Битвы за Кавказ. История войн на турецко-кавказском фронте. 1828-1921 - Уильям Эдвард Дэвид Аллен

Первым пунктом повестки дня на Трапезундской конференции стало оглашение телеграммы Вехип-паши генералу Лебединскому (10 марта), в которой он потребовал, чтобы его армия немедленно покинула районы, отходившие, по условиям Брестского мира, к Турции. Делегаты Закавказской Федерации с возмущением заявили, что не признают Брестский договор законным и не связаны его условиями. Несколько дней обсуждался этот вопрос; закавказцы пытались выдвинуть свои условия, но тщетно. 22 марта часть делегатов уехала в Тифлис, а возвратившись, предложила новые условия частичных территориальных уступок. Однако туркам надоела бесконечная болтовня, и 6 апреля из Стамбула пришел ультиматум, в котором от закавказцев потребовали полностью очистить все спорные районы до 10-го числа этого месяца.

В последнюю неделю марта Вехип-паша перебрасывал свои войска к границе Закавказья. На побережье Черного моря 37-я Кавказская дивизия наступала на Батум, а 5-я – двигалась на Испир, в долине Чороха. 11-я Кавказская дивизия стояла в генеральном резерве в Эрзеруме, а с ней – и весь I турецкий Кавказский корпус (36, 10 и 9-я дивизии), которые готовились пересечь границу и идти на Карс. На правом фланге IV Кавказский корпус турок вместе с 12-й пехотной дивизией приближался к Малазгирту, 5-я пехотная дивизия была готова занять Ван.

30 марта турки овладели пограничным постом в Караургане; на левом фланге их патрули днем вошли в Бардиз, а ночью – в Каракурт. Как и в Эрзеруме, они совершили маневр окружения с целью подавить возможное сопротивление армян в районе Сарыкамыша. На это обратил внимание Назарбеков. Он знал, что турки могут бросить 3 дивизии против его 13 слабых батальонов (включая 3-й и 7-й полки, которые подошли из Александрополя), и отлично видел, что активность мусульманских нерегулярных частей на его коммуникациях с Карсом возросла. Он опасался, что превосходившие силы турок запрут его в узком Сарыкамышском ущелье. 5 апреля армянские линии обороны подверглись атаке в том месте, где шоссе раздваивается – одна дорога идет в Караурган, а другая – в Каракурт. Одновременно турки атаковали добровольческие бригады полковника Мореля на своем правом фланге. Это произошло в районе перевала Ишак-Мейдан, в деревне Веришан, и эта деревня была потеряна. Опасность обходного маневра на Ново-Селим, расположенный на равнине, увеличилась. В ночь с 5 на 6 апреля армянские войска оставили Сарыкамыш и ушли в Ново-Селим, где они заняли новые позиции в надежде остановить турецкое наступление на Карс. Люди на фронте понимали, что начался очередной этап войны с турками, однако новые лидеры Закавказья продолжали верить в возможность мирного решения конфликта, и их вмешательство лишило войска, стоявшие на границе, последней возможности оказать противнику серьезное сопротивление.

Не имея никакого стратегического плана, армяне тем не менее 10 апреля обнаружили, что диспозиция их войск улучшилась. Теперь их армия состояла из двух групп. Карская включала в себя 17 батальонов в районе Ново-Селима с 4 батальонами, находившимися в резерве в Александрополе[320]; а Ереванская имела 9 батальонов плюс 5-й стрелковый полк и 2 добровольческих полка из Вана, которые шли из Вана в Игдырь.

Несмотря на приближение 4 или 5 турецких дивизий (25–30 тыс. штыков), брошенных против 30 армейских батальонов (15 тыс. человек), можно было все-таки попытаться отбиться. Однако о том, чтобы остановить турецкое наступление на Карс, укрепившись на импровизированной линии фронта, проходившей северо-восточнее Сарыкамыша к равнине, окружавшей железнодорожную станцию в Ново-Селиме, нечего было и думать. 30 турецких батальонов I Кавказского корпуса с их мощной артиллерией и нерегулярной кавалерией могли безо всякого труда окружить армянские части.

