Огонек для чернокнижника - Александра Каплунова

тьмы. Жест руки, неподалёку от пиромантки сформировался человеческий силуэт, заполненный тьмой. Фантом был практически невесом и годился лишь для того, чтобы помочь Кассандре подняться на ноги и поддержать в случае чего — сам Максимилиан не имел права отвлекаться.

Но и эта заминка дала преимущество Баалзамону. Тот почти из последних сил создал еще одну молнию, что была куда сильнее предыдущей. Вирс заметил ее уже совсем на подлете и не успел отстраниться. Издав болезненный вопль, остановился. По его телу побежали искры, волосы наэлектризовались. Атака Вирса, когда его тело таки пришло в себя, была довольно проста, но затратна. Молот из чистейшей тьмы сформировался не перед Вирсом, а справа от Баалзамона. Чернокнижник наотмашь махнул рукой, и орудие с гудением устремилось на белого мага сбоку.

Глава 54

Полуэльфа поднялась с пола, с помощью фантома, чуть покачнулась, тряхнула головой, все же приходя в норму. Зашипела, ощущая, как снова открылась рана на плече. Но девушке было не до жалости к себе. Рванув вперед она, снова разгораясь, еще ярче, чем прежде (и откуда только силы берутся?) приблизилась к белобрысому, оставляя красные следы на оплавляющихся камнях.

В руках ее снова, как на поле боя, сплеталась коса. Почему именно коса, Кэсс и сама не знала. Быть может это было единственное режущее, что она держала в руках, кроме кухонных ножей. Но атаковать Кассандра уже не успела.

Баалзамон лишь в последний миг услышал гул и обернулся на молот. Только вот увернуться уже не успел. Молот ударил в него со всей силы.

Посох улетел в сторону, сам Белый уже не мог встать, перед глазами его расплывались разноцветные круги, левая рука болталась плетью.

На губах Вирса засияла победоносная улыбка. Злобная, алчущая крови улыбка…Глаза всё ещё скрывала пелена мрака. Кассандра же стояла в некотором недоумении, не решаясь что-то предпринять, она лишь переводила взгляд с чернокнижника на его бывшего учителя.

Вирс же, кажется, вообще утратил какую-либо связь с реальностью. В его мыслях сейчас было лишь одно — столь близкая и столь вожделенная победа над давним врагом. Неспешно, он приблизился к оцепеневшему Баалзамону.

Вытянув руку, Максимилиан сплел потоки воздуха вокруг горла Баалзамона. Чёрт знает, почему чернокнижник медлил — наверное, оттягивал момент. Сладкий, упоительный момент… Победа. Не слишком честным способом, но когда вообще мага тьмы волновали такие нюансы? Сейчас ничто не имело значения…

Кассандра, теперь глядевшая только на Вирса, поежилась. Сейчас стало действительно не по себе. Да настолько, что она позабыла об обуявшей ее мгновение назад ярости.

От ее Вирса не осталось и следа. Вместо спокойного, иногда ехидного, но столь родного, она увидела искаженного ненавистью и тьмой чернокнижника. Он упивался тем, что мог сейчас так легко сломить того, кого так яростно ненавидел. Упивался властью в своих руках, возможностью уничтожить, убить… Не так девушка себе представляла этот момент. Конечно, она поддерживала желание Вирса избавиться от Баалзамона. Но всерьез не задумывалась об этом. Да и произойти, по ее мнению это должно как-то иначе… Слишком уж Вирс упивался появившейся возможностью убить врага. Для полуэльфы это было не просто чуждо, нет. Это было дико для нее. Неприемлемо так упиваться тьмой.

Она остановилась в замешательстве… Но сам Вирс, опять же, и не думал сейчас о ней. О том, как выглядит со стороны. О том, что мог испугать свою подопечную…

— Ты не сможешь… — прохрипел Баалзамон. Его ноги уже оторвались от пола. — Мальчишка.

Улыбка на губах Вирса стала еще шире, еще более сумасшедшей.

Баалзамон же понимал, что счет идет на секунды, что еще пара мгновений, и он распрощается с жизнью. И вряд ли снова сможет избежать попадания в Лимб и последующих пунктов. Белый маг не хотел умирать. Не хотел потерять всю ту власть, что смог обрести за последнее десятилетие. Слишком многое было отдано, чтоб вот так легко сдаться. Сердце колотилось, словно ошалелое, воздуха не хватало, а боль от сломанной руки затуманивало мысли. Но одно он знал точно, он должен выжить. Он не хотел умирать.

Собрав оставшиеся крохи энергии в кулак, бывший учитель нанес свой последний удар. Отливающее черным, теневое копье, пронзило бывшего ученика. Ровно туда же, где прежде уже был шрам…

Кассандра вскрикнула в ужасе, когда поняла, что именно произошло. Вирс, ее Вирс… Время будто застыло…

Победоносная улыбка на лице Максимилиана сменилась гримасой боли, а упоительное выражения страха на лице Белого, коим он только что любовался, расплылось неясным пятном. Копьё пронзило насквозь грудную клетку, как прежде уже случалось, пройдя рядом с сердцем. Сейчас только полыхающая ярость мешала Вирсу потерять контроль над происходящим. Приглушённо охнув, Вирс согнулся, но Баалзамона не отпустил. Бывший учитель все так же висел в нескольких метрах над полом.

— Много времени утекло, Баалзамон. Такими фокусами… — Струйка крови текла с уголка бледных губ. Лицо Вирса приняло болезненный оттенок. — Меня не проймёшь…

Кассандра уже была здесь же, рядом, поднырнув магу под руку, она сбивчивым шепотом в панике повторяла его имя, не давая упасть. На какой-то миг девушка замерла, глядя на собственные окровавленные руки. На алые капли, что сейчас покрывали пол кругом них… Копье все еще торчало острием из спины чернокнижника и толстым основание из груди. Это зрелище приводило пиромантку в состояние безумия. Что теперь делать? Эта не та рана, что можно излечить припаркой…

Только Вирсу снова было не до этого. Он медленно занёс руку, в которой появился чёрный меч. Ему осталось нанести последний удар… и всё…

— Не делай этого, чернокнижник. — Дверь распахнулась и голос множеством эхо разлетелся по залу. В зал вошёл тот самый страж, что был в храме. Только голос его теперь был идентичен тому, что Вирс и Кэсс слышали, общаясь с артефактом. К ним прибыл Хранитель Знаний. — Ты возьмёшь на себя слишком много.

Страж остановился по правое плечо мага.

— Да что же это… Вирс… — Голос девушки дрожал. Она не замечала ничего вокруг. Не важно было, жив ли еще Баалзамон. Не важно было, кто еще вдруг появился здесь… Ничто не имело значения. Только то, что Вирс, ее родной, столь яростно любимый чернокнижник, теряет кровь капля за каплей, а вместе с тем и жизнь. И она абсолютно не знает, что с этим делать.

— Пощады… — Просипел поднятый в воздух Баалзамон, ему было трудно дышать, рука болела поэтому он работал только одной. — Я ошибался в тебе… Ты слишком хорош… Пощады, Вирс…

Чернокнижник все еще держал его за шею чарами,