Турция до османских султанов. Империя великих сельджуков, тюркское государство и правление монголов. 1071–1330 - Клод Каэн

В истории искусства тоже можно уловить некие отблески чего-то подобного. Вопрос о том, существовало ли тогда какое-то специфически тюркское искусство, очень противоречив. Выражаясь более интеллигентно, определить меру чисто тюркского вклада в расцвет искусства в тех странах, которыми они управляли и где политически доминировали, крайне сложно. Оставив в стороне Малую Азию, в случае которой имеются свои собственные проблемы, можно с уверенностью сказать, что, насколько состояние того, что дошло до нас, позволяет создать общую картину, почти все, что было достигнуто в период правления сельджуков, имело своих предшественников в более раннем исламо-иранском искусстве. Однако больше недопустимо сомневаться, что, даже если состояние археологических находок может искажать вопрос о степени новизны, в целом достижения ясно и четко подтверждают наличие определенных инноваций периода Сельджукидов. С технической точки зрения чисто тюркский вклад достаточно скромен, поскольку в Центральной Азии тюрки (туркмены), как строители, имели достаточно ограниченные возможности приложения своих талантов, если не считать весьма узкой сферы (строительство мавзолеев?). Но в этой сфере, как и в других, они могли распространять дальше опыт, полученный в Трансоксании или в Хорасане. С другой стороны, религиозная политика султанов и тех, кто следовал за ними, требовавшая расширения мечетей, создания многочисленных медресе и тому подобного, предоставила местным художникам поле деятельности, которого они, за редким исключением, не имели прежде. И поначалу власть и «величие» новых суверенов были устремлены в том же направлении. Здесь нет необходимости вдаваться в технические вопросы, некоторые из которых будут описаны в связи с Малой Азией, но их общую характеристику необходимо рассмотреть. Даже если они не были творцами, тюрки очень часто давали другим средства для развития того, что они сами еще не были в состоянии развивать.

Прежде чем читатель начнет знакомиться с историей турок в Малой Азии, совершенно необходимо, чтобы он получил некоторое представление о различных источниках, с помощью которых могла быть сделана попытка восстановить эту историю. С этой целью период, рассматриваемый в настоящей работе, нужно было поделить на пять частей, в целом соответствующих пяти векам, которым она посвящена.

Что касается XI века (а точнее, второй половины этого века, поскольку здесь речь пойдет только о ней), то, если оставить в стороне записи, переданные нам гораздо позднее посредством легенд из «Данишменднаме» (о которых будет рассказано позже), не существует никаких документальных материалов, которые бы исходили от самих тюрок-туркменов. В той мере, в которой проникновение и обустройство туркменов в Малой Азии связано с экспансией Великих Сельджуков, эти материалы можно обнаружить в рассказах, посвященных сельджукам (в особенности в трудах Сибт ибн аль-Джаузи). Но из последовавших за этим текстов стало ясно, что на самом деле политика Великих Сельджуков и туркменская экспансия в Малой Азии представлены двумя практически полностью независимыми последовательностями фактов. Более того, в Малой Азии среди переселявшегося туда тюркского (туркменского) населения не было никакого официального почтового ведомства, а среди коренного населения также не было никакой мусульманской составляющей, привычной к такого рода связи с исламскими столицами. Легко понять, что летописцы, основывавшие свои сочинения на документах подобного рода, в действительности ничего не знали о событиях, происходивших на этой территории. С другой стороны, местное христианское население было привычно к такой корреспонденции или к тому, чтобы записывать определенные факты, и кое-какие собрания таких записей сохранились, а позже стали известны армянам, яковитам (якобитам) в Сирии и в меньшей степени грузинским монастырским писателям или, что более сомнительно, византийским историкам в Константинополе. Естественно, что рассказы о тюркском (туркменском) нашествии интересовали этих авторов в той мере, в которой оно затронуло их собственные народы, а не в контексте истории тюрков как таковых. Более того, беспорядок, вызванный этим нашествием, нарушил почтовые связи и сохранность архивов, и в результате даже в тех случаях, когда можно получить доступ к их содержанию, в их сочинениях обнаруживаются пробелы, которые вынуждены были оставить авторы. Луч света, брошенный историками, писавшими о 1-м Крестовом походе, который проходил через Малую Азию, тоже полезен, но не полон, поскольку охватывает очень короткий промежуток времени.

Имея в виду все сказанное, нам необходимо с помощью всех имеющихся в нашем распоряжении авторов попытаться восстановить историю этого периода. Самыми основными и существенными источниками являются следующие.

Из греков: Георгий Кедрин, исправленный и дополненный Иоанном Скилицей; Михаил Атталиат; Никифор Вриенний, и в начале XII века Анна Комнин (Комнина).

Из армян: Матвей Эдесский, писавший незадолго до 1140 года.

Из (яковитов) сирийцев: Михаил Сириец, который писал около 1190 года.

Из латинян: помимо норманнского анонимного автора и Раймунда Агилерского, которые писали только о самом крестовом походе, Альберт Ахенский и Фульхерий Шартрский, 1113 и 1118 годы соответственно.

В отношении XII века ситуация принципиально иная. Несмотря на то что для новых хозяев было сделано определенное количество арабских надписей и монет, исторической литературы по-прежнему не было. Позже летописец Ибн Биби категорически утверждал, что до самого конца XII века невозможно ничего узнать об их истории. При таких обстоятельствах основными источниками после Анны Комнины остаются византийцы Иоанн Киннам и Никита Хониат, Матвей Эдесский, а потом Григорий Священник, который продолжил свои записки, и Михаил Сириец, который еще писал. Полный разрыв, который, как мы увидим, существовал между Малой Азией и преемниками Великих Сельджуков, объясняет, почему в литературе Месопотамии, исключая частично «Универсальную историю» («Kamul») Ибн аль-Атира (написанную около 1225 года), нет ничего на тему сельджуков «Рума». Единственные мусульманские авторы, которые ими интересовались, были сирийцы: Ибн аль-Каланиси из Дамаска в середине века, его современник из Алеппо аль-Азими и более знаменитые писатели из Алеппо Ибн Аби Тайи и Ибн аль-Адим, а на самом севере Месопотамии Ибн аль-Азрак аль-Фарики в той мере, в которой политика сельджуков затрагивала территории, где они жили. Кроме того, в церквях Каппадокии встречаются надписи на греческом языке.

С самого конца XII века, на протяжении всего XIII века и в начале XIV века дела обстоят несколько лучше. В лице Ибн Биби – иранца, переселившегося в Анатолию, – у нас есть, наконец, один автор, который писал на фарси в самой стране и который, будучи представителем класса высшего чиновничества к тому времени уже созданного анатолийского государства, оставил нам свою точку зрения. В дополнение к его «Сельджукнаме», оканчивающемуся 1282 годом, имеется труд под таким же названием, написанный неизвестным жителем Коньи и относящийся ко второй половине века. Но особую значимость для периода до 1292 года, хотя они доходят до начала XIV века, имеют хроники Карим ад-Дина Аксарайи. Обе эти работы тоже написаны на фарси. Более того, сохранилось определенное количество документов из архивов, дела, относящиеся к фондам пожертвований (вакуф), корреспонденция, например, Джелал ад-Дина Руми, документы религиозного содержания, как, например, «Mabaqib al-Arifin» (сборник биографий знаменитых мистиков) Афлаки (который писал в XIV веке), коллекции копий канцелярских бумаг, или образцов, которыми пользовались писцы, – целая группа документов, позволяющих нам сегодня увидеть изнутри хотя бы некоторые из различных кругов, составлявших социум государства Сельджукидов в Малой Азии. Существуют две основные опасности, о которых никогда не следует забывать: во-первых, у нас может создаться ограниченное представление вместо целостного взгляда, охватывающего все группы и классы этого государства, во-вторых, поскольку в основном эти источники относятся к периоду монгольского протектората, создаваемая ими картина того периода, когда сельджуки были независимы, может быть искажена новым взглядом на этот период. Более того, важно подчеркнуть, как следует использовать «Сельджукнаме» Ибн Биби. В течение долгого времени это произведение было доступно только в слегка сокращенном варианте, сделанном при жизни автора. Полный текст, доступный в настоящее время, показывает, что существенные пропуски попадаются достаточно редко. Тем не менее определенное недоверие к сокращенному варианту остается. Но самое главное, что в силу того, что турецкий язык более знаком тюркологам, чем персидский (фарси), вместо персидского текста Ибн Биби использовалась его турецкая адаптация, сделанная в XV веке османским автором Языджиоглу. Этот автор, вставив ее в более общее сочинение по истории, внес в свою адаптацию некоторые дополнения и интерпретации, которые, хотя и представляют интерес в некоторых аспектах, однако отсутствуют в оригинальном тексте и потому должны либо быть исключены, либо восприниматься с непременной долей осторожности. К сожалению, это делается не всегда.