Трое из леса - Юрий Никитин

— Ну? Вам только улиток ловить!

Мрак зашвырнул секиру, едва не угодив волхву в лицо,подпрыгнул, ухватился за край. Красная сухая кожа с треском лопнула, наТаргитая снова брызнуло мутной сукровицей. Ковер угрожающе загибался, но Мраккое-как втащил себя наверх. Таргитай обалдело смотрел, задрав голову. Сверхуупала красная лапа, схватила за ворот, больно прищемив волосы. Хриплый голосрявкнул, задыхаясь:

— Олег, гони коня!

Ноги Таргитая оторвались от земли. Его проволокло, ударяя окаменные глыбы. Ногами сбил кого-то, за сапоги уцепились, сверху захрипело,Таргитай ощутил, как его разрывают надвое. Затем хватка на ногах внезапноисчезла. Осталась только тяжесть своего зада. Таргитай увидел удаляющуюсяземлю. Вдогонку полетели копья, дротики. Камень из пращи больно ударил поступне. В руке люто дернулся Меч, зазвенело, Таргитай поспешно закрыл глаза —стало дурно: живо представил, как Меч вместе с летящими снизу стрелами отсекаети бесцельно свисающие ноги.

Больно ударило по коленке, Таргитай заорал. Его болтало вдымном воздухе, вдруг весь мир заволокло удушливой гарью. Он закашлялся, Мечбезжизненно свисал в руке, он словно бы потерял нещадный блеск. Правой ногебыло холодно, пальцы жгло. Вдруг дымную тьму снизу просек гигантский язык огня,похожий на острие раскаленного меча. Таргитай завопил от боли: запах горелойшерсти и мяса был запахом его волос и кожи.

— Терпи, казак… Конаном будешь…— донеслосьсверху. — Боги знают, кого на племя пустить!

Его протащило лицом по жесткому ворсу. В щеку больнокольнуло, Таргитай увидел торчащие железные острия, на одном оставались капликрови. Мрак, едва видимый в дыму, зло бил ладонью по ковру, острия стрелисчезали. Олег лежал посреди ковра лицом вниз, голову обхватил руками. Высотыон боялся с детства. Таргитай осторожно сел, ковер под ним прогнулся. В ногидавило твердым. Это был Меч — неподвижный, холодный, чистый от крови. Самметалл из оранжевого превратился в победно пурпурный, словно пролитая им кровьпроникла в железо.

За краями ковра видна была далеко внизу площадь. От горящегодворца остались две черные стены. Крыша обрушилась, вверх выстрелило дымом истолбом искр. Глыбы раскатились по всей площади, скрыв белоснежные мраморныеступени.

Мрак медленно растянул запекшиеся в крови губы, в глазахплясало мрачное удивление:

— Кто-то был неосторожен с огнем?.. Ах да, это яспоткнулся о Котел…— Не поворачиваясь, он потрогал лежащего рядом Олега: — Неспи, жук-притворяшка. Плакаться станешь, боги долго жить заставят! Мы ужепадаем.

Олег испуганно вскинул голову, раскашлялся от дыма. Коверсильно раскачивало на горячих струях воздуха: пролетали над горящим дворцом.Затем развалины остались позади, проплыл дом-конюшня, скелеты высоких домов,улицы — среди них белели островерхие юрты, в загонах метался скот.

— Не ляпнемся? — спросил Мрак. — Когда тыуспел спереть эту шкуру?

Олег ответил блекло, он упорно отводил глаза от медленноползущей далеко внизу земли:

— Я не мальчишка, чтобы сразу с кулаками! Вы двое вдраку, а я в… башню Мардуха. Пару стеблей сохранил. У них чары искусные, у нас— мощные. Наша лесная травка разнесла все хитроумные замки и запоры. С дверьювместе. Ну, взял ковер — заклятия вы слышали. Не так разве? Взлетел, гляжу —пожар. Повалил стену, чтобы народ не задохся… Ломать — не строить, это смогу,хотя чем тут гордиться?

Мрак прорычал:

— Степняков пожалел… Меня, выходит, случайно? Припомню.

Ковер колыхался, прогибался под их тяжелыми телами. Таргитайотодвинулся от дырочки, пробитой стрелой, — дуло.

Вдруг Мрак вскрикнул дурным голосом. Далеко внизу глыбыпо-черепашьи ползли к руинам, словно их тащили невидимые веревки. Развалиныдергались, вспучивались, будто тесто в квашне. Облако пыли оседало чересчурбыстро. Груды камней перемещались, вверх начал выдвигаться острый холм. За нимподнимались исполинские камни.

На месте закопченной груды развалин вздыбился как огромныйначищенный шлем дворец. По краям очистившейся площади возникли словно извоздуха четыре башни из розового камня. Прежняя черная незаметно растаяла.

Ярко и страшно вздыбились плиты по краям площади. Оранжевоепламя взлетело до облаков, словно им выстрелили. Из земли начал подниматьсякрасный, как спелая малина, гигантский кольцевой вал. Человеческие фигуркиметались в ужасе, а вал рос, темнел, превратился в дымящуюся жаром крепостнуюстену.

Ковер потряхивало на воздушных ухабах, дворец постепеннопревратился в яркую блестящую точку. Мрак прорычал в страхе:

— Что… что это?

Таргитай застыл, голову сунул между колен. Олег заговорилтихо и с такой горечью, что лицо его стало желтым как у мертвеца:

— Да, убили кагана. Даже разнесли дворец… Возможно,стерли с лика земли все киммерийское царство… Но, уничтожив кагана, не породилизверя страшнее?

Мрак бросил зло:

— Штуки волхвов — потом. Кто сейчас в новом дворце?

Олег молчал, отводил взгляд. Мрак свирепо тряхнул волхва:

— Говори!

— Мрак… Там настоящий властелин. Кого-то сажает натрон.

— Настоящий? Каган был не…?

— Он, как и мы, по дурости считал подлинных хозяев за слуг.Маги, волхвы, ведуны, чародеи — хозяева этого мира! А каганы, цари, султаны —лишь пышно одетые слуги. Слуги, которые не знают, что они слуги.

— Что-то мудрено для меня!

— Волхвы и маги строят дворцы, создают каганаты ицарства, а каганы и царьки… охраняют, бдят, кормят, дают рабов и шлют искателейза редкими травами…

Ковер колыхался, воздух был чистый, свежий. Таргитайзажмурился до хруста в веках, но сказочный дворец и под опущенными веками горелярко, победно, насмешливо — недосягаемый и прекрасный.

Олег уронил голову. Ветер сдувал и уносил слезы:

— Не понимаете?.. Не дворец главное. Не топоры, секиры,луки. Их и рабы делают. Высшее умение — создать заклинание. Например,заклинание дворца. Разумеете? Ведь рушатся самые несокрушимые крепости, дворцы,города. От времени, войн, пожаров… Зато крепко сколоченное заклятие живетвечно! Или почти вечно. По нему дворцы можно рассыпать в пыль, строить ирассыпать… Владыка не тот, кто живет во дворце, а кто умеет его создать… КогдаМардуху надоели дым и крики, он мановением руки воздвиг стены. А вместо однойбашни — четыре!

Голос волхва упал до шепота. Мрак, морщась, поскреб засохшуюкровь:

— Сколько мук, пока добывали Цвет Папоротника! Как созмеюкой — задурно… Гору дров наломали, и все зря! Пошто из Леса вылезли? Тамродились, пням молились, никого не трогали…

Олег поднял голову. Он выглядел постаревшим.