Чинди - Джек Макдевит

Несколько раз он брался за дневник с твердым намерением оставить после себя записи для тех, кто в конце концов появится здесь, — кем бы они ни были. Долгие ночи без шанса на спасение, без всякого разумного объяснения, почему это спасение так и не пришло, изматывали, отнимая силы. Он начал склоняться к мысли, что скорее всего ему придется умереть здесь. И пора примириться с Создателем.

Итак, он писал. И еще рисовал.

Записи, просматриваемые каждое утро (а Тор настойчиво добивался строгого соблюдения формы ежедневного дневника в этом вневременном месте), неизменно оказывались злыми и горькими. Они никак не отвечали тому состоянию (или настроению), которое он хотел передать. Но притворяться бодрым и веселым было чрезвычайно трудно.

В рисунках, как он считал, ему все-таки удалось ухватить и передать эти призрачные комнаты и пустые дверные проемы. Даже «оборотню» он постарался добавить каплю гуманности и внести долю сострадания в битву воздушных кораблей.

Если бы случилось худшее, если бы «Мемфис» действительно погиб, все равно Могамбо и «Лонгворт» знали о его затруднительном и столь неопределенном положении. Как он слышал в последний раз, Могамбо приближался к Близнецам. То есть входил в пределы диапазона связи.

Тор взглянул в сторону передатчика-ретранслятора и пожалел, что совсем не разбирался в электронике. Этот прибор был вполне способен отправлять сигнал на большие расстояния. Но сначала чинди должен завершить «прыжок», чтобы можно было расчехлить передатчик (или здесь следовало применить какой-то иной, более правильный, термин?). Прибор не будет вести передачу, пока корабль не окажется в месте назначения.

Но, может быть, Могамбо считал, что Хатч уже сняла Тора. Кто знает? Наверняка никто ему ничего не сообщил.

И Тор ждал, надеясь услышать по связи Хатч. Услышать кого-нибудь. Все равно кого .

Он где-то прочитал, что банки и церкви, управления корпораций и другие публичные места строились грандиозно, с массивными колоннами и сводчатыми потолками, чтобы вызывать у человека ощущение ничтожности. Нельзя было не испытывать униженности и рабской почтительности, поднимаясь по широким каменным ступеням Объединенной транспортной корпорации в Лондоне. Бесконечные коридоры чинди создавали подобный эффект. Попавший сюда человек не имел значения ни для самого корабля, ни для его создателей, ни для экипажа, как и для всей экспедиции. Подобно раскинувшейся вокруг Вселенной, корабль не обращал на Тора никакого внимания. Художник даже мог разыграть роль вандала, если бы захотел, и причинить кораблю хоть какой-то ущерб, хоть какой-то вред. Но это был бы пустяк, которого никто бы не заметил, и такое вот полнейшее безразличие корабля подавляло Тора.

Он бы с радостью спал среди звезд, будь это возможно. Но шестичасовой запас воздуха держал его, как на якоре, рядом с их старой базой.

Поэтому в конце концов ему пришло в голову, что обретаться за несколько километров от входного люка — не самая подходящая мысль. Тор выпустил воздух из палатки и переместил ее на Главную улицу, устроив в дальнем конце коридора, почти под самым выходом. Ему пришлось сделать несколько ходок, чтобы перенести продукты и оборудование, баллоны с воздухом и канистры с водой, но когда все было закончено, он смотрел на плоды своих трудов очень довольный. Ему нравился выходной люк. И не только потому, что возле него он при необходимости получал лучший шанс выбраться наверх, но и потому, что ему лучше спалось, когда он знал: путь наверх рядом, в двух шагах.

Я люблю тебя любовью,

Которую я, видимо, утратила

Вместе с потерянными святыми…

Я люблю тебя всю жизнь,

Затаив дыханье,

Смеясь и плача!..

И если Богу так угодно,

Я буду любить тебя

После смерти еще больше.

Элизабет Баррет Браунинг. Сонеты с португальского. 1847

«Мемфис» разгонялся для «прыжка».

— Мы ошиблись, — сказала Хатч, — предположив, что раз он путешествует между звезд, то непременно осуществляет это на скоростях выше скорости света.

— Пусть, — произнесла Аликс. — Итак, он оказался медлительнее, чем мы думали. В чем проблема? Я считала, нам нужно одно: чтобы чинди перешел на крейсерскую скорость. Он и перешел. Почему же, в таком случае, мы не можем вернуться и снять Тора? Что изменилось?

Ник переводил взгляд с Хатч на Аликс.

— Когда он разгонялся, — пояснила Хатч, — мы предполагали, что это продлится несколько часов. Может быть, немного больше. Но он разгонялся несколько дней. Сейчас он перешел на крейсерский режим полета, но движется так быстро, что мы не можем «поймать» его, как не можем ни переправить кого-то на его борт, ни снять оттуда.

Аликс злилась; она была в отчаянии, чувствовала себя обманутой. Кто-то, не спросясь, раз — и нарушил правила.

— Как такое возможно? — спрашивала она. — Если его скорость ниже скорости света, то почему мы не можем «поймать» его? Ведь по сравнению с нами он просто еле ковыляет. Верно? В чем я не права?

Хатч покачала головой.

— Аликс, мы можем только добраться из одного места в другое гораздо быстрее, чем чинди . Но это вовсе не значит, что мы вообще быстрее его. В обыденном смысле этого слова — нет, не быстрее.

Ник кивал, будто уже понял, в чем дело.

— А разве мы не можем появиться прямо возле него?

— Легко. Но это нам ничего не даст. Мы только помашем ему ручкой, когда он будет пролетать мимо.

Хатч взглянула на Ника, и между ними проскочила искра взаимопонимания. К великой досаде Аликс. В эту напряженную минуту эта парочка говорила друг с другом и старалась быть как можно мягче с ней — а она не могла воспринять то, что им давно было понятно, и была не очень-то в силах спокойно перенести такого рода новость.

— Мы исходили из неверного предположения. Нам следовало бы сообразить, что у этой «штуки» нет технической базы для полетов со скоростью выше скорости света, — попыталась внести ясность.

— И каким же образом мы должны были догадаться? — негромко спросила Аликс.

— Приглядевшись к его силовой установке. Если бы только мы как следует подумали, то наверняка пришли к выводу, что для сверхсветового корабля нет никакой пользы создавать перед собой гравитационную яму. Это все рано, что приладить весла к реактивному катеру.

Аликс почувствовала, что мир вокруг нее рушится. Тор совсем рядом, но мы не в силах добраться до него. Разве такое возможно? Она пристально вглядывалась в очертания «Вентуры», который медленно дрейфовал в нескольких сотнях метров от них. В лучах солнца поблескивала полировка.

— Полагаю, это вполне объясняет отклонение курса чинди от 97-ой звезды, — сказал Ник.