Любимый корабль Императора - Анна Филатова

— Хочешь обвинить ее в соучастии за то, что она меня не выдала сразу же? Да брось, ни одна женщина на ее месте не выдала бы.

— Кстати, Ричард. Раз уж ты сам так упорно переводишь разговор на эту тему. Тебе не стыдно изменять жене с кораблем? Нигде не жмет? Ничего не смущает?

— Тебя ведь вовсе не Линда сейчас волнует, правда? Не читай мне мораль, Томас. Мне нужна была Руби-1, я хотел с ней пообщаться. Как мог, так и общался. Кто же виноват, что этот вариант ей был интереснее всего? И потом, она действительно очень интересная личность. И красивая. Когда хочет.

О да. Когда хочет. Это почему-то подкосило Томаса сильнее всего. Шикарная рыжая волна волос, длинных и ухоженных, которую Ричард с таким удовольствием пропускал сквозь пальцы на одном из разложенных на столе снимков. И ни одного чертова шрама на гладкой белой коже. Ни единого.

Он, конечно, понимал, что для нее это что-то вроде красивого белья, которое женщины надевают перед свиданием. Просто такой костюм, подходящий к случаю. Умом он все понимал. Но Ричарда все равно хотелось придушить. Корабль придушить не хотелось, но только потому что это невозможно.

— Ладно, хватит лирики. Поговорим о другом.

Они говорили довольно долго. И в итоге Томас даровал Ричарду ответственную, почетную, хлопотную и ужасно далекую должность. В течение недели он должен был собраться и отправиться восстанавливать Синюю Землю после очередного наводнения. Пусть побудет самым главным, если хочет. На Синей Земле у него не будет ни единой свободной минуты ни на заговоры, ни на общение с Руби-1. А если вдруг время найдется, там есть кому за ним проследить.

***

На этот раз, ради разнообразия, Руби вернулась целой и даже невредимой. Так что, когда они встретились в дворцовой виртуальности, официальным поводом для этого было празднование ее абсолютно благополучной (наконец-то!) миссии. Но настоящего праздника, конечно, не получилось. Томас, как обычно, продержался примерно полбокала. За это время Руби успела поделиться с ним впечатлениями и самыми яркими кадрами. Томас внимательно слушал, задавал вопросы в нужных местах, а потом наконец спросил:

— Что у тебя с Ричардом, Руби?

— А что? — тут же напряглась она. Конечно, ее напряжение никак не сказалось на отыгрыше аватары, та улыбалась совершенно естественно. Но Томас, уже взявший за привычку задним числом рассматривать каждый сложный разговор с кораблями в поисках микрореакций, позже нашел этот момент: легкое снижение качества изображения, почти незаметное глазу.

— А то, что это предательтво, Руби.

— Нет, это не предательство, — спокойно ответила она. — Разве я обязана хранить тебе верность? У нас с тобой ничего не может быть, несмотря на наши чувства. Это моя вина, а не твоя, мы оба это знаем, но я не думала, что должна расплачиваться за это постоянным самоограничением. Мы об этом не договаривались! У тебя ведь тоже были и женщины, и корабли…

— Дело не в этом, — сказал Томас, хотя в глубине души полагал, что и в этом тоже. — При чем тут какая-то верность? Дело в том, что тебя, взрослый разумный корабль, развели, как девчонку малую. Ты хоть понимаешь, что Ричард тобой манипулировал, чтобы достать меня? Чтобы нас рассорить. И ему удалось. С одной стороны, ты начала сомневаться во мне и моей адекватности, с другой стороны, я теперь очень сильно сомневаюсь в тебе! Как я могу тебе доверять, если ты можешь сдать меня первому же любовнику? Как ты там обычно говоришь: я — это Империя! Ты готова предать Империю за легкий роман!

— Но в чем мое предательство, Том? Что я такого сделала?

— Разглашение личных данных, конфиденциальных разговоров, частной жизни Императора под предлогом диагностики и тому подобной чуши. Знаешь, будь ты человеком, ты бы за такое под суд пошла. Это уже не говоря о твоей готовности поддакивать Ричарду, когда он рисовал меня безумцем. Ты соскучилась по переворотам? Хочешь снова повлиять на то, кто сидит на троне, да?

— Я держу свои амбиции под контролем. Мне достаточно настоящих боев. И да, Томас, я уже успела понять, что Ричард пытался мной манипулировать. И я, безусловно, приму меры…

— Не пытался, а вполне успешно манипулировал. И не ты примешь, а я уже принял.

— Томас… надеюсь, ты не сделал ничего такого…

— Ничего, что нельзя было бы рассказать прессе, Руби. И ты опять наглядно демонстрируешь его влияние. Ты кем меня считаешь? Психом трехвековой давности? Я просто назначил его заместителем на Синей Земле.

— Ты довольно злой, Томас, — после паузы сказала Руби.

— Нет, я слишком добрый. Был. Теперь исправлюсь. Ты плела заговор, Руби. Ты, может быть, сама еще не поняла этого, но ты готовила почву для своей убежденности. Для того, чтобы сказать, что мне нужна помощь, что я не могу править, что меня нужно сменить. Ты не смогла бы сделать этого просто так, тебе не позволили бы принципы. Поэтому ты себя убеждала.

— Вот теперь ты действительно говоришь как безумец, Томас! Ты параноик!

— И всегда таким был. А ты такой доверчивой идиоткой раньше не была. Он с тобой спал-то только потому что ты была нужна ему как союзница.

— Но ведь я всегда сверялась, и по всем показаниям он действительно хотел…

— Конечно, хотел. Просто ты привыкла иметь дело с благостными мальчиками вроде меня: чтобы секс только по любви, страсти или хотя бы большой симпатии. А он просто хотел расширить свое влияние на тебя, ну и удовольствие тоже получал, конечно. А чего бы ему не получать, когда ты ради него приглаживаешь свою аватару, прихорашиваешься, стараешься? Это любому польстит. Такая большая девочка — и так низко стелется.

— Вот сейчас в тебе точно говорит ревность. Почему ты считаешь унизительным то, что я пользуюсь всеми возможностями своей внешности?

— Потому что никогда раньше я не видел, чтобы ты пыталась кому-то понравиться. Я впервые был свидетелем подобной глупости, и это выглядело жалко.

— Дело в том, что я никогда не пыталась понравиться тебе, верно? Не делай вид, будто это какое-то государственное дело! Это твое частное дело, я нашла себе любовника, и тебя это бесит.

— О, как быстро ты начала разделять мои дела и государственные, когда это стало тебе удобно! Ричард все же не тем в жизни занялся. Надо было ему идти в педагоги. Я тебе двенадцать лет талдычу, что я не Империя, и все без толку, а он справился за какие-то несколько месяцев! Но нет, Руби, в данном случае это именно государственное дело. Ты изменяла мне как Императору. Никак иначе ты мне изменить и не могла. Как ты верно заметила, между нами ничего такого и не было.

— Ты правда так думаешь?

— Я просто соглашаюсь с тобой. Итак, ты представляешь себе, что тебя ждет?

— Я не понимаю, Томас. Я не понимаю, как можно на таком шатком основании обвинять меня в измене! Но если это твое неофициальное обвинение, то… меня ждет ссылка.

— Да. Тебя ждет чертов пятый сектор, в котором ты точно никак не сможешь мне навредить. Именно так поступают с неблагонадежными, недостаточно провинившимися, чтобы их осудить.