По следу волка - Максим Шахов

Гаражи остались позади. Два или три раза свернув, Нурди убедился, что преследования нет, и немного успокоился. «Восьмерка» направилась к выезду из Первухино в сторону Раменского.

Раньше движение в направлении этого райцентра Московской области было достаточно оживленным. Но после реконструкции федеральной трассы в прошлом году почти все пользовались новым ответвлением от нее. Потому что старая дорога не ремонтировалась давно и местами пришла почти в полную негодность.

Нурди, естественно, на качество покрытия было наплевать. «Восьмерку» он все равно собирался бросить.

Свернув в последний раз, он по дуге обогнул крайние дома поселка и невольно вздохнул:

– Шайтан!

К выезду из Первухино по другой улице быстро приближался милицейский «уазик». Разворачиваться было поздно, и Нурди просто слегка сбросил скорость. Он до последнего момента надеялся, что это просто совпадение. Однако, оказавшись на перекрестке, «уазик» остановился. Из него на дорогу выскочил милиционер с автоматом. «Уазик» сдал назад, становясь на обочину.

Милиционер поправил на плече автомат, скользнул взглядом по сторонам и наконец увидел «восьмерку». Из «уазика» тем временем начал выбираться еще один милиционер. У того автомата не было. Он тоже увидел машину Нурди и тут же сунулся в кабину…

Важиев покосился в зеркало. Других машин видно не было.

Милиционер без автомата захлопнул водительскую дверцу и шагнул к середине дороги. В его руке был жезл. Не дожидаясь, пока «восьмерка» приблизится, он включил его и не очень ловко сделал знак остановиться.

Нурди сбросил скорость. Милиционер с жезлом был офицером. Тот, что с автоматом, – старшиной. Бронежилет висел на нем кое-как, нижние застежки болтались с боков. Судя по виду, это был не слаженный экипаж патрульной машины, а «сборная» команда, которую спешно выдвинули перекрыть один из выездов…

Нурди остановился метрах в пяти от «уазика». Старшина с автоматом остался на месте. Лейтенант с жезлом направился к водительской дверце «восьмерки». Нурди заговорил первым:

– Здравия желаю! Извини, что не выхожу, брат! Рука в Чечне осталась! Что-то случилось?..

Говорил Нурди почти без акцента. И сразу протянул в окно фальшивое водительское удостоверение. На вклеенном в него фото Важиев был запечатлен в маске и парике.

– Здравия желаю… – небрежно, но все же козырнул милиционер.

Его взгляд скользнул по треугольнику «Инвалид за рулем» на лобовом стекле, потом переместился на Нурди. Важиев спокойно смотрел на офицера через очки. Тот взял протянутое водительское удостоверение и взглянул на него. – Никаких подозрительных машин не видели? – спросил он.

– Да нет… Только вспышку какую-то в стороне станции, террористы, что ли, опять?..

– Да бес его знает!.. – вздохнул лейтенант, возвращая удостоверение. – Подняли по тревоге, велели все перекрыть, я даже сигареты взять не успел… Не угостите?

– Конечно! – кивнул Нурди.

Он понял, что проскочил, и, расслабившись, сделал непростительную ошибку. Левая рука была занята водительским удостоверением, и Нурди к подчеркнуто «солдатским» папиросам «Беломор-канал», напоказ выставленным под лобовым стеклом «восьмерки», потянулся правой рукой, совершенно забыв, что она «осталась» в Чечне…

– Леня!!! – заорал Логинов, но тут в стороне дороги раздался взрыв, и связь прервалась.

Логинов выругался, сунул трубку в карман и одним махом взлетел на гаражи тупика.

У въезда ярко полыхала оперативная «Шкода». Слева за ней Виктор увидел мелькнувшую за забором желтую крышу…

Логинов тут же метнулся вправо, спрыгнул в проезд и вновь забрался на крыши гаражей. Мчась по ним к оставленной «Субару», он позвонил Ватлину:

– Нурди Важиев уходит на желтой «восьмерке» с инвалидным знаком от железнодорожной станции! Загримирован! Надо срочно сообщить местным!

– Понял! Сейчас свяжусь!

Промчавшись по длинному ряду гаражей, Логинов спрыгнул на обочину.

«Восьмерки» уже и след простыл…

– Твою мать!

Логинов рванулся в обратную сторону к стоящей в тени «Субару», на ходу отключил сигнализацию и буквально влетел на водительское сиденье. Машина с воем рванулась с места. Три секунды – и она уже остановилась напротив пылающей на въезде «Шкоды».

Логинов выскочил на дорогу и бросился к забору, поскольку через ворота к горящей машине было не подобраться.

– Леня! Леня! – позвал он на ходу.

Ответом был гул пламени. Логинов запрыгнул на забор. И тут же увидел тлеющее в нескольких метрах от машины человеческое тело…

– Леньчик!!! – заорал Логинов, прыгая вниз.

– Я здесь! Осторожно!.. – вдруг услышал Виктор, уже прыгнув с забора.

Голос был глухой, словно бы доносящийся сквозь вату. В следующий миг Логинов приземлился, но тут же почувствовал, как земля буквально разверзлась под его ногами.

– Черт!.. – вскрикнул Виктор, куда-то с приглушенным треском проваливаясь.

Падение завершилось ощутимым ударом о мягкий пол, и тут же совсем рядом Логинов услышал:

– Целы?.. Я же предупреждал!

На этот раз голос был вполне различимым, и принадлежал он, несомненно, Аникееву.

– Цел! А ты?..

– Башкой слегка стукнулся…

– Ну тогда давай выбираться отсюда! – решительно сказал Виктор, стряхивая с головы комья земли и щепки прогнивших досок.

– Давайте! Только позвоните мне сперва!

– Что?.. А-а!..

Логинов уже сообразил, что, отпрыгнув за забор, капитан провалился в заброшенный погреб с прогнившим перекрытием и потерял телефон.

Виктор позвонил, мобильный Аникеева отозвался под ногами жалобной трелью. Леня быстро откопал его и облегченно вздохнул.

– Все, прячь! Становись под стенкой! – поторопил его Виктор. – Руки в замок!

Леня встал в стойку, Логинов вскарабкался по нему наверх и осторожно перевалился через край ямы. Убедившись, что земля не обвалится, он лег на грудь и крикнул:

– Цепляйся!

Аникеев ухватился за руку Виктора и отчаянно заработал ногами. Логинов напрягся и выдернул его наверх. Леньчик, тяжело дыша, плюхнулся на землю рядом с ним.

– Волчьи ямы какие-то!.. – пробормотал он, оглядываясь на ряд погребов, которые предприимчивые первухинские автовладельцы понавыкапывали вдоль забора.

Логинов тем временем уже поднялся. Его взгляд скользнул по кем-то выброшенной тлеющей фуфайке, которую он сперва принял за обуглившегося Леньчика…