Неучтенный фактор - Сергей Калашников

– Почти все росли вместе. Потом – разные школы. Только летом и встречаются. Вы, возможно, заметили, что четыре пары – брат с сестрой. И еще один мальчик и одна девочка. Вот эти только здесь познакомились с остальными и друг с другом.

– Микеш, пожалуй, наиболее скован. Видно, что привык верховодить. А тут все поглядывают в сторону Теда, а он обычно спрашивает мнения Юльки.

– Так что же вы все-таки накопали?

– Сейчас изучены слои давностью до пятисот миллионов лет. Есть, конечно, отдельные особенности, но главное – картина практически точно совпадает с Земной. Те же формы жизни в те же периоды развития. Пригодных для анализа останков древних организмов немного, но для того, на что наткнулись, совпадение полное. И это, заметьте, встречается уже на тридцать седьмой планете.

– То есть палеонтологи обнаружили, что тридцать восемь пригодных для жизни планет развивались в сходные сроки по одинаковому биологическому сценарию.

– Именно. Кроме того, биологи установили, что очень многие виды живых организмов с разных планет идентичны. То есть дают жизнеспособное потомство.

– Что невозможно без сознательного вмешательства извне. Оставим божественные версии на откуп теологам, а для научного анализа данного положения нужны факты, сбором которых мы и занимаемся. И факты эти – в пользу некого осознанного влияния, оказанного на развитие жизни целого ряда изученных планет.

– В самую точку. И ни одного известного мне факта, способного хотя бы намекнуть на источник упомянутого влияния. Или, на худой конец, цель.

– Да, с фактами слабовато. Есть намек на догадку. Делиться?

– Немедленно!

– На всех упомянутых вами планетах человеческое население занимает совершенно незначительную часть суши. Есть даже такие, где люди вообще не прижились. То болезни, то на посевы что-то нападает, то падеж скота. Впрочем, полтора десятка планет имеют развитую экономику и многочисленное население.

Так вот, Бурма не исключение. Населенные пункты расположены на удалении не более чем сорок километров от берегов морей или судоходных рек. Постоялые дворы вдоль дорог или временные стоянки охотничьих экспедиций – вот и все исключения из этого правила. Только кочевники в степях спокойно пасут свои отары. Но они постоянно в движении. И это, несомненно, еще одно проявление той же странности. Но причину я не могу понять на протяжении уже более пяти лет.

Разглядывая карты тех самых тридцати шести планет, можно заметить изрядное сходство с описанной картиной. Там люди тоже селятся вблизи водоемов.

Слушая Ветку, профессор приподнял правую бровь и заметно сдерживал улыбку.

– Дитя мое, радостно осознавать, что в столь юном создании пытливый ум тщится постичь тайны мироустройства. Но люди издревле селились по берегам водных путей. В этом нет ничего примечательного.

Ветка не нашла, что ответить. Этот контраргумент, конечно, очевиден, и крыть нечем. Но объяснить, что дело не в этом, она не в силах. Приходится замять. Это тема большого разговора, позднее будет время. А пока она развязывает принесенные узлы.

Под сенью раскидистых деревьев натянут тент, под которым за столом, уставленным приборами, работает всемирно известный палеонтолог. Несколько палаток и гамаков. Ровным штабелем уложены дрова. Кострище с рогульками и жердями. Рукомойник, полотенца, канистры с водой. Чисто. Молодцы ребятишки, неплохо устроились. Кстати, вот и они.

– Здравствуй, мама. – Первым успел, конечно, Тед. Он уже на голову выше нее. Долговязый, как дед Годфрид. Амелька тоже быстро растет.

Костер ожил, пламя лижет закопченные бока большого котла, над которым колдует Петька, сын Марты и Пьяппо. Трое чистят какие-то клубни. Дочка Маланьи что-то натирает на терке. Свежий хлеб и сало, привезенные Веткой, нарезаются, чурбаки подкатываются к столу, с которого убираются научные приборы. Профессор рассматривает крошечные пластиковые пакетики, в которых пересыпается что-то, похожее на песок.

Когда в конце весны Зербино сообщил о прибытии с группой отдыхащих с Агрантии профессора палеонтологии Карела Виннипега, Ветка всерьез заинтересовалась. Ученые – не тот тип людей, чтобы прохлаждаться на планете, куда доступ исследователям был категорически запрещен. Ее стараниями. В общем, в медицинском боксе терминала прибытия светило мировой науки осматривала знахарка Элиза Струм. Всех прибывающих для поправки здоровья медики обязательно обследовали, чтобы назначить режим и процедуры. Исполнив все, что положено, и убедившись, что проблем со здоровьем у прибывшего объективными методами обнаружить не удается, заявила прямо в лоб:

– Профессор, в качестве реабилитационного курса предлагаю вам палеонтологическую экспедицию. В горах Лабу, что на восточной оконечности Восточного материка, в ненаселенном районе есть долина, где предполагается очень толстый слой осадочных пород. Триста метров над уровнем моря.

– Насколько я понимаю, это противозаконно. Ведь Бурма противодействует любым видам изысканий на своей поверхности.

– Палеонтологи к нам еще не просились. Кроме того, активное изучение биосферы идет у нас с участием ученых с Супелии, Клайды и Тристона. Соглашайтесь. Вам дадут бригаду роботов и полдюжины подростков в помощь. Ну, и для обслуживания. Заброска второго июня.

– Это через две недели. Почему не раньше?

– Вашим ассистентам нужно завершить учебный год. Тем временем можно доставить оборудование, список которого необходимо подготовить к сегодняшнему вечеру.

– Направляясь сюда, я рассчитывал под видом прогулок просто полазить по обрывам и осыпям, пока никто на меня не смотрит. А тут такое. Конечно, я согласен. И признателен, – взгляд его уперся в бейджик на зеленом халате, – знахарка Элиза Струм.

Этим удалось убить сразу двух зайцев. Во-первых, данных о геологической и биологической истории планеты ей объективно не хватало. Во-вторых, надо было занять чем-нибудь подросших детишек. Веткины, Мартины и Апрелькины, да еще Молчан хотел своих пострелят на время каникул к чему-нибудь доброму пристроить. Потом князь Ли старшего сына просил принять в круг сверстников детей своего сюзерена. И еще Земфира, дочка Виталия и Милисенты, та самая, что родилась в день их с благоверным прибытия на остров в Безымянном океане. Тоже ведь не чужая. Так что профессор палеонтологии не будет скучать в обществе десятка детишек самого рьяного возраста – от десяти до двенадцати лет. И детишки на полном самообслуживании наберутся опыта, а заодно хоть капельку почувствуют, как достаются научные знания.

И вот прошло два месяца. Пришла пора навестить профессора и его помощников. Ага, стол уже накрыт. Густой кондер горками лежит в мисках. Ветка достает свою ложку. И профессор. Остальные вооружены деревянными, довольно грубой выделки. Ясно, все собирались в экспедицию самостоятельно, без родительского вмешательства, как и Тед с Амелькой.

– Это Витек нам ложки вырезал, – Юлька проследила ее взгляд, – а сначала мы лопаточками ели.