История франков - Григорий Турский

Тогда Эбрахар двинулся к городу Вану. Епископ Регал послал к нему навстречу клириков. Неся кресты и распевая псалмы, они провели франкские войска в свой собственный город. Говорили, что Варох пытался достичь островов[274], вышел в море на кораблях, тяжело груженных золотом и серебром и со всем другим имуществом. Однако в это время разразился шторм, корабли утонули, и он потерял весь свой ценный груз. После случившегося он пришел к Эбрахару, попросил мира, дал ему нескольких заложников и преподнес множество даров, а затем поклялся, что никогда более не причинит вреда королю Гунтрамну.

Когда Варох удалился, похожую клятву принес епископ Регал вместе с духовенством и городскими жителями. «Мы ни в чем не повинны перед нашими господами королями, – сказал он, – мы не так глупы, чтобы нанести им вред, однако попали под власть бретонцев и пострадали от этого».

После того как между Варохом и Эбрахаром был заключен мир, глава бретонцев произнес следующую речь: «Отправляйтесь теперь обратно к королю Гунтрамну и сообщите, что я выполню любое его приказание. Подтверждая свои добрые намерения, я отправляю в качестве заложника своего племянника». Так он и сделал, чем и закончилась кампания, унесшая многих как в войске короля, так и среди бретонцев.

Когда же войско уходило из Бретани, то первыми пересекли реку знатные люди, а простые и гражданские, следовавшие вместе с армией, еще не перешли реку Вилен. В это время Варох, забыв свою клятву и оставленных им заложников, отправил своего сына Канаона с войском захватить отставших. Тот схватил и связал веревками всех, кого нашел на берегу реки, а сопротивлявшихся перебил. Пытавшиеся переплыть реку на лошадях были унесены в море сильным течением.

Позже многие из захваченных в плен были освобождены женой Вароха, и с отпускными грамотами им разрешили уйти домой. Пересекшее ранее реку войско Эбрахара боялось вернуться домой по маршруту, по которому оно следовало раньше, поскольку опасалось подобного же несчастья.

И войска направились к Анже, надеясь пересечь реку Майен по имевшемуся там мосту. Небольшой авангард, двигавшийся к мосту, был обобран, избит и всячески унижен. Рассказывают, что когда они проходили через Турен, то собрали огромную добычу, ограбив множество людей, поскольку те не подозревали об их приходе. Многие из тех воинов, кто принимал участие в походе, отправились к королю Гунтрамну и заявили, что герцог Эбрахар и граф Вилиахар были подкуплены Варохом, чтобы погубить свои войска. Когда Эбрахар появился при дворе, король обрушился на него с упреками и велел ему покинуть двор. Граф Вилиахар бежал и скрылся.

10. На пятнадцатом году правления короля Хильдеберта[275] и двадцать девятом короля Гунтрамна последний охотился в Вогезском лесу и наткнулся на следы, свидетельствовавшие об убийстве здесь зубра. Когда король Гунтрамн стал допрашивать лесничего, кто осмелился совершить этот проступок в королевском лесу, тот ответил, что это был Хундон, постельничий короля. Основываясь на словах лесничего, Гунтрамн велел схватить Хундона, заковать в цепи и доставить в Шалон-сюр-Сон.

Поскольку перед лицом короля между лесничим и постельничим начался ожесточенный спор, а Хундон утверждал, что не совершал того, в чем его обвиняют, король велел разрешить спор поединком. Хундон выставил вместо себя собственного племянника. Когда оба выстроились друг напротив друга на поле для сражений, молодой человек метнул копье в лесничего, и оно пронзило его ногу, так что лесничий упал навзничь.

Затем юноша вытащил кинжал, висевший у него на поясе, и попытался перерезать у упавшего мужчины горло, однако сам был ранен в живот ударом ножа. И оба они, упав навзничь, умерли. Увидев это, Хундон бросился бегом к церкви Святого Марцелла, но король велел схватить его, прежде чем тот ступит на священный порог. Хундона схватили, привязали к столбу и забили камнями до смерти. Впоследствии король жалел, что вышел из себя и из-за столь малой вины бездумно убил преданного слугу, хотя его вполне можно было простить.

11. Хлотарь, сын покойного короля Хильперика, настолько серьезно заболел, что королю Гунтрамну сообщили о его кончине. Король тут же отправился из Шалона в Париж, но успел добраться до окрестностей Санса, где его застигло известие, что мальчик поправился.

Мать Хлотаря, Фредегунда, увидела, как опасно болен ее сын, дала обет, что пожертвует большую сумму денег церкви Святого Мартина. И он поправился. Она также предприняла другую попытку спасти его жизнь, отправив послов к Вароху, чтобы он освободил пленников из войска короля Гунтрамна, которых он по-прежнему удерживал в Бретани. Варох так и сделал. Сказанное доказывает, что эта женщина ответственна за убийство Бепполена и разгром его войска.

12. Случилось так, что монахиня Ингитруда, о которой я рассказывал в предыдущих книгах, основавшая женский монастырь в подворье церкви Святого Мартина, заболела и назначила аббатисой свою племянницу, отчего начали роптать остальные монахини. Мне пришлось поговорить с ними, и тогда они прекратили выяснять отношения.

Ингитруда была в плохих отношениях со своей дочерью Бертегундой, потому что последняя забрала большую часть ее собственности. Теперь же она поклялась, что Бертегунде никогда не позволят молиться ни в основанной ею обители, ни на ее могиле. Думаю, что, когда Ингитруда умерла, ей шел восьмидесятый год. Ее похоронили 8 марта. Ее дочь Бертегунда прибыла в Тур, но в обитель ее не допустили.

Тогда она добилась аудиенции у короля Хильдеберта и просила его позволить заменить свою мать в обители. Забыв о своем прежнем решении, которое он вынес в пользу Ингитруды, король даровал Бертегунде новый документ, подписанный его собственной рукой. В нем говорилось, что она может унаследовать всю собственность, которую ей оставили мать и отец, и даже забрать все, что та оставила монастырю.

Придя с этой грамотой в монастырь, Бертегунда забрала оттуда все, что только смогла унести, не оставив ничего, кроме голых стен. Затем она собрала вокруг себя банду головорезов, готовых на любые безнравственные действия, и украла все то, что пожертвовали в обитель люди из других поместий. Они совершили такое количество дурных дел, что едва ли об этом можно рассказать подробно. Забрав все, до чего могла добраться, она вернулась в Пуатье, возводя при этом множество ложных обвинений на аббатису, приходившуюся ей близкой родственницей.

13. Один из моих священников оказался отравленным лжеучением саддукеев (одно из влиятельных (наряду с фарисеями) религиозно-политических течений в Иудее II в. до н. э. – I в. н. э.), выразив свое неверие в воскресение мертвых. Когда я стал спорить, что это было предсказано в Святом Писании и полностью подтверждается учением апостолов, он ответил: «Я не отрицаю, что многие люди верят в это, но мы не можем удостовериться в том, правда это или нет, сильнее на нас влияет слово Господа, когда Он разгневался на первого человека, которого создал Своей собственной Божественной рукой. Он сказал ему: «В поте лица твоего будешь есть хлеб, доколе не возвратишься в землю, из которой ты взят, ибо прах ты и в прах возвратишься» (Быт., 3: 19).