Адмирал Нимиц - Элмер Б. Поттер

Около 16:00 Митшер уведомил Хэлси, что боекомплект горящего «Принстона» взорвался, в результате чего получили повреждения крейсер «Бирмингем» и два эсминца, которые были рядом, отбивая воздушные атаки с вражеских авианосцев. Потери на «Бирмингеме» были весьма серьезные — приблизительно 150 убитых и 400 раненых. Нимиц задался вопросом, почему Шерман рисковал таким ценным и кораблем как крейсер, чтобы осуществить спасательную операцию, обычно проводимую с помощью эсминцев.

В конце дня Митшер послал Хэлси радиограмму, в которой сообщалось, что разведывательные самолеты Шермана определили местонахождение, Северных сил, по-видимому состоявших из двух частей, и что часть, включавшая авианосцы, была приблизительно в 180 милях к востоку от северной оконечности Лусона. В сложившейся ситуации он рекомендовал затопить «Принстон», пожар на котором мог бы служить маяком для вражеских самолетов после наступления темноты. Хэлси сказал ему поступать по своему усмотрению. В ходе дальнейшего обмена информацией, когда Митшер доложил о затоплении «Принстона», Хэлси сообщил Нимицу и Макартуру об обнаружении вражеских авианосцев — впрочем, эту информацию Нимиц уже получил из перехваченных радиопереговоров.

В 20:24 Хэлси послал сообщение Кинкейду, с просьбой передать его Нимицу и Кингу. Он дал информацию о местоположении, курсе и скорости Центральных сил, из которой явствовало, что они направляются к проливу Сан-Бернардино и могли пройти через него спустя несколько часов. Однако, сообщения о потерях говорили о том, что Центральные силы понесли большой урон. Сообщение Хэлси заканчивалось словами: «Двигаюсь на север с тремя группами, чтобы атаковать силы авианосцев противника на рассвете». В Перл-Харбор предположили, что имеются в виду три группы авианосцев, в то время как 34-е соединение надводных кораблей сформировано и двинется следом.

Никто в штабе командования Тихоокеанского флота не был удивлен броску Хэлси на север. Так как у Хэлси имелась возможность выбора целей, можно было ожидать, что он выдвинется за авианосцами — военными кораблями с самым широким радиусом действия и самой большой боевой мощью. Он был расстроен тем, что упустил шанс напасть на авианосцы в сражении в Коралловом море и в той же самой битве при Мидуэе. Он осуждал отказ Спрюэнса от преследования авианосцев ночью 18–19 июня. Наконец, едва ли он мог удержаться от того, чтобы атаковать самую мощную группу вражеских кораблей, потому что он полностью соответствовал характеристике, данной ему в прессе, — . «Бык» Хэлси, Немезида японцев. Также можно было предсказать, что он не двинется на север до наступления темноты, чтобы его намерения не могла выяснить вражеская воздушная разведка; ночью же он двинется к вражеским авианосцам, чтобы лишить врага превосходства в дальности действия.

Конечно, японские Центральные силы, даже несмотря на все ее потери, также нельзя было не учитывать, поскольку, если их не остановить, они вскоре могли пройти через пролив Сан-Бернардино, оказаться в Тихом океане и направиться вдоль восточного побережья Самата к заливу Лейте. Адмирал Спрюэнс, глядя на карту, указал рукой на акваторию, лежащую к востоку от пролива, и сказал тихо, как будто самому себе: «Если бы я был там, я держал бы свои суда вот здесь». Маловероятно, что с ним согласились бы летчики. Нахождение так близко от вражеских аэродромов могло спровоцировать челночную бомбардировку со стороны вражеской авиации морского базирования. Ведя бой, Спрюэнс навряд ли смог бы разбомбить комплекс аэродромов на Лусоне, как он сделал на Роте и Гуаме в ходе сражения в Филиппинском море.

Конечно, немного успокаивало знание того, что Хэлси проявил мудрость, оставив 34-е соединение позади, охранять пролив Сан-Бернардино. Однако было неизвестно, имело ли смысл посылать все три группы авианосцев против Северных сил. Этот шаг оставил адмирала Ли без какой-либо поддержки с воздуха, в то время как неприятель располагал поддержкой самолетов, базирующихся на Лусоне. Нимиц, должно быть, учитывал эту проблему, но предпочитал не вмешиваться. Во время первого американского контрнаступления он от самого Хэлси научился мудрой привычке не вмешиваться в решения других командиров во время боя.

К рассвету 25 октября в штаб Тихоокеанского флота почти одновременно пришли два сообщения. Одно было от Хэлси, который, все еще продолжая игнорировать режим молчания в эфире, сообщил, что один из его ночных самолетов-разведчиков засек группу вражеских авианосцев в 100 милях от его идущей на север группы. Хэлси удалось лишить врага всех преимуществ, так как теперь силы противника были в пределах досягаемости американских самолетов морского базирования.

Второе сообщение было от Кинкейда. Стоя на якоре в заливе Лейте, он мог не соблюдать молчание в эфире. О действиях Ольдендорфа в депеше говорилось: «Наши надводные силы вступили в бой с вражескими надводными силами в проливе Суригао и на юге залива Лейте». Последующие депеши от Кинкейда описывали ход сражения. Депеша от 4:12 утра: «Группа вражеских судов замечена в проливе торпедными катерами приблизительно в 02:00 I[45], приблизилась ко входу в залив приблизительно в 03:00 I. В группе 2 линейных корабля, 3 крейсера и эсминцы. Вопрос: охраняет ли 34-е оперативное соединение пролив Сан-Бернардино?»[46] Депеша, посланная в 6:23: «Около 05:00 I 25 октября вражеские надводные корабли в проливе Суригао преследуются нашими легкими силами». Сообщение от 7:03: «В 06:45 I 25 октября наши силы сомкнулись, чтобы покончить с четырьмя японскими кораблями-доходягами около острова Канихаан в проливе Суригао».

Очевидно, корабли Седьмого флота одержали блестящую победу над Южными силами противника. Это была действительно хорошая новость. Однако, Нимиц волновался. Скорость и курс Центральных сил, по данным, сообщенным Хэлси в 8:24 Кинкейду, подразумевали, что эта группа судов пройдет через пролив Сан-Бернардино вскоре после полуночи. Если 34-е соединение ждало не в самом проливе, то должно было произойти ночное сражение. С другой стороны, Нимицу было известно, что адмирал Ли недолюбливал ночные бои со времен ночной битвы линейных кораблей у Гуадалканала. Возможно, Ли сумел каким-то образом продержаться до рассвета. Теперь над Филиппинами уже поднялось солнце, но от него все еще не было никаких вестей. Если Центральные силы не встретили никакого сопротивления, сейчас они могли находиться к востоку от Самара и двигаться прямо в направлении залива Лейте. Единственными судами в том районе, которые могли бы бросить вызов этой силе, были три небольшие группы эскортных авианосцев — Тэффи 1, 2 и 3.

У Нимица появилось подозрение, что 34-е оперативное соединение вовсе еще не было сформировано или что, если оно и было сформировано, оно не осталось 24 октября у пролива. Хэлси в его плане сражения включил в эту группу свое собственный флагман «Нью-Джерси», и все же в 8:24 в депеше говорилось: «Двигаюсь на север с тремя группами». То, что он лично двигался на север с тремя группами судов, явствовало из его контактного сообщения, которое заканчивалось словами: «Наши силы сконцентрированы в три группы». Нимиц знал, что обеспокоен не он один — запрос Кинкейда относительно 34-го соединения показал, что ему также нужны гарантии. Нимиц вызвал помощника начальника штаба. Когда в его кабинет вошел кэптен Бернард Остин, Нимиц спросил его, были ли какие-нибудь новые депеши, касающиеся ситуации на Филиппинах. Остин ответил, что ни одной не видел, и добавил: