Странствие по дороге сновидений; Середина октября - смерти лучшая пора; Место, где убивают хороших мальчиков; Хризантема пока не расцвела; Старик в черном кимоно; Ниндзя: специальное задание - Леонид Михайлович Млечин

Через двадцать минут язык Татэяма начал заплетаться. Владелец салона забрал свой шприц и удалился.

Когда Татэяма проснулся, он решительно ничего не помнил. Массажистка продолжала трудиться над ним так же прилежно.

В жизни адвоката Нельсона Ньюмена было два периода, связанных с Вашингтоном. В начале 1942 года он приехал в столицу из своего родного штата с твердым намерением сделать политическую карьеру. Первый день в Вашингтоне Ньюмен запомнил на всю жизнь. Прямо с поезда молодой калифорниец направил свои стопы к Капитолию. Сейчас в это нелегко поверить, но тогда будущий помощник президента полагал, что конгресс США представляет собой собрание благородных людей, которые собрались здесь по велению совести и думают только об интересах американского народа.

Процесс избавления от иллюзий прошел у Ньюмена безболезненно и на диво быстро. Через несколько лет он уже работал в аппарате видного сенатора-республиканца. В конгрессе Ньюмен прошел жестокую школу, но она только закалила его.

Сенатор, у которого работал молодой Нельсон Ньюмен, не составлял исключения среди характерных типов современной американской политической истории. Когда он умер, выяснилось, что его полумиллионное состояние выросло на акциях фармацевтических компаний, чьи махинации он покрывал. Сенатору было все равно, чем ему платили: деньгами, виски или женщинами. Все, что ему нравилось, он считал возможным делать за казенный счет и удивлялся, когда его в этом уличали.

Ньюмен сумел оказать сенатору несколько личных услуг, что не прошло незамеченным. Выпив, сенатор превращался в отвратительного брюзгу, тиранил секретарей и помощников, но Ньюмена не трогал.

Благодаря хорошим отношениям с сенатором Ньюмен поднялся на следующую ступень в аппарате конгресса. Лоббисты, которые хотели заручиться голосом сенатора, обращались к Ньюмену. Разумеется, не забывая, что за это надо платить. Сколько бы комиссий по этике и морали ни назначалось, люди на Капитолийском холме хотели денег, и деньги текли к ним полноводной рекой. Кое-что перепадало и Нельсону Ньюмену. Как многие провинциалы, почувствовавшие запах хорошей кухни, он заразился типично вашингтонской болезнью: прогрессирующим аппетитом. Он хотел власти, денег, развлечений, женщин.

Скоро он убедился, что на девятнадцать тысяч долларов, которые платили в конгрессе, прожить невозможно. Его друзья были несравненно богаче. Самолюбие Ньюмена страдало. Он стал соглашаться на финансовые сделки с лоббистами. Ему охотно открывали кредит — он был нужен. Благодаря широким знакомствам в Капитолии Ньюмен мог посоветовать, куда вложить деньги, какие акции купить, мог назвать участок земли, который скоро повысится в цене, поскольку там собираются проложить дорогу, построить жилые дома или военную базу.

Особенно хорошо Ньюмену платили за голоса сенаторов. Чтобы сенаторы голосовали за их проекты, лоббисты не скупились на подарки. Это рассматривалось обеими сторонами как обычная финансовая операция. Деньги вкладывались ради получения прибыли, как в любом бизнесе.

Однако все имеет свою оборотную сторону. После нескольких лет преуспевания на Капитолийском холме Нельсон Ньюмен почуял, что его финансовая деятельность стала слишком заметной. Такая популярность сулила в недалеком будущем малоприятные беседы в кабинете окружного прокурора. Ньюмен счел разумным на время исчезнуть из Вашингтона. Он вернулся в Калифорнию и занялся адвокатской практикой. Так закончился первый период его вашингтонской деятельности.

Второй период начался, когда Ньюмен приехал в Вашингтон вместе с нынешним президентом Соединенных Штатов, с которым он познакомился на раннем этапе его политической карьеры. На этот раз ему удалось занять в цокольном этаже Белого дома кабинет помощника президента по вопросам национальной безопасности. Однако, несмотря на личные заслуги перед президентом, на этом посту Ньюмен не удержался. Оказалось, что он долгие годы работал на японские корпорации — это обстоятельство вызвало в высших правительственных кругах активное недовольство. Непатриотическая симпатия Ньюмена к конкурентам могущественных хозяев Силиконовой долины стоила ему должности.

Нельсон Ньюмен нашел в себе силы отнестись к случившемуся философски. Вернувшись к своей специальности адвоката, он сохранил дружеские связи в Капитолии и Белом доме, а в случае необходимости мог рассчитывать и на поддержку президента. Статус его в глазах клиентов бы по-прежнему высок.

Macao Мацумото — старого приятеля Нельсона Ньюмена — хорошо знали в деловом мире Соединенных Штатов. Американские бизнесмены, стремившиеся установить деловые контакты с японскими промышленниками, обращались к нему за помощью. В свою очередь, руководители японских фирм, приезжавшие в Штаты, знали, что Мацумото сведет их с нужными людьми, поможет найти партнера, устроит выгодную сделку. Размер комиссионных он, как правило, устанавливал заранее, и еще не было случая, чтобы кто-нибудь из его клиентов нашел цену непомерно высокой: Мацумото всегда добивался успеха.

На этот раз Мацумото пришел к Ньюмену по поручению «Ямато дэнки». Давние друзья и деловые партнеры встретились в гостинице «Джефферсон».

— Боюсь, что слишком поздно, — сказал Ньюмен, когда Мацумото изложил просьбу «Ямато дэнки». — Законопроект уже внесен. Я плохо представляю себе, кто может остановить его прохождение через обе палаты конгресса. Такие акции обычно пользуются широкой поддержкой. Вспомните законопроект против импорта японских автомобилей.

— Дорогой Ньюмен, — вкрадчиво заверил Мацумото. — «Ямато дэнки» готова на любые расходы.

— Что ж, — после некоторого раздумья ответил Ньюмен. — Я попробую. Единственный человек, который может помочь, — сенатор Плиммер.

— Но он же сам и внес это законопроект! — воскликнул Мацумото.

— Вот именно, — последовал ответ.

Эмсли позвонил Сэнфорду на службу.

— Встреча с Наритака назначена на завтра, — без предисловий сообщил он.

— У меня все готово. — немедленно откликнулся Сэнфорд.

Встреча Эмсли и специального агента ФБР Роберта Генри Скотта с представителем «Ямато дэнки» должна была состояться в конторе Эмсли. По указанию Скотта в конторе установили систему скрытой видео-и звукозаписи.

— Будьте все время в пределах досягаемости, — предупредил Эмсли Сэнфорду. — Я буду сообщать вам о ходе событий. Скотт тоже на месте и ждет вестей из Вашингтона.

Клуб «Кворум» находится в вашингтонском отеле «Кэролл армс». Здесь обычно собираются законодатели, лоббисты, сотрудники аппарата конгресса.

В «Кворуме» Нельсон Ньюмен отыскал помощника сенатора Плиммера. После короткой беседы помощник подошел к телефону и предупредил сенатора о том, что его собирается навестить адвокат Нельсон Ньюмен.

Ньюмен отправился в конгресс.

Сенатор даже не попытался скрыть, что эта встреча не доставила ему особого удовольствия. Но Ньюмен, не ожидая приглашения, спокойно уселся в кресло и прямо изложил просьбу японцев.

— Друг мой, — ответил сенатор. — У меня нет ни капли сочувствия к этим косоглазым бандитам. Почему, спрашивается, они должны находиться в лучшем положении, чем американские компании, которые вообще не могут прорваться на японский рынок? Впрочем, — без малейшего промедления добавил он, — если вы доверяете людям, с