Наследие - Виталий Храмов

Маги Белого были предупреждены про Дыхание Смерти, и Агроном их задрючил, уча прыгать от предполагаемого Дыхания Смерти, до автоматизма Старых, с их «Вспышка справа!» А вот Воины Света, хотя и знали об этом оружии Пришельцев, но растерялись. На долю секунды. Думая, куда и как спасаться? И погибли.

Ястреб отрубил ноги одному пришельцу, тут же отсек ему сначала рога и выступы с брони, справедливо полагая, что это оружие, затем отрезал руки. И все это одним слитным движением Вздоха Дракона в Упоении Боем. Читай – мгновенно!

В это же время Инквизитор проделал почти то же самое, но не отсекая конечности, а ломая их быстрыми и хлесткими ударами Скипетра. Сверхкрепкая броня сминалась, как фольга, под булавой Инквизитора, нанокристаллы брони разрушались, наноэлектронные компоненты сгорали от излучения Скипетра, которое все в Мире называли Светом Триединого.

А Хранитель не заