Возраст любви - Элизабет Хардвик

Он может себе это позволить, раздраженно подумала Фреда. Поджечь фитиль и преспокойно отойти в сторону. Видимо, мое присутствие бесит Милдред, даже если внешне она остается хладнокровной.

— Кого тебе хотелось бы ударить? — шепотом спросил Келвин, придвинувшись и положив руку на спинку заднего сиденья, и многозначительно посмотрел на ее сжатые кулаки.

— Тебя! — огрызнулась Фреда, с беспокойством взирая на каменную спину Милдред.

Та делала вид, что не прислушивается к разговору, но девушка была абсолютно уверена в обратном.

— Меня? — Он откинулся назад, удивленный ее ответом. — Что я такого сделал?

Ничего, мысленно ответила Фреда. Просто ты последний из членов этой семьи, с кем я хотела бы общаться, не считая, разумеется, Милдред.

— Неважно, — пробурчала она, покосившись на миссис Джадсон. — Мы поговорим об этом позже.

— Обещания, обещания… — проворчал Келвин недоверчиво. — Я уже хорошо усвоил, что ты не склонна их выполнять.

Фреда метнула на него взбешенный взгляд.

— Не заигрывай со мной, Келвин, — предостерегла она. — Я сейчас не в настроении!

Он беззаботно ухмыльнулся.

— Прибереги эту отговорку до замужества. Она вспыхнула, уловив в его словах недвусмысленный намек.

После внезапной смерти Джулиана Фреда решила, что, вероятно, никогда не выйдет замуж. Она была не слишком избалована мужским вниманием и, хотя пару раз ужинала с Дейлом, понимала, что для этого человека карьера была куда важнее личной жизни.

К тому же, разве только замужние женщины пользуются выражением «я сейчас не в настроении», злилась она, припоминая слова Келвина.

Впрочем, когда лимузин подъехал к гостинице, Фреда поддалась всеобщему приподнятому настроению, и ее негодование сменилось радостным возбуждением. Смешавшись с толпой гостей, она вошла в празднично украшенный зал.

Молодожены стояли у входа, приветствуя гостей. Фреда и Келвин поздравили их, а потом прошли в зал и взяли с подноса по бокалу шампанского.

— Тебе совсем не обязательно постоянно находиться подле меня, — вполголоса сказала она своему спутнику.

— Знаешь, Эльфи… — Он внимательно посмотрел на нее поверх своего бокала. — Упорство, с которым ты отвергаешь мое общество, может развить у меня комплекс неполноценности!

— Сомневаюсь, — сухо парировала Фреда. — Ты слишком самолюбив и уверен в себе, чтобы тебе это грозило! Я просто подумала, что тебе здесь есть чем заняться — в конце концов, ты родной брат невесты!

— Я отдал свою единственную сестру достойному мужчине и полагаю, что мои обязанности на сегодня исчерпаны, — мрачно изрек Келвин.

Девушка посмотрела на него испытующим взглядом.

— Сибилла беспокоится о тебе, — осторожно начала она.

— О, это естественно. Новобрачная всех вокруг хочет видеть такими же счастливыми, как и она сама! — поморщился он.

— Ты что, специально прикидываешься, что не понимаешь меня? — спокойно встретила его взгляд Фреда. — Сибилла действительно волнуется за тебя, и, судя по тому, что я услышала от твоей матери, не без оснований.

— Надеюсь, ты ничего не рассказывала Сибилле, а? — резко спросил Келвин, схватив ее за руку.

— Нет, — медленно ответила Фреда. — Но думаю, тебе следует это сделать!

Он резко отпустил ее и обернулся в сторону сестры, которая стояла рядом со своим новоиспеченным мужем.

— Эта свадьба никогда не состоялась бы, если бы Сибилла догадывалась о том, что затеяла наша мать, — мрачно ответил Келвин.

Фреда сгорала от любопытства, но не решалась спросить, что он имеет в виду. Она поняла, что мать и сын заключили какую-то сделка, и это заставило Милдред более терпимо отнестись к замужеству дочери.

Но как это отразится на жизни Келвина? Его переезд в родительский дом, вероятно, являлся одним из условий сделки. Но все эти намеки по поводу политической карьеры… намерений матери женить его? Собирается ли он уступить всем ее требованиям?

— Давай отложим этот разговор, Эльфи, — решительно заявил Келвин, почувствовав, что она собирается его расспросить. — Посвятим этот день Сибилле, а потом я тебе все расскажу.

Это означало: «Не суйся не в свое дело». Фреда была бы рада так и поступить, но ее мучило обещание, данное подруге…

— Твоя мать очень изменилась, — попыталась она зайти с другой стороны. — Я имею в виду, после смерти Джулиана.

Келвин пожал плечами.

— Это был полезный урок для всех нас, — сурово произнес он, — а для нее особенно. Она потеряла своего любимчика, и теперь, после того как Сибилла уедет с мужем в Канаду, ей остается лишь разочароваться во мне!

Любая мать могла бы гордиться таким сыном — красивым, умным и знаменитым, — но только не Милдред, печально признала Фреда.

Сама она была единственным ребенком в семье, но это не принесло ей счастья. Мать любила дочь и гордилась ею, а отец, который всегда мечтал иметь сына, не скрывал своего разочарования. Он был так рад помолвке Фреды с Джулианом, так как считал, что этот молодой человек подает большие надежды. А потом Джулиана не стало, и девушка снова перестала интересовать отца.

Фреда очень страдала от этого и твердо решила, что если когда-нибудь выйдет замуж и станет матерью, то будет любить всех своих детей одинаково.

— О чем ты сейчас думаешь, Эльфи?

Не в силах сразу очнуться от размышлений, Фреда несколько секунд в растерянности смотрела на Келвина.

— О том, что родители должны за многое отвечать, — ответила она.

Он мягко рассмеялся.

— Я всегда говорил, что это самая трудная в мире работа, которой к тому же нельзя научить.

Фреда готова была согласиться с ним. Как она могла поручиться, что станет хорошей матерью?

— Действительно, — подтвердила она уныло. — Я не думала об этом раньше.

— Пора за стол, — сказал Келвин. — Ты сидишь рядом со мной!

Девушка попыталась изобрести предлог, чтобы возразить, но потом решила, что, коль скоро это будет не Милдред, ей все равно, кто станет ее соседом.

К счастью, миссис Джадсон расположилась рядом со своим новоиспеченным зятем; Келвин сидел между сестрой и Фредой, а слева от нее разместился один из многочисленных родственников невесты.

Девушка завела с ним разговор, надеясь таким образом избежать общения с Келвином, поскольку видела, что терпение его матери на исходе.

Старик, которого звали Джеймс, оказался родным братом отца Келвина и Сибиллы. Он развлекал Фреду смешными рассказами о своей юности, и они мило беседовали, отдавая должное великолепной еде.

— Дяде Джеймсу шестьдесят, и он уже дедушка, — вдруг шепнул ей на ухо Келвин.