Армянский генерал Арефьев (Арешьянц), командовавший войсками в Ново-Селиме, очевидно, хотел преградить главные подходы к Карсу с юго-запада: несколько троп, а также железную дорогу и два шоссе, которые соединяли Карс с Сарыкамышем и Каракуртом. Армянская линия обороны шла от Энгижи вдоль реки на Безиргангечит и Ново-Селим, а оттуда – в Карапинар, Тикнис и Аджадеве. Здесь 9 тыс. стрелков должны были удерживать фронт протяженностью более 40 км. Против этой плохо защищенной линии фронта медленно сосредотачивались три турецкие дивизии. 19 апреля турки нанесли удар в двух местах: по Ново-Селиму, в центре, и по Аджадеве на крайнем левом фланге. Туркам удалось овладеть горой, у подножия которой стояла деревня Аджадеве, однако в результате яростной контратаки они были отброшены. Другая контратака выбила турок из Ново-Селима, но ненадолго. Противник подтянул свежие силы и в нескольких местах прорвал линию фронта по обе стороны от этого селения. После 6 часов вечера армяне уже отступали в Банлиахмет; им удалось уйти, потеряв всего 350 человек. Победа досталась туркам.

В тот день, когда шло сражение за Ново-Селим, на линии фронта побывали генерал Лебединский (главнокомандующий закавказскими войсками), генерал Назарбеков и несколько офицеров штаба, среди которых был полковник Шардиньи, глава французской военной миссии. Они весьма оптимистично отозвались о перспективах дальнейшего сопротивления туркам. Позже в тот же день Лебединский подтвердил эту оценку на заседании Армянской национальной ассамблеи в Александрополе. Большинство ассамблеи проголосовало за продолжение войны. Однако у закавказского правительства и конгресса было иное мнение по этому вопросу. С 8 апреля делегаты Трапезундской мирной конференции настаивали на том, чтобы принять турецкий ультиматум, и 10-го числа в Трапезунде была получена телеграмма из Тифлиса с согласием. Возможно, ее прибытие в Трапезунд несколько задержалось, поскольку 12-го турецкий генерал, командовавший войсками, которые приближались к Батуму, потребовал не позднее 13 апреля сдать ему эту крепость и прилегающий к ней район. Получив новый ультиматум, Закавказский конгресс изменил свое мнение – несмотря на протесты татарских депутатов. Конгресс поддержал правительство, приняв неожиданное решение отвергнуть требование турок. Таким образом, правительство в Тифлисе 14 апреля официально признало состояние войны. В тот же самый день части 37-й турецкой дивизии при поддержке нерегулярных частей лазов и аджаров атаковали Батум. Через несколько часов комендант крепости, имея гарнизон численностью 3 тыс. человек, включая 600 офицеров, решил сдаться. Остатки грузинского корпуса ушли на позицию Муха – Эстате, за которую русские солдаты столь храбро сражались в годы Крымской войны и войны 1877–1878 гг. Эта позиция располагается между Кобулети и Озургети. Узнав об этом, закавказское правительство снова изменило свое решение. 22 апреля Тифлисский конгресс провозгласил независимую Закавказскую федеративную республику. Глава правительства, грузинский меньшевик Гегечкори, передал свой пост другому грузину из той же партии, Акакию Ченкели, который возглавлял делегацию в Трапезунде. Таким образом, через неделю после возобновления боев с турками, в результате которых был сдан Батум, Ченкели получил задание возобновить переговоры о мире.

После боев под Ново-Селимом войска обеих сторон двинулись по направлению к Карсу. Рано утром 23 апреля армянские части заняли линию, проходившую через селения Самова, Карачобан (Гарамвартан) и Бозкале до железнодорожной станции Владикарс. Отсюда они прошли восточнее Каре-Чая до селения Каникёй, в 10–11 км от внешних фортов Карса. Утром турецкие войска заняли свои позиции, и началась перестрелка. К 2 часам дня генерал Назарбеков получил три телеграммы. Ченкели извещал его о появлении новой независимой республики. Две телеграммы, отправленные вновь назначенным военным министром, грузинским генералом Одишелидзе, приказывали Назарбекову прекратить огонь по соглашению с турецкими военными властями на фронте. Назарбекову было велено передать решение правительства турецкому генералу, стоявшему перед ним (Якупу Шевки-паше), в надежде, что он передаст его Вехип-паше. В армянских рядах воцарилась полная неразбериха, когда турки сообщили парламентеру, прибывшему к ним с белым флагом, что они не получали никаких инструкций от своих армейских или корпусных командиров, и, пока армянские предложения будут переданы Вехип-паше, у них не остается другого выбора, как только продолжить бои.