Дважды возрожденный - Виктор Мурич

- До свидания, - чуть ли не пропел им вслед Стас.

Рита с радостным визгом бросилась на шею Стасу, осыпая его лицо нежными поцелуями.

- Это правда? Тебя не заберут? - несколько раз подряд спросила она, как бы не веря в произошедшее.

- Поделись секретом! - насел на него Миша. - Как тебе удалось отмазаться от гномьего правосудия? Чем ты их подкупил? Может, и мне потом пригодится.

- Как чем? - весело удивился неугомонный Малыш. - Вон Витек с гномятиной пообнимался, и его сразу же признали невиновным. Наверное, и Стас, пока мы тут воевали, возле самочки подсуетился. Комплиментики, поцелуйчики и всякое разное.

Стас замахнулся, желая пнуть Малыша ботинком чуть пониже спины, но тот, привыкший к такой реакции на свои шутки, вовремя отпрыгнул.

- Ну и как? - не унимается он. - Тебе понравилось?

- Отстань! - неожиданно грубо рявкнула на него Рита. - Человек, можно сказать, чудом в живых остался, а ты с такой глупостью лезешь. - Она покрепче прижалась к Стасу. - Тебя ведь правда не заберут? Это не шутка?

- Правда, - с хитрой улыбкой подтвердил Стас. - Ведь я их спас от языка. Сжег его в метре от них. - Он с опаской глянул на лестницу и, убедившись, что гномы уже далеко внизу, тихонько добавил: - Правда, они не знают, что я сам и впустил его в комнату через окно... Вот так... Героем быть легко, главное хорошо подготовиться.

Башня содрогнулась от дружного хохота. Две победы в один день - это совсем недурно.

- Теперь всем отдыхать! - довольно разгладил усы Мичман, отсмеявшись. Всем, кроме героя. Он останется здесь и будет беречь наш сон.

- А почему я? - возмутился Стас.

- Ты эту кашу заварил? Вот теперь будь добр поработать, - пресек попытку бунта Мичман. - А после тебя еще ждет уборка территории.

- Одному? - чуть не задохнулся от возмущения Стас. - Да мне же тут на месяц ковыряться хватит. Мичман, ну ты сам посмотри, сколько тут дряни всяческой валяется.

- Это нечестно, - вмешалась в разговор Лена, за что заработала ревнивый взгляд от Риты. - Воевали вместе, а убирать одному? Пусть он и виноват...

- Хорошо. - Мичман оглядел присутствующих. - Уборкой территории займутся все, но только после отдыха. Ночь была слишком тяжелой, чтобы сейчас начинать разгребать эту помойку. - И, уже спускаясь по лестнице, тихонько буркнул: Уже и пошутить нельзя.

* * *

Я провел Аню до ее комнаты. Стоя в проеме двери, она взяла меня за руку.

- Спасибо, Витя!

- За что? - не понял я.

- Тогда в Башне я здорово испугалась. Если бы не ты... - Она опустила глаза.

- Мелочи. Мне было не лучше. Думаешь, я не испугался?

- Ты испугался? - Кажется, она удивлена. - Ты был такой спокойный, такой уверенный в себе.

Вот те раз! У меня коленки дрожали от страха, а она говорит - спокойный, уверенный. В тот момент я молил бога, в которого искренне не верю, чтобы выдержали каменные стены.

- Я не привык выставлять напоказ свои чувства.

- Ты сильный. - Она прижалась ко мне, как тогда в Башне.

От близости ее тела, пусть и облаченного в грязную от пепла и крови одежду, во мне зашевелилось какое-то чувство. Я с подозрением заглянул в себя, желая точно определить, что это за чувство такое и откуда оно выползло. Самодиагностика не принесла никакого утешительного результата...

- Когда ты рядом, мне так уютно и безопасно. - Ее руки заскользили по моей спине, пробуждая желание, прибывшее на подмогу чувству.

- Тебе нужно отдохнуть. - Я легонько отстранил ее от себя. - Нам всем нужно отдохнуть... Давай поговорим потом... Чуть позже.

- Ладно. - Она быстро наклонила голову, но я все же успел заметить блеснувшую на реснице слезу. - Пока.

Аня быстро захлопнула дверь, едва не прищемив мою протянутую вслед руку.

Смотрю на гладкую поверхность каменных дверей и думаю, правильно ли я поступил с Аней. Может, стоит быть помягче?

Погруженный в такие мысли, я чуть не проскочил дверь своей комнаты.

- Ты куда топаешь? - вырвал меня из раздумий голос Риты, зачем-то выглянувшей из своей комнаты. - Все уже по комнатам разошлись. Один ты тут бродишь.

- Задумался и проскочил свою дверь, - отшучиваюсь я.

- И о чем же ты думаешь?

Она сильнее высовывается из-за двери, ненароком демонстрируя мне аппетитную часть своего обнаженного тела.

- Ты долго еще собираешься свои прелести Витьку демонстрировать? раздается из комнаты рассерженный голос Стаса.

Рита опускает глаза и, ойкнув, скрывается в комнате.

- Тебе ведь положено наверху быть? - спрашиваю у Стаса через дверь.

- А я Малыша уболтал полчасика подежурить. Сам понимаешь...

- Ну, хорошо тебе отдохнуть... Если получится, - говорю я захлопнувшейся двери.

Сегодня все стремятся захлопнуть дверь перед моим носом.

Зайдя в комнату, сажусь на угол кровати и кладу прямо на матрас грязный автомат. В угол летят друг за другом сперва бронежилет, потом испачканные какой-то дрянью брюки и куртка. Кучу-малу дополняют высокие ботинки, сплошь покрытые подсохшей слизью языков и жирным пеплом. Только после этого, облегченно вздохнув, откидываюсь на кровать, пододвинув автомат поближе. За последнее время выработалась привычка держать оружие под рукой.

Глаза закрываются сами собой. Я еще пытаюсь бороться со сном, но с каждой секундой все больше и больше проигрываю. Тяжелые веки гирями тянут вниз, пряча реальность комнаты. Последнее, что я вижу, это топор, мирно висящий на стене напротив кровати. Сквозь пелену сна ко мне приходит высокая пепельноволосая красавица. Она полностью обнажена и призывно машет рукой. И я иду к ней... Иду... Иду...

В связи с последними событиями Мичман решил усилить выездные группы, и вот теперь нас в джипе трое. Учитывая возможность повторного появления нового, хорошо вооруженного противника, Малыш пристроил в районе задних сидений автомобиля турель с танковым пулеметом. Теперь джип выглядит очень забавно. Такой себе мерседесовский кабриолет на больших колесах с тяжелой артиллерией на борту. Мичман обозвал результат творчества Малыша карманным крейсером. Взаимосвязи между карманом и крейсером я не нашел, но догадался, что это означает что-то маленькое и мощное.

Отсутствие крыши увеличивает угол обстрела. Да и удобнее, когда и вокруг, и сверху все видно. Дожди здесь бывают крайне редко, поэтому крыша над головой - абсолютное излишество.

Стас вместе с остальными остался в Цитадели расчищать поле битвы. Своего рода взыскание за нерасторопность у шахты. Его это ничуть не расстроило. Он для вида повозмущался и взялся за лопату. Если учесть, что ему грозило быть похороненным заживо, то уборка вонючих останков может даже показаться приятным занятием.