Время дракона - Светлана Сергеевна Лыжина

окажется немного разочарованным, если не услышит своё имя. Получилось бы, что все волнения были зря.

Отец не знал об этих мыслях сына и продолжал чувствовать вину:

- Я обещал тебя, Влад, - печально произнёс родитель. - Тебя и твоего младшего брата Раду. А взамен султан отпустил заложников и одолжил мне войско. К счастью, Басараб оказался достаточно умён, чтоб убраться из моей столицы. А если б не убрался, тогда войско, которое я привёл, отправилось бы брать Тырговиште. Хорошо, что этого не понадобилось, но я всё равно должен расплатиться с султаном за услугу. Должен.

Влад посмотрел на Мирчу и увидел, что тот испытывает большое облегчение, хоть и пытается это скрыть. Старший брат явно думал: "Хорошо, что поеду не я", - однако Влад не сердился на брата за такие мысли. Младшему даже хотелось утешить старшего и сказать: "Помнишь, отец рассказывал нам, как был соправителем своего старшего брата и отвозил султану дань? А теперь я сделаю почти то же самое для тебя. Я поеду к туркам. Это правильно. Так и должно быть. Я должен ехать, а ты - остаться".

- И... и когда мне ехать к туркам? - спросил Влад.

- Не очень скоро, - сказал родитель, стремясь успокоить сына. - У султана сейчас другая забота. Ему не до нас.

- А что сейчас заботит султана? - спросил Мирча.

- У султана может быть только одна забота - война,- отвечал родитель. - Янку доставляет ему много беспокойства, - он посмотрел на обоих сыновей. - Вы ведь помните, что Янку грезил о большой войне с турками? А помните, что Янку победил некоего Шехаб-ад-дина, турецкого военачальника?

- Помним, - отозвался Мирча.

- Помним, - отозвался Влад.

- Так вот благодаря этой победе Янку наконец-то сумел найти союзников для своего предприятия. Раз он победил в большой битве, теперь все стремятся присоединиться к его армии. Состоится крестовый поход. Крестоносцы соберутся из многих стран. Будут ляхи, богемцы, немцы и даже, как я слышал, витязи из Франции.

- А мы будем участвовать?

- Нет, - сказал отец, - Янку с нами по-прежнему в ссоре, и не отдаёт нам свою сестру. Поэтому мы в поход не пойдём.

- А ты не боишься, что Янку придёт к нам со своим войском? - спросил Влад.

- Не придёт, - покачал головой родитель. - Ему, как и султану, не до нас.

- Ты уверен? - спросил Мирча.

- Да, - отец кивнул, - уверен. Ведь Басараб отправился прямиком к Янку просить войско, но Янку не даст, потому что бережёт своих воинов для большого дела.

- Ты уверен? - повторил Мирча.

- Уверен, - родитель снова кивнул. - Я уверен, потому что знаю больше, чем ты. Я знаю, что Янку будет воевать с султаном, а мы сможем остаться в стороне от этой войны, - он на секунду задумался и вдруг произнёс, обращаясь к Владу. - Посмотрим, чем она закончится, а после этого примем решение, которое даст нам наибольшие выгоды. Может так случиться, что ты и Раду не поедете к султану вовсе. Не думай сейчас о турках. Сейчас думать незачем. Будущее слишком изменчиво, чтобы загадывать так далеко наперёд.

Княжич ничего не ответил, но по голосу родителя, излишне успокаивающему, понял, что отец опять обманывает. Конечно, в этом обмане не было злого умысла. Отец просто хотел, чтобы сын не тревожился, и всё же Владу сделалось досадно: "Неужели, это ручные дьяволы научили отца врать?" - подумал он.

* * *

Старший Дракул говорил об изменчивом будущем, желая успокоить сына, а сын считал, что отец обманывает. Теперь же, много лет спустя, сын изменил мнение: "Те слова были не так уж далеки от истины. Ведь грядущее и вправду изменчиво... и не только далёкое грядущее, - думал он. - Порой я не могу предугадать даже то, что случится прямо сейчас. Вот я подъезжаю к селению, рассчитываю быстро разобраться с судейством и отправиться дальше, а на деле получается, что я задерживаюсь больше чем на два часа - ведь именно так случилось в Отопень. Хоть бы не случилось снова". Так рассуждал младший Дракул, приближаясь к селению Петрешть.

Селение это располагалось слева от дороги, среди полей и пастбищ, открытое для обзора со всех сторон. Оно ярко белело среди зелёных равнин и по виду напоминало многие другие селения. Домики с серыми крышами из дранки, плетёные изгороди и раскидистые кроны фруктовых садов выглядели очень обычно, а чуть дальше, за селением вилась такая же обычная река, кое-где скрываемая прибрежными зарослями кустов и рядами тополей, нарочно высаженных у берега, чтобы укрепить почву. И всё же эта обычная река притягивала взгляд, искрясь на солнце, поэтому всякий путешественник, любуясь её течением, волей-неволей обратил бы внимание на широкий деревянный мост, перекинутый через реку, и на большой дом возле моста, окружённый забором-частоколом. Это был пост таможенной охраны.

Пост не случайно устроили именно в Петрешть, ведь дальше, на другом берегу виднелась опушка тёмного леса. Это был совсем не такой лес, как возле Отопень. Здешний лес раскинулся широко. В нём водились и вепри, и волки, и много ещё кто. Там могли завестись даже разбойники. Вот потому и появился возле леса таможенный пост - для спокойствия проезжающих.

Здесь купцам предоставляли охрану, помогавшую безопасно проехать мимо леса до деревни Тынкэбешть, а в Тынкэбешть находился ещё один таможенный пост, где торговцев передавали новой охране, провожавшей их на городскую ярмарку в Плоешть.

Конечно, купцы могли объехать опасный лес заранее, но объезжать пришлось бы по просёлочной дороге, где одни ямы и колдобины. По просёлочной дороге купеческие возы ехали бы медленнее, да и путь оказался бы длиннее, поэтому до ярмарки они добрались бы позже. Вдобавок на просёлочной дороге чаще ломались бы оси, а починка это трата денег. Вот и получалось, что купцам лучше было двигаться по большому тракту, который шёл прямо, как стрела.

За избавление от хлопот, связанных с путешествием по ярмаркам, торговцы платили князю сбор - отдавали десятую часть со всякого груза и всякой поклажи. Пошлина взималась лишь однажды, а дальше купец получал бумагу-удостоверение и вооружённых провожатых, однако некоторые купцы считали, что десятая часть это слишком много, и что от разбойников они оборонятся сами, поэтому путешествовать лучше окольными путями. Зная об этом, таможенники очень радовались, если им встречались купеческие