Источник счастья - Полина Дашкова

— Не ори. Не глухой. Слышу.

— С ней всё в порядке, не волнуйся, она жива.

— Они встретились?

— Да.

— Она уже сказала ему про Дмитрия?

— Нет. Пока не смогла.

Москва, 2006

Сумка была полностью упакована. Кира Геннадьевна купила длямужа все недостающие мелочи. Боря уехал с утра в институт. Он не мог позволитьсебе ни дня передышки, даже накануне отлёта, в субботу.

Она ждала его к ужину.

Обида из-за шубы угасла. Кира Геннадьевна не умела долгообижаться, внушила себе, что старая дублёнка вполне протянет ещё сезон. Теперьнаконец Боре за его работу станут платить настоящие деньги, и можно будет спокойно,без спешки, без всяких скидок купить то, что хочется.

Пора уже сделать ремонт в квартире, поменять сантехнику,побелить потолки. И наконец съездить отдохнуть на настоящий европейский курорт.

Кира Геннадьевна решила зажарить те самые лисички, которыележали в морозилке с августа. Софи и Верочка уже точно не придут. Софи улетела,Верочка тоже скоро улетает в свой Сидней. Никаких гостей в ближайшее время непредвидится, а повод для праздничного ужина, безусловно, есть.

Боря вернулся из института как раз к накрытому столу. Он всёещё чувствовал себя виноватым.

— Ты из-за шубы не переживай, — сказала Кира, — это такаяерунда по сравнению с тем, что они наконец позвонили, пригласили тебя. Давай поужинаеми сразу ляжем спать. Самолёт в семь, значит, выехать тебе надо в начале пятого.

Он что-то пробормотал, рассеянно кивнул, отправился мытьруки. Кира поставила на стол заветную бутылочку дорогого коньяка, сняла фартук,поправила причёску и даже слегка подкрасила губы, чего раньше никогда дома неделала.

По телевизору шло политическое ток-шоу. Боря внимательнослушал и смотрел на экран. Кира не стала ждать, когда он разольёт коньяк, самаплеснула грамм по двадцать в маленькие рюмки.

— За тебя, Боренька. За твой талант, за упорный труд и зато, что теперь, наконец, тебе воздастся по заслугам.

Он чокнулся с ней молча, не отрывая глаз от экрана. Шоу былоскучное, хотя гости и ведущий старались изо всех сил, орали, как торговки нарынке. Борю политика никогда не занимала, он, кажется, вообще ничем, кромесвоей биологии, не интересовался.

— Можно я выключу? — спросила Кира.

Он равнодушно кивнул. Экран погас, но Боря продолжалсмотреть в него все так же внимательно. Кира все давно съела, а на его тарелкеостывали нетронутые грибы.

— Ты хотя бы попробуй, — слегка обиженно сказала Кира, — тыже не ел ничего весь день, я так старалась.

— Прости, не могу, — он поднялся из-за стола, — очень устал.

Только сейчас она заметила, как он осунулся за последниедни. Под глазами вспухли тёмные мешки, щеки ввалились.

— Боренька, как только вернёшься, тебе надо показатьсяврачу, ты очень плохо выглядишь.

— Да, — ответил он и ушёл в свой кабинет.

Кира убрала со стола, вымыла посуду, лисички переложила вкастрюльку, поставила в холодильник, заглянула к мужу.

— Они хотя бы машину за тобой пришлют? Или надо вызватьтакси?

— Пришлют. Иди спать.

Она знала, когда он так сидит, в старом кресле, в углу, его лучшене трогать. Ему надо сосредоточиться и подумать.

— Боря, не засиживайся. Я поставлю будильник на половинучетвёртого.

— Хорошо. Закрой дверь.

Она поцеловала его в небритую щеку и ушла. У неё слипалисьглаза, она хотела сегодня лечь пораньше. В аэропорт ехать с ним не собиралась,но всё равно придётся встать, проводить, и потом уже вряд ли удастся уснуть.Завтра воскресенье, на работу не нужно, но за неделю накопилась куча домашнихдел.

Когда прозвенел будильник, Кира увидела, что мужа нет рядом.

— Ну вот, уже вскочил, — пробормотала она и громко позвала:— Боря!

Ответа не последовало. В квартире было тихо, темно. Толькопод дверью кабинета светилась узкая полоска.

Боря все так же сидел в кресле, голова была откинута назад.

— Уснул прямо тут, одетый, — вздохнула Кира, — надо былозаставить его дойти до постели, он же на ногах не держался, спал на ходу.

Рядом, на маленькой торшерной полке, она заметила пустойстакан и баночку с капсулами. То самое успокоительное, которое Боря дал ей дляСофи на поминках.

— Мне нельзя, а тебе можно? — проворчала Кира. — Давай-ка,просыпайся, пора.

Она тронула его за плечо, стала трясти, глухо, быстроповторяя:

— Боря, Боренька!

Он был ещё тёплый, когда приехала «скорая». Врач догадалсяотправить на экспертизу жёлтые капсулы.

В лаборатории Института судебной медицины удалосьопределить, что содержимое капсул представляет собой сложную смесь веществрастительного и животного происхождения. Оказывает токсическое действие насердце. Смерть от сердечной недостаточности может наступить через несколькодней или через несколько часов, в зависимости от дозировки.

Один из экспертов вспомнил, что всего год назад подобныйпрепарат пытались запатентовать, как новое лекарственное средство из группысердечных гликозидов, но побочные действия были настолько сильны, чторазработки прекратились. А вёл их доктор биологических наук, профессор МельникБорис Иванович.

Москва, 1918

Остаток зимы Михаил Владимирович и Федор опять проводили влаборатории все свободное время.

— Мы топчемся на месте, — говорил Агапкин, — можно сделатьвливание ещё десятку, сотне крыс, результат будет всё тот же. Выживет иомолодится каждая третья или каждая вторая особь. Остальные погибнут. Мы,кажется, никогда не поймём, почему.

— Да, — соглашался профессор, — на это могут уйти годы. Надоспокойно наблюдать, подробно исследовать, искать закономерности.

— Пока я вижу лишь одну закономерность. Те крысы, которымпрепарат вводите вы, выздоравливают и живут. Мои все дохнут.

— Федор, это, извините, ваше странное суеверие, и только.Вот у вас укушенный мизинец опять кровоточит. Тоже, скажете, закономерность? УГригория Третьего к вам личная неприязнь? Он вас так специально тяпнул, чтобыне заживало?

— Не знаю.