Семья для Бобби - Диана Уитни

— Ник велел принести сестренку к нам и дать вам отдохнуть.

— Очень приятно, что он так заботится о нас. — Женщина сверкнула благодарной улыбкой, и Ник отсалютовал ей, поднеся два пальца к виску. Чесса нашла этот жест безусловно сексуальным.

Похоже, Молли тоже так считала.

— О-о, — простонала она, когда внимание Ника вернулось к соревнованиям. — На свете бывают просто мужчины, а бывают выдающиеся экземпляры. Как, скажи на милость, ты позволила ему удрать?

Чесса подавленно молчала.

— Хотя я и замужем, но я же не слепая. Взгляни, он смотрит на тебя как лиса на цыпленка. — Молли хихикнула и поправила шарфик, сдерживающий гриву ее пышных волос. — Впрочем, едва ли это для тебя новость.

Чуть не подавившись оливкой, Чесса изобразила непонимание.

Молли сосредоточенно и задумчиво постукивала по столу.

— Ты собираешься что-нибудь ответить?

— На что?

— Ты знаешь на что. — Подмигнув, Молли отпила воды и со стуком поставила стакан. — Давай, колись. Я хочу знать все подробности.

— Не понимаю, что ты имеешь в виду, — слабо прошептала Чесса, стараясь сосредоточиться на постройке пирамидки из маслин.

— Так вот как ты решила играть? Отлично, мне это нравится. — Молли наклонилась поближе, изучая выражение лица Чессы. — Мы с тобой знакомы с тех пор, как дети пошли в садик, но ты ни разу не упоминала об отце Бобби.

Чессе с величайшим усилием удалось сохранить спокойствие.

— В этом не было необходимости. — Чесса буквально ощущала, как ее поведение препарируется аналитическим умом Молли. — Я имею в виду, что все случилось так давно… — попыталась выкрутиться она.

Молли задумчиво покачивала головой. Потом она решительно провела руками по голове, взбивая волосы в немыслимую прическу.

— Вы влюбились друг в друга еще в школе?

Деревянная скамья стала жесткой, как камень, и такой же холодной. Чесса не сделала ни единого движения. Любой жест или мимика могли дать чересчур проницательной подруге ключ к разгадке тайны, которая должна была оставаться похороненной навсегда.

— Не совсем.

— То есть? — Молли вгляделась в ее лицо. — Ты имеешь в виду, что вы не выставляли это напоказ? Ясно, что вы были… э-э-э… — она приподняла бровь, подчеркивая свои слова, — очень близки.

В комнате было жарко, и Чесса ухватилась за это, чтобы сменить тему:

— Не понимаю, тут такая жара, так почему же мальчики не снимут куртки?

Внимательный взгляд Молли изучал Чессу и Ника. Она хихикнула.

— Хорошо, оставим это. Вы можете притворяться сколько угодно, но шила в мешке не утаишь. Абсолютно все видят, как вас тянет друг к другу.

Довольная собой, Молли снова захихикала и глотнула воды, не сводя глаз с Чессы. Та зарделась, и покраснела еще сильнее, когда подруга кивнула в сторону Ника, который отвлекся от игры и смотрел на нее.

Легкий наклон его головы, сексуальная прическа поражали разум и так и манили Чессу нежно растрепать пальцами его волосы. Прямая линия бровей гармонировала с глазами, которые с первого взгляда казались обыкновенными. Однако для нее они мерцали призывным светом. Чесса, как загипнотизированная, не могла отвести глаза, поглощенная силой его взгляда. Ее тянуло к Нику, как мотылька притягивает зажженная лампа, таящая смертельную опасность.

Комната показалась ей сужающимся темным туннелем, в другом конце которого находился этот мужчина. Он был так невероятно красив, что у Чессы перехватывало дыхание. Кровь бурлила и кипела в жилах. Она слышала лишь гулкое биение своего сердца и видела только Ника. Он был окружен каким-то эфирным сиянием. Время остановилось. Впервые в жизни Чесса поняла смысл этого выражения. Она не могла сказать, прошли часы или несколько коротких секунд. Только когда Ник неожиданно отодвинул стул и встал, она немного опомнилась. Прежде чем она окончательно пришла в себя, Ник оказался рядом, улыбаясь и согревая ее своим чувством, которое выдавали его глаза.

— Могу я присоединиться к вам, леди?

Чесса запаниковала, голос подвел ее. Слава Богу, Молли не страдала неразговорчивостью.

— Вам не стоит даже спрашивать, — прощебетала она, расплываясь в широкой улыбке. — Каждому мужчине необходимо что-то более приятное после общения с нашими молокососами.

— Пожалуй, — мягко усмехнулся Ник, усаживаясь на скамейку рядом с Чессой и кладя руку ей на плечи. Она вздрогнула от интимности этого прикосновения, но, непонятно почему, не сделала ни единой попытки уклониться. — Может быть, я могу помочь вам? Что бы вы хотели узнать? — Если Ник и почувствовал замешательство Чессы, то не показал этого, а лениво провел рукой по ее плечу. Эта ласка почти ввергла ее в состояние экстаза. Он медленно наклонил голову, и его теплое дыхание коснулось кожи на ее виске и разметало пряди волос. — Расслабься, милая, — прошептал он достаточно громко, чтобы любопытная особа напротив услыхала его. — У нас нет секретов от твоих друзей.

— О, вот это я понимаю! — Молли расхохоталась, не смущаясь его непосредственностью. — Ну, так вы были в школе влюблены друг в друга, а ваши семьи не могли понять глубину этого юного чувства? Или вас разлучили трагические обстоятельства? Вы разыскивали друг друга все эти годы, что бы соединиться в страсти, которая никогда не умирала в глубине ваших сердец?

Негодование вернуло Чессе голос.

— Молли, ради Бога! Ты что, начиталась любовных романов?

Взрыв смеха ошеломил ее, и она почувствовала, как Ник сильно надавил ей на плечо, усаживая на место.

— Действительно, — согласился он дружелюбно, сжимая ей руку в молчаливом призыве сохранять спокойствие, — в школе мы любили друг друга.

— О, да? — прошептала Молли, явно очарованная его обаянием.

Что касается Чессы, то она смотрела на Ника с большим недоверием. Он же улыбнулся, глядя на нее, как будто она действительно встречалась с ним в высокой траве, и поднес ее руку к губам, запечатлев на ладони нежнейший поцелуй. Протесты замерли на губах, и Чессу сотрясла дрожь восторга и удовольствия. Тепло губ на коже, ощущение истомы, когда он перецеловал кончики ее пальцев и нежно погладил ей щеку, поразили ее подобно удару током. Чесса потеряла дар речи.

Однако Молли еще не угомонилась.

— Но почему вы не остались вместе? — продолжала она расспросы.

— Что? — Глаза Ника затуманились, как будто он полностью выпал из реальности. Мгновение спустя он очнулся и вздохнул с сожалением: — Увы, я был в том возрасте, когда юношу влекут приключения. Я умчался на их зов, не зная, что мы с Чессой разделили нечто большее, чем просто радость любви.

Допрос продолжался:

— Вы не знали, что Чесса беременна?

— Нет. — Он явно смешался. — Конечно, этому нет оправдания. Мое поведение было эгоистичным, и я один виноват в этом. — Он обернулся к Чессе, его улыбка на этот раз была извиняющейся и печальной. Это пронзило сердце Чессы. — Я не заслуживал такой женщины тогда, не заслуживаю и сейчас. Единственное, на что я надеюсь, — что она простит меня и позволит мне стать частью ее жизни и жизни нашего сына.