Блуждающий Трактир - pirateaba

она это делала, задела порезы на ногах. Они жглись и болели. Но это был совершенно другой вид боли.

— Понимаю. Плохой день, да?

Эрин шептала. Это позволяло ей чувствовать себя лучше, чем разговор в полный голос. Она не была сонной, даже с учетом того, что устала. Боль просто не даст ей заснуть. А еще она была голодна, но есть не хотелось.

Так что она просто сидела и смотрела, как капает её кровь.

Кап.

***

Уже было темно, когда лужа крови перестала расти. Она впитывалась в доски, оставаясь тёмным пятном в ночи. Эрин просто смотрела в темноту. Она не могла заснуть.

— До сих пор больно.

Эрин смотрела на стол. Она рассматривала древесные волокна. Бесполезно. Она не могла себя отвлечь. Но ей нужно было это сделать.

Так что она начала шептать.

— Пешка… пешка на E4.

Она положила свою травмированную руку на стол. Та ярко вспыхнула болью, а затем продолжила ею пульсировать. Другой рукой Эрин очертила квадрат и забегала глазами по пустому столу.

— Пешка на E5. Пешка на E4. Пешка захватывает F4 – Принят Королевский Гамбит. Слон на C4, королева на H4. Шах. Гамбит Слона. Король на F1, пешка на B5. Контргамбит Брайана. Слон захватывает B5, король двигается на F6. Конь двигается на F3…

Эрин продолжала говорить с ночной пустой. Боль в руке так и не прекратилась. Ладонь всё продолжала болеть. И болеть.

1.05

Эрин проснулась рывком. Её рука горела от боли.

Несмотря на то, что её голова была словно в тумане, девушке не удалось заснуть снова. Вместо этого Эрин сидела и баюкала свою руку. Она не могла ею двигать, потому что боль становилась сильнее, но расслабиться и заснуть тоже было вне её сил. Так что оставалось только сидеть и терпеть.

Постепенно, капля за каплей, боль начала уходить. Может, это было из-за того, что девушке удалось поспать, а может, потому что рука уже просто онемела и перестала чувствовать боль.

— В любом случае.

Эрин встала. Она все еще удерживала руку на весу, стараясь вообще ею не шевелить. Рука продолжала… не ныть, нет, это было неподходящим словом. Это была просто боль, которая отдавала во всем теле. И она не прекращалась.

А еще девушке хотелось есть. Это желание всего ненамного, но пересилило боль.

Эрин медленно, очень медленно зашаркала по полу трактира. Она брала синие фрукты здоровой рукой и ела их один за другим. Девушка была настолько голодна, что съела четыре штуки, прежде чем успела это осознать, а затем начисто обглодала ещё два.

Она бы так и сидела вечно за этим столом. Подъем не стоил затраченных услилий, но некая высшая сила взывала к ней. Ее приказания Эрин не могла игнорировать.

Туалет.

Эрин вздохнула и положила голову на стол. Однако, чем дольше она сидела, тем дискомфортнее ей становилось. Тем не менее, боль в руке отбивала всяческое желание пойти и облегчится. Так прошел целый час. Не выдержав, Эрин наконец-то встала, отправилась к двери трактира и рывком её распахнула. Она пойдет, сделает свои дела в какой-нибудь долине, а затем помоет руки в ручье. Гигиена и так далее.

Эрин уже сделала пять шагов прочь от трактира, но потом нехотя вернулась назад, чтобы закрыть за собой дверь. Она сомневалась, что гоблины вернутся, но так было безопаснее.

Прошло почти два часа, прежде чем Эрин вернулась назад. В основном из-за того, что она заблудилась. Каким-то образом ручей оказался совершенно не в том месте, где она запомнила и, когда девушка сделала, что собиралась, то не смогла найти обратного пути.

Когда Эрин наконец-то увидела желанный силуэт трактира, она едва не расплакалась от облегчения. Все, чего она сейчас хотела — это просто сидеть и страдать дальше в тишине и покое, и его настежь распахнутая дверь приглашала её это сделать.

Эрин рассеянно вошла через открытую дверь и закрыла её за собой. Затем села обратно за стол и посмотрела на грязную окровавленную повязку.

— Чёрт подери.

***

— Ой. Ауч. Ай.

Каждый раз, когда Эрин отрывала новую часть повязки от раны, та отходила вместе с кусочками кожи и кровью. Часть крови была засохшей. Другая часть нет.

После того, как Эрин сняла половину повязки, ей пришлось остановится. Боль стала слишком сильной. А ещё повязка просто приклеилась к коже. И вообще зря она это затеяла. Эрин не могла перестать дёргать наполовину снятую повязку.

— Может, я смогу как-то отрезать лишнее?

Эрин отправилась на кухню. Там совершенно точно было много всякого острого. Вроде ножей.

— Только не ножом.

Где тут могут быть ножницы? Обстановка была не слишком уж и средневековой, но кто знает? Эрин решила проверить шкафчики.

Ах да, она уже заглядывала в пару из них раньше, когда искала половую тряпку. Однако сейчас Эрин решила систематически обыскать каждый шкафчик и выдвижной ящик на кухне. Пыль, которая поднималась от её действий, заставляла её чихать и кашлять, но она нашла немного полезной кухонной утвари, вроде лопаточек, стопки тарелок и ящика с потускневшими столовыми приборами. В шкафчиках было полно всякой всячины. А еще шкафчиков было много, что казалось странным.

— Я видела, как выглядят старые кухни в замках. Мне казалось, что выдвижные ящики и прочие такие штуки появились позже. Тут царит тёмное средневековье или мне где-то удастся найти лампочку?

Эрин ворчала, пока продолжала поиски, пользуясь только одной рукой. Она открыла очередной шкафчик и застыла.

— Что за…

Продукты. В шкафчике стояли продукты. Эрин протёрла глаза здоровой рукой. Затем влепила себе пощечину, чтобы точно убедится в том, что не спит. Когда она снова заглянула в шкафчик, то всё было по-прежнему там.

— Это… мука?

Эрин ткнула пальцем в мешочек и посмотрела на белые пылинки, которые остались у неё на пальце.

— Это может быть мука. С таким же успехом это может оказаться кокаин.

Эрин попробовала улыбнутся, но её рука слишком сильно болела.

— …Скорее всего – это мука.

Но была ли она съедобной? Эрин пялилась на мешочек и пыталась вспомнить, какой срок годности у муки. Скорее всего, не очень большой, особенно если она хранилась в открытом виде, как здесь.

Эрин вздохнула и начала вытаскивать мешочек. Проверить стоило в любом случае.

Однако за мешочком муки оказался еще один сюрприз. Эрин прищурилась, сильно нахмурившись.

— Это масло.

Ошибки быть не могло. И это было не просто масло. Эрин