Размышления перед казнью - Вильгельм Кейтель

Герц фон Рундпггедт, командующий группой армий «Ю» на Восточном фронте, в кульминационный момент зимнего кризиса 1941 г. во время похода на Россию был 3.12.1941 г. «по собственному желанию» отправлен Гитлером в бессрочный отпуск, поскольку отказался выполнить приказы фюрера, требовавшего от войск невозможного. В 1942 г., после ухода в отставку заболевшего генерал-фельдмаршала Вицлебена, Рундштедт был возвращен на действительную военную службу в качестве главнокомандующего фронтом «Запад» (группа армий «Д»).

Когда в июне 1944 г. англо-американские экспедиционные войска успешно (впрочем, ничего иного нельзя было и ожидать!) высадились во Франции, Рундпггедта снова убрали. Кейтель услышал от Гитлера: «Ну о чем вы говорите, он ведь — старик! У него просто нервы не выдержали. Он не хозяин положения, а потому пусть уходит прочь!» Через каких-то восемь недель Гитлер сказал Кейтелю: «Я хотел бы видеть фельдмаршала фон Рунд-иггедта и поговорить с ним, выяснить, здоров ли он снова!»

Рупдштедта срочно вызвали в ставку фюрера в Восточной Пруссии. Прождав там три дня, он ворчливо спросил Кейтеля: что все это значит и чего от него, собственно, хотят! Кейтелю не оставалось ничего иного, как попросить его еще потерпеть. При первой же оказии он спросил Гитлера, что тот собирается делать с почтенным фельдмаршалом. Тот ответил: «Это я вам скажу завтра». На другой день Кейтелю вообще пришлось воздержаться от вопроса. Гитлер: «Сегодня у меня совсем нет времени для этого». И только на третий день Гитлер приказал Кейтелю во второй половине того же дня в назначенное время явиться к нему вместе с Рундштедтом.

(Тем временем преемник Рундштедга на Западе генерал-фельдмаршал Клюге покончил жизнь самоубийством, как только узнал, что будет подвергнут строгому допросу в связи с участием в заговоре 20 июля 1944 г.)

Гитлер открыл Рундштедгу причину вызова в ставку: «Господин фельдмаршал, я хотел бы снова доверить вам Западный фронт!»

Рундштедт: «Мой фюрер, что бы вы ни приказали, всегда буду выполнять свой долг до последнего вздоха!»

(И это говорил тот самый фельдмаршал, который в своей, не чуравшейся крепких выражений манере не раз позволял себе в телефонном разговоре с Кейтелем в высшей степени уничижительно отзываться об этом «обер-австрийце»! Когда Кейтель однажды в июне 1944 г. высказал недовольство ходом сражения с англо-американскими экспедиционными войсками во Франции, Рундиггедт, разъярившись, крикнул ему: «Ежели вы считаете, что сможете командовать лучше меня, так валяйте сюда и сами расхлебывайте это дерьмо!» А когда Кейтель в другой раз, позвонив ему насчет падения морской крепости Шербур и провала контрудара немецких танковых дивизий по плацдарму противника, спросил, что следует делать, Рундштедт, не выбирая выражений, высказал наболевшее: «Что вам делать? Заключить мир, идиоты! А что вам еще остается?»615)

Свойственный Кейтелю ненарушимый круг долга, понимавшего форму обращения с главой государства как безусловное повиновение, исповедовал и генерал-фельдмаршал фон Рундштедт, принадлежавший к числу тех высших военачальников, которые (по крайней мере, в своих высказываниях в плену) строго упрекали Кейтеля в том, что он не кто иной, как «генерал, всегда говоривший “да”». Но даже та ярость, с какой Рундштедт иногда бурно выплескивал по телефону накипевшее у него на душе, не помешала последнему занять кресло председателя «суда чести» над теми, кто 20 июля 1944 г. выступил против фюрера или хотя бы только подозревался в таком намерении.

5 сентября 1944 г. Рундштедт сменил на посту главнокомандующего фронтом «Запад» генерал-фельдмаршала Моделя (до этого, в свою очередь, сменившего застрелившегося фельдмаршала Клюге, бывшего однополчанина Кейтеля). Пгглер после беседы с Рундпггедтом в своей ставке сказал Кейтелю: «Знаете ли, то уважение, каким пользуется Рундштедт у всех частей вермахта (и не только у сухопутных войск, но и у военно-морского флота и люфтваффе), да и повсюду, просто необычайно! Он может пробить любую преграду, и у меня нет никого другого, кто бы встречал такое уважение!..»

Но когда на исходе декабря 1944 г. провалилось второе германское наступление в Арденнах, о Рундпггедге сразу же стали поговаривать: мол, слишком стар, обстановкой уже не владеет, контролировать генералов не способен, и Гитлеру пора от него навсегда избавиться... Кейтель добавляет: Гитлер мнил себя большим знатоком людей, но таковым никогда не был. Но Кейтель признает, что тот обладал чуть ли не магическим даром внушения и воздействия на психику людей, включая и его самого.

Кейтель приводит и еще один пример: беседу с Гитлером по вопросам вооружения.

Гитлер спрашивает: «Сколько легких гаубиц мы производим в месяц?» Кейтель отвечает: «Около 160». Гитлер: «Приказываю 800! — и осведомляется: — А сколько снарядных лент для зениток 88-мм калибра мы выпускаем ежемесячно?» Кейтель: «Примерно 200 тысяч». Гитлер: «Требую два миллиона!» Кейтель пытается возразить: «Но как же мы сможем? Каждый зенитный снаряд имеет взрыватель с дистанционным часовым механизмом. А у нас их не хватает, такие взрыватели делают всего несколько заводов». Гитлер: «Вы в этом ничего не смыслите! Я поговорю со Шпеером, мы быстренько построим такие заводы, и через полгода у нас этих взрывателей будет уйма!»

И все это изрекает тот самый «верховный полководец» Германии, с которым должен был (более того, желал!) работать начальник штаба Верховного главнокомандования вермахта, ибо, с точки зрения Кейтеля, уклоняться даже от выполнения таких заданий было недопустимо!

Начальник юридического отдела О КВ генерал-полковник юридической службы д-р Рудольф Леман, далеко не всегда понимавший поступки Кейтеля, однажды с грустью констатировал, что фельдмаршал часто чувствовал себя очень несчастным...

* * *

Воспоминания Кейтеля показывают инкорпорацию всех сфер деятельности и компетенций ОКВ. Они свидетельствуют о том, в какой степени фельдмаршал действительно был всего-навсего начальником канцелярии. Ответственность за это с него следует снять. С другой стороны, как мы уже указывали, это обусловливалось и тем ненадежным и двойственным положением «представителя вермахта», которое определил ему Гитлер.

Такая многофункциональность вела к существованию множества непосредственно подчиненных фюреру организаций и инстанций, которые занимались экономическим, полицейским и административно-управленческим руководством, прежде всего — войной на Востоке. Все это «подбрасывалось» фельдмаршалу то СС, то партией, то филиалами Организации Тод-та, а с 1942 г. — непомерно раздутым аппаратом генерального уполномоченного по использованию рабочей силы (им являлся позже казненный в Нюрнберге Заукель. — Прим. пер.). Пожелай Кейтель оставаться хозяином над всеми этими сферами и притом не потерять общего обзора, ему (как квазинеофициальному генеральному секретарю по управленческим делам вооруженных сил, но не обладающему никакими действительными полномочиями) пришлось бы заниматься тысячью и тысячью вопросов. Чтобы решить их все, от него требовалась огромная работоспособность. Ее он и принес на свой неблагодарный пост. Кейтель не заметил только одного: именно это и сделало его совершенно незаменимым для Гитлера. Он слишком мало сознавал свою действительную цену.