нет. Именно наследника. Блейн ожидает, что вскоре Уччи и компания приведут к императору молодую женщину, и он сделает все, чтобы этого не произошло. Но появление Вито в компании с пареньком останется незамеченным.

— Каким пареньком? — не понял Вито.

— Невысоким черноглазым южанином, — пояснила я.

— Не-е-ет, Лери, — покачал головой Рензо. — И думать не смей!

— Почему? Я отлично перевоплощаюсь, однажды провела даже двух девчонок, а это не хухры-мухры.

— Нет!

— Почему? Вито скажет, что нашел в Тосвалии парня, который предположительно является сыном Брадо, и император — я уверена — тут же нас примет. Главное провернуть это так, чтобы до Блейна информация дошла в последнюю очередь.

— Вы хотите переодеться в юношу, эньора? — уточнил Вито.

— Не будет она переодеваться! — заявил Рензо.

Ему настолько не понравилась моя идея, что он даже покраснел и начал ходить из угла в угол.

— У нас мало времени, надо действовать быстро. Я не хочу, чтобы за меня решали какие-то субъекты из рода предателей. Полагаться на Уччи тоже смысла нет: очень уж он медлителен и осторожен. Пока он что-то сделает, меня снова в тюрьму упрячут.

— Нет, Лери, здесь дело в другом. Ты просто хочешь уесть Блейна.

— Это плохо?

— Да, плохо! Что за деятельность вы разводите? Что за паника? — разошелся Рензо. — Никто тебе ничего не сделает, и даже волос с твоей головы не упадет. Жди спокойно, когда Уччи все решит.

Вот и подходящий момент рассказать о нашем с Блейном утреннем разговоре и его угрозах, но реакция мужа настолько меня удивила, что я промолчала. Я привыкла, что Рензо во всем меня поддерживает, так что вспышка его недовольства стала неожиданностью.

— То есть ты не одобряешь…

— Не одобряю. То ты от всего мира хочешь скрываться, то сама рвешься к императору.

— Это ты предложил поехать в Авииаран и рассказать правду, — напомнила я.

— Да, именно! Просто сказать правду, а не устраивать маскарад! Зачем эти лишние действия и проблемы?

— Я наоборот стараюсь избежать проблем! Не ты ли говорил мне, что Блейн — любимчик императора и тот прислушивается к нему во всем? А Блейн считает, что я причастна к смерти Брадо. Представляешь, какой прием меня ждет, когда я появлюсь во дворце?

— Ты придаешь Блейну и всей этой ситуации ненормально большое значение!

— Да неужели? — психанула и я. — Моего отца убили, а меня сняли с поезда, арестовали по подозрению в его убийстве, упекли в тюрьму, где я родила прямо на полу, а потом угрожали забрать моего ребенка! И после всего этого я придаю ситуации ненормально большое значение?

— Ты все усложняешь сама, — вздохнув, сказал Рензо. — С самого начала было ясно, что не удастся скрыть правду. Сразу после ритуала надо было ехать в столицу, с Брадо ехать, и тогда бы тебя ждал тот прием, который ты хочешь. А сейчас, Лери, не надо злиться, что все идет не так, потому что ты сама выбрала это.

— Вот именно — я выбрала. И я поеду с Вито во дворец. Точка.

— Я запрещаю. Точка.

Я уважаю мнение Рензо, как и он мое, но раньше он ни разу не говорил ничего подобного. «Я не разрешаю». Эти слова подействовали на меня, как красная тряпка на быка. Ненавижу, не переношу, совершенно не приемлю такое. Я его жена, но он не имеет права что-либо запрещать мне!

Посмотрев на Вито, который пытался сделать вид, что его здесь нет, я сказала:

— Жди меня в холле. Я спущусь через час.

Мужчина кивнул и торопливо вышел; то, что Марино послушал меня, еще больше разозлило Рензо. Сложив руки на груди, он произнес незнакомым мне голосом, сухим и холодным, как бесснежная зима:

— Ты и раньше принимала странные решения, но я понимал их. Но мне не понять, зачем ты рискуешь сейчас. Все может стать хуже. Намного.

— Когда ты предлагал поехать в столицу, думал, что все будет просто? Что не будет разборок и сложностей?

— Я сказал тебе уже и повторю: большую часть сложностей ты создаешь сама.

— Значит, я виновата?

Рензо ничего не ответил.

— Отвечай! — потребовала я, подойдя к мужу вплотную. — Я виновата?

— Да, ты виновата, — произнес он тихо. — Брадо много раз предупреждал, что лучше рассказать все сразу, и ллара Эула тоже. Но ты встала в позу — хочу жить по-своему, хочу жить по-своему… Иногда, Лери, надо просто положиться на более знающего, более взрослого. Ты теперь мать. Любая твоя авантюра может отразиться на нашем сыне.

— Мое бездействие отразится на нем куда хуже, — ответила я с горечью и пошла к двери.

Рензо не остановил меня.

На душе было паршиво, так что мне даже не пришлось прилагать усилий, чтобы выглядеть насупленным парнем — недовольная мина сама собой образовалась на загримированном лице. Вито сильно нервничал, но не задавал лишних вопросов. Сказано вести во дворец — он и повел.

До центральной площади столицы мы добрались пешком: то шли по узким улочкам с грязью и мусором, то выходили на широкие улицы. День выдался солнечным, так что Авииаран предстал во всей своей красе.

В центре города, на возвышении, стоят древние крепости, вокруг которых разбиты ухоженные парки с фонтанами и скульптурами, но стоит чуть спуститься, как тишина и зелень сменяются улицами, заполненными машинами, с ревом и пыханьем, типичным для паровых двигателей, несущихся куда-то. Люди тоже несутся куда-то, словно жутко опаздывают: в толпе нельзя зевать, иначе она снесет, как щепку. Вито вел меня дальше и дальше через толпу и суматоху, через шум и многоголосье, переводил через улицы и мы, наконец, увидели площадь и императорский дворец — длинное каменное сооружение, отличающееся от остальных построек и крепостей города, которые я успела увидеть. В первую очередь дворец выделяется цветом — издалека он кажется темно-серым, но некоторые элементы на парадном фасаде выкрашены красным. И, конечно, самый яркий элемент, привлекающий внимание, — три язычка пламени в круге, пылающие в солнечном свете.