На родной земле - Валерий Пылаев

Я поднял руку, и на моей ладони вспыхнул точно такой же огненный шарик, как у Молчана.

Внимание. Изучено новое умение «Свет Сварога»!

Искорки творения, что вдохнули боги еще до начала времен, живут в каждом человеке. Но лишь немногие могут управлять своим внутренним огнем. Видящему служит пламя, способное обогревать и нести свет — но и обжигать тоже.

Эффект: заклинатель создает в мире духов источник света, способный прогнать, ослабить или даже уничтожить потусторонние сущности. Свет может становиться видимым и в человеческом мире по желанию заклинателя. Стоимость (базовая) — 10 очков духа/сек.

Ничего себе «лампочка Ильича»! И фонарик, и батарея, и оружие одновременно. Я покатал невесомый шарик живого огня по ладони и затушил, сжав пальцами. Пламя Сварога не обожгло — только чуть кольнуло кожу на прощание.

— Добро, боярин. — Молчан удовлетворенно кивнул. — Береги огонь Сварожий — он для ведуна самая жизнь и есть. И обогреет, и от любой напасти защитит. И зверя лютого, и навь недобрую прогонит… А пожелаешь — и вовсе дотла спалит. Но там умение особое надобно, не время еще того тебе знать!

Почти фаербол. Особенно если…

— Дед Молчан, скажи, — осторожно начал я. — А ежели супротив человека…

— Тьфу, окаянный! — Молчан грозно сверкнул глазами. — Ума нету, коли такое спрашиваешь! Огонь Сварожий — во всех людях есть. А ежели сыщется человек настолько поганый, что совсем в нем того огня не осталось… Не могу знать, боярин. Может, и обожжется черная душа — да только то мне не ведомо.

Ладно, ладно, нет — так нет. Хотя неплохо бы поджарить этим самым Сварожьим пламенем черные души… Черное Копье, к примеру.

— Ты бы лучше думал, как нам Деда Водяного отвадить, — буркнул Молчан.

— А сдюжим?

— Лучше бы оно, конечно, ведьмака покликать. Он супротив чудищ биться обучен, тут мы ему не чета… — Молчан протяжно вздохнул. — Да разве сыщешь его где сейчас?.. Были раньше в землях скловенских ведьмаки — да все вышли, как навь сгинула да попряталась. Так что придется самому тебе, боярин, Деда Водяного воевать.

— Мне?!

— Тебе, тебе, боярин. — Молчан усмехнулся. — Стар я уже для таких дел — куда мне по речке да по берегу за навью гоняться? Тут не только ум да сноровка ведовская, но и сила в руках нужна. Кроме тебя некому.

— Доброе место. — Молчан огляделся по сторонам и ткнул кончиком посоха в землю. — Здесь западню Деду Водяному и устроим.

Я молча кивнул. Небольшая сухая полянка в достаточном удалении от города — чего еще желать? Ноги увязнут в топи, и вряд ли сюда забредет кто-нибудь из местных. Берег песчаный, а вода, похоже, неглубокая — так что удрать Водяному Деду будет непросто. Молчан придумал неплохой план добраться до речного чудища. И не нравилось мне в этом самом плане только одно.

Приманка.

— Не убоишься, девица? — Молчан прищурился. — Ежели оплошает боярин, утащит тебя Дед — не сыщем.

— Не боюсь! — Вигдис тряхнула рыжими кудрями. — Иначе нэкка вашего не поймать. Не выйдет он из речки.

— Можно овцой или коровой приманить… — Молчан потеребил бороду. — Да все не то. Водяные — они до девиц красных охочие. А тебя он уж заприметил. Теперь везде отыщет.

— Зачем ему девки-то? — проворчал я. — Жрет, поди?

— Да тьфу на тебя! Жрет… — Молчан помотал головой. — Сам ведь русалок видел, невест его. Думаешь, откуда они берутся?

— Так это что ж, он их всех?..

— Не всех. — Молчан направился к стоявшему посреди полянки деревцу. — Русалки — то утопленницы, девки молодые. Кто сама в омут с горя кинулась, а есть и те, кого люди лихие сгубили да в речку бросили. Тех Дед Водяной пожалел да к себе принял, в хоромы подводные… Сам он редко кого с берега тащит — старый уже. А русалки — те да, шалят. Обида их, видать, берет, что больше солнышка не увидят, вот и злятся на девок. Особливо на молодых да пригожих.

— Ничего. — Я перехватил пальцами древко Гунгнира, временно превращенного обратно в посох. — Будет им солнышко… Такое солнышко — небо с овчинку покажется.

— Злой ты, боярин, — недовольно отозвался Молчан. — Русалки — они ж разве повинны, что такими стали? А ты их, никак, всех поубивать задумал, да с Дедом вместе.

— А если так? — буркнул я. — Нечего им девок таскать… и коров драть. Приколол копьем — и дело с концом.

— Можно и приколоть, — вздохнул Молчан. — Можно, боярин… Да только дурное то дело. Дед Водяной — он упрямый, вредный бывает, да настоящего зла в нем нет. То не вурдалак поганый. Вот от кого никакого спасу нету… А Дед сам никогда первый не тронет, ежели не рассердит кто.

— Я Вигдис… Видану отбивал!

— Отбивал… Так то в какой час было? — Молчан поморщился. — Сказано же — не ходи к речке ночью — так не послушала! Всякая навь закон, что Родом писан, блюдет, днем из омута носа не кажет. А ночь — то не наше время, не людское. Не зря ж обычаи испокон веков — как солнышко зайдет, в воду лезть не смей. Так забыли мы заветы отцовские — оттого, видать, и осерчала навь, да повылезала вредничать.

Или из-за близости того самого Рагнарека, конца света. Надо будет как-нибудь спросить у Молчана — вряд ли он может не догадываться о предреченной Романовым катастрофе. А заодно и про «Светоч», и про «чудищ несмертельных», и про все прочее… Но потом — а сейчас у нас дела поважнее.

— Так что ж, получается, Водяного живым изловить надобно? — уточнил я.

— Ежели сможешь, боярин. — Молчан покачал головой. — Коли одолеешь его — проси, чего пожелаешь — все отдаст Дед Водяной…

— Разве отдаст? — встряла Вигдис. — Нэкки хитры и коварны, им нельзя верить!

— Слушай, заноза, да не лезь, покуда говорю! — Молчан недобро сверкнул зелеными глазищами. — Ты, боярин, как Деда изловишь — прикажи ему имя свое сказать. На первый раз не верь — то обман. И на второй не верь, а на третий Деду соврать никак нельзя. А уж если имя узнаешь — завсегда Водяного заклинать сможешь.

— Ладно. — Я пожал плечами. — Только как мне его одолеть, да не прибить ненароком? Копьем-то ткнуть дело нехитрое — а вот изловить… У него ж когти — что ножи! Видал, как он корову?..

— Так ты ж не корова, боярин, — улыбнулся Молчан. — Дед Водяной ростом велик — едва ли не с избу. И когти у него острые — то верно. Да только нет в нем силы настоящей. Речка Деду дом родной, там он хозяин, а как вылезет на берег — так сам себя поднять не может. На четвереньках ковыляет да только ручищи-грабли тянет. Каждый палец у него разве что не с локоть длиной, а ударишь покрепче — так и переломится. Неспешный Дед Водяной на берегу, и колдовство ему никакое не сотворить. Ежели не пустишь обратно в речку — враз одолеешь. А дальше сам знаешь, что делать.

Логично, чтоб его… Закон Архимеда даже в «Гардарике» наверняка не отменял никто. И даже самая мощная туша в воде здесь весит куда меньше, чем на суше. И русалки, и их повелитель привыкли к своей стихии, и выходя на берег становятся малоподвижными и беспомощными… Что, впрочем, не помешает им тупо задавить меня числом.