Вечная жизнь Смерти - Лю Цысинь

– Но если нам придется воевать, вы можете гарантировать победу? – спросил Цао Бинь. До сих пор он молчал. В отличие от Би Юньфэна он явно не был сторонником войны.

– Нет, – спокойно ответил Уэйд. – Но и они не могут. Остается попробовать.

Едва увидев пулю из антивещества в руке Уэйда, Чэн Синь поняла, что́ ей следует делать. Судьба Флота Федерации ее не слишком заботила – наверняка они придумают способы борьбы с тактикой Уэйда. В ее голове звенела только одна фраза:

«Кроме того, у нас есть вооруженные агенты в других космоградах».

Если разразится война, любой из боевиков, затаившихся в других убежищах, попросту выстрелит в почву у себя под ногами. Произойдет аннигиляция, взрыв мгновенно разорвет тонкую оболочку и сожжет все внутри. Затем вращающийся город разлетится на куски. Погибнут миллионы людей!

Космические убежища были хрупкими, словно яичная скорлупа.

Уэйд не сказал прямо, что атакует космограды, но он также не сказал, что не атакует. Перед мысленным взором Чэн Синь возникла картина 133-летней давности, навсегда запечатлевшаяся в ее сердце: Уэйд целится в нее из пистолета. Она не знала, насколько заледеневшей душой надо обладать, чтобы решиться на убийство миллионов, но стержень личности Уэйда как раз и составляла безумная решимость в сочетании с запредельным внутренним холодом – следствием крайней рационалистичности этого человека. Мысленно она опять видела перед собой молодого Уэйда, каким он был триста лет назад, и слышала его бешеный звериный рев: «Вперед, только вперед, несмотря ни на что!»

Ладно, пусть сам Уэйд и не собирается атаковать космические города, но что, если кто-то из его вояк решится на это?

Словно подтверждая страхи Чэн Синь, один из бойцов обратился к ней:

– Доктор Чэн, не сомневайтесь – мы будем драться до конца!

Другой подхватил:

– Мы боремся не за вас, мистера Уэйда или этот город. – Он воздел вверх палец, и в его глазах, казалось, вспыхнул огонь. – Вы знаете, чего они пытаются нас лишить? Не города и не световых кораблей, а всей Вселенной за пределами Солнечной системы! Там миллиарды и миллиарды новых миров, но они не пускают нас туда; они хотят запереть нас и наших потомков в этой тюрьме – тюрьме радиусом пятьдесят астрономических единиц, называемой Солнечной системой. Мы боремся за свободу, как боролись когда-то наши предки, мы сражаемся за возможность жить во Вселенной свободными людьми. И мы будем бороться до последнего! Я говорю от имени всех бойцов сил самообороны.

Остальные солдаты кивнули, глядя на Чэн Синь мрачными и холодными глазами.

В последующие годы Чэн Синь не раз вспоминала слова бойца. Но в тот момент они ее не тронули. Она чувствовала, как затягивается тьмой окружающий мир, и пришла в ужас. Ей казалось, что она снова, как сто тридцать с лишним лет назад, стоит перед штаб-квартирой ООН с младенцем на руках, а вокруг собралась стая голодных волков, и она должна защитить ребенка любой ценой.

– Вы собираетесь сдержать свое обещание? – спросила она Уэйда.

Тот кивнул.

– Конечно. Иначе зачем бы я попросил тебя приехать сюда?

– Тогда остановите все приготовления к войне и прекратите сопротивление. Передайте все пули с антивеществом правительству Федерации. Прикажите агентам, которых вы отправили в другие города, немедленно сделать то же самое!

Солдаты уставились на Чэн Синь так, словно хотели взглядом сжечь ее дотла. Разница в силе между двумя сторонами была ошеломляющей. Хрупкая женщина противостояла бездушной машине войны. Каждый из этих бойцов нес на себе более сотни водородных бомб, и под руководством сильного вождя-параноика это мощное черное колесо раздавило бы любую преграду. Чэн Синь была как травинка, не способная даже замедлить движение этого гигантского колеса. И все же она не собиралась уступать.

Однако события развивались не так, как она ожидала. Взгляды солдат один за другим обратились к вождю. Удушливое напряжение, казалось, начало отпускать Чэн Синь, но дышалось ей по-прежнему с трудом. Уэйд продолжал смотреть сквозь прозрачный купол на маленькую платформу с лежащими на ней волосками так, словно это был священный алтарь. Чэн Синь представила себе, как однажды Уэйд собрал своих воинов вокруг этого алтаря, чтобы предречь войну…

– Может, подумаешь еще немного? – произнес Уэйд.

– Нет необходимости. – В голосе Чэн Синь звучали стальные нотки. – Я приняла окончательное решение. Прекратите сопротивление и передайте правительству все антивещество, имеющееся в Гало-Сити.

Уэйд поднял голову и посмотрел на Чэн Синь с беспомощностью и мольбой. На лице этого человека подобное выражение появлялось нечасто. Потом он медленно проговорил:

– Если мы теряем нашу человеческую натуру, мы теряем многое, но если мы теряем нашу звериную натуру, мы теряем все.

– Я выбираю человеческую, – отрезала Чэн Синь, глядя на каждого присутствующего по очереди, – и верю, что и все вы тоже.

Би Юньфэн собирался что-то сказать, но Уэйд остановил его. Глаза лидера Гало-Сити потускнели. Что-то ушло из них, погасло навсегда. Бремя лет внезапно навалилось на этого человека, и стало видно, как он устал. Он оперся рукой о металлический стол и медленно опустился в кресло, которое кто-то подкатил к нему. Затем поднял руку и, не поднимая глаз, сказал:

– Сложите оружие. Боеприпасы оставьте здесь. – Он указал на стол перед собой.

Поначалу никто не шевельнулся, но Чэн Синь почувствовала: что-то смягчилось. Тьма начала рассеиваться. Солдаты отвернулись от Уэйда, их взгляды потеряли жесткость. Наконец, кто-то подошел и положил на стол оба своих патронташа. Хотя солдат сделал это аккуратно, при звуке металла, царапнувшего о металл, Чэн Синь вздрогнула. Ремни лежали на платформе недвижно, словно две золотистые змеи. Подошел второй боец и положил свои патронташи, затем еще один и еще. Вскоре на столе уже громоздилась золотая груда. Когда все патроны были сданы, звон металла прекратился, и все снова затихло.

– Прикажите всем нашим агентам в Мире Убежищ разоружиться и сдаться правительству Федерации, – сказал Уэйд. – Правительство Гало-Сити будет сотрудничать с флотом в вопросе сдачи города. Не предпринимайте никаких необдуманных действий.

– Хорошо, – ответил кто-то. Когда солдаты, одетые в черное, лишились своих патронташей, в помещении стало еще темнее.

Уэйд жестом велел бойцам уйти. Они бесшумно удалились, и зал посветлел, как будто вместе с ними ушла темная туча. Уэйд с трудом встал, обошел гору патронов и медленно приподнял стеклянный колпак. Дунул на платформу, и волоски исчезли. Он закрыл купол, повернулся к Чэн Синь и улыбнулся:

– Видишь, девочка, я сдержал свое обещание.

* * *

Инцидент в Гало-Сити был исчерпан, но правительство Федерации не сразу раскрыло публике тайну существования оружия на антиматерии. Международное сообщество решило, что происшествие завершилось, как и должно было завершиться, поэтому особой реакции с его стороны не последовало. Престиж концерна «Гало», строителя гелиоцентрического ускорителя, был так высок, что на случившееся закрыли глаза. Общественность высказалась за то, чтобы никого не отдавать под суд, а городу разрешить как можно скорее вернуться к самоуправлению. До тех пор пока концерн «Гало» держит свое обещание не возобновлять исследования и разработки в области пространственного двигателя и не препятствует надзору Федерации, пусть он занимается, чем хочет.