Матери - Жереми Фель

Завтра утром им предстояло возвращаться в Нью-Йорк. Вечером они соберутся втроем у себя, на одиннадцатом этаже дома с видом на Гудзон.

Грэм встал, отряхнул джинсы и смахнул со щиколоток капли воды из Теннесси, которые тут же впитала земля.

Затем, глубоко вдохнув свежего лесного воздуха, он вышел на дорогу, что вела к дому.

Он плакал не унимаясь. Если бы не усталость, Хейли вышла бы на балкон и вылила ему на голову ведро холодной воды.

Пятилетний Бастиан был сыном их соседей снизу, испанской четы, вечно ходившей с насупленным видом, которая едва с ней здоровалась, когда они встречались на лестнице. Соседи часто оставляли сынишку на террасе, когда бранились дома. И тогда он ревел без удержу.

В этот раз Хейли надо было непременно отдохнуть, чтобы быть в форме на празднике, который Роуэн Джентл устраивала в честь своего дня рождения в собственной просторной квартире на Пенсильвания-авеню. Там будут все. Она так давно не виделась с Йеном, Лизбет, Майклом – всеми своими друзьями, с которыми познакомилась восемь месяцев назад, когда приехала в Лос-Анджелес. Хейли встретилась с ними сразу по прибытии из Канзаса в ночном клубе и потом провела в их компании не одну неделю; они вместе гуляли по городу, посещали самые интересные места, и постепенно она перестала думать обо всех невзгодах, решив оставить их в прошлом вместе с отцовским домом, который ей пришлось продать, чтобы вернуться в город своего детства.

Однако со временем они мало-помалу отдалились друг от друга, и причиной тому якобы стали ее новые знакомые. Но сегодня вечером она постарается все вернуть. Хотя Роуэн ее лично не приглашала, Хейли знала, что она будет ей рада.

Просто Роуэн забыла ее предупредить. И, увидев ее у себя, она не преминет извиниться за свою забывчивость.

В этом году в середине августа было больше тридцати градусов. Тогда почему ей так холодно? Хейли ворочалась с боку на бок на диване, тщетно пытаясь найти удобное положение. Голова просто раскалывалась. В конце концов она встала, собираясь сходить за таблетками, и тут же ощутила сильное головокружение.

Не стоило вчера так напиваться. Раньше она всегда знала, когда нужно остановиться.

Телефон зазвонил, как раз когда она глотала аспирин. Это был Вилли. Он сказал, что зайдет к ней, но она не хотела его видеть. Только не сегодня. Иначе она точно не попадет к Роуэн.

В комнате стало совсем душно. Ей надо было хоть ненадолго выбраться из дома – подышать немного свежим воздухом. Поваляться на пляже, может, даже искупаться, чтобы снять напряжение и потом поспать.

К тому же там она не будет слышать, как орет этот противный малец.

Три хлесткиe оплеухи. И он заткнется. Не издаст больше ни единого звука.

Переходя Барнард-уэй, Хейли заметила припаркованный на эспланаде фургончик с мороженым. Она решила подойти и встать в очередь, не обращая ни малейшего внимания на устремленные на нее взгляды. Подождав несколько минут, она заказала себе рожок с мороженым из маракуйи и отправилась смаковать его на берег океана, где городские власти недавно оборудовали площадки для пляжного волейбола.

Ступая по теплому песку и наслаждаясь ласкающей горло сладостной прохладой, она вдруг обнаружила, порывшись в сумочке, что забыла захватить крем для загара. На фоне окружающих она выглядела совсем бледной, что воспринималось как явное отклонение от нормы в городе с определенными требованиями к внешности. Люди вокруг, верно, думали, что она только-только оправилась после гриппа.

Хейли поискала глазами дом, где когда-то жили ее родители: он находился в сотне метров от того места, где она сейчас жила. В свое время его перекрасили в бежевый цвет, и его вид чуть изменился, однако, пройдя в тот раз немного по проспекту, она нашла его без труда, поскольку помнила, как он выглядел на сохранившихся у нее фотографиях. Хейли пришла сюда уже через несколько дней после переезда на новое место жительства и сразу позвонила в квартиру номер четыре. Проживавшая там теперь молодая супружеская пара с удовольствием пригласили ее войти, после того как она объяснила, зачем пришла.

Особой ностальгии она тогда не испытала. В конце концов, в то время она была еще слишком мала и почти ничего не помнила.

Сегодня купалось не очень много народу. Должно быть, из-за сильных течений. В домике инструкторов по плаванию, похоже, было пусто. Возможно, они все вышли в открытое море кого-то спасать.

От острой боли, пронзившей поясницу, Хейли поморщилась. Ей пришлось сдержать позыв рвоты, чтобы не расстаться с мороженым у всех на виду.

Мимо нее, метрах в десяти, в компании с высокой брюнеткой, выпятившей силиконовую грудь, прошел Барни, один из лучших друзей Роуэн. Хейли помахала ему рукой, когда Барни посмотрел в ее сторону, но тот никак не отреагировал и двинулся дальше. Должно быть, не заметил. Вечером она ему это припомнит, и он, конечно, рассмеется.

Она будет ходить купаться, когда приведет себя в форму. К чему жить на берегу океана, если не пользуешься этим?

Было почти три часа дня. Пора возвращаться домой и улечься спать. Потом, с новыми силами, она подкрасится, приоденется, возьмет такси и отправится к Роуэн.

Хейли медленно встала, опасаясь, как бы опять не закружилась голова. Затем вернулась на эспланаду и, слившись с толпой, двинулась к дому.

И вдруг, уже собираясь перейти улицу, она увидела ее: женщина стояла метрах в двадцати в стороне, держа за руку девочку в голубом платьице.

Норма.

Хейли замерла – на нее чуть не налетел с ходу какой-то мужчина. От потрясения у нее перед глазами все поплыло. Снова поискав глазами женщину, Хейли уже не увидела ее в толпе, становившейся все плотнее.

Быть не может! Неужели Норма? Как она оказалась здесь, так далеко от Канзаса, где ей было суждено сгнить? Хейли перешла улицу, не обращая внимания на машины, и поднялась по наружной лестнице к себе, заметив краем глаза, как соседка снизу тащит малыша Бастиана за руку домой.

Клюшка для гольфа раздробила лицо Синди, превратив его в месиво; запястья Хейли забрызгало кровью; удовольствие, которое она испытывала, когда раз за разом наносила удары, прекрасно понимая, что ломает чужую жизнь, было сродни наслаждению.

Хейли захлопнула за собой дверь и подбежала к окну, выходившему на эспланаду. Там она не заметила ничего необычного. Ей просто почудилось. Такое бывало и раньше, когда ей снилось, будто Томми с победоносным видом подстерегает ее на углу улицы или у изножья кровати, отчего она просыпалась среди ночи.

Должно быть, это от жары, у нее все смешалось в голове. И почему только она решила выйти на улицу? Зачем вообще туда выходить?

Снова оказавшись дома, в безопасности, Хейли, однако, никак не могла успокоиться. Тело как будто ее не слушалось. Пульс участился, и ее снова затошнило. За окном какой-то чересчур резвый мальчуган шлепнулся на мостовую и выпустил из рук ярко-красный воздушный шарик – он мгновенно взмыл ввысь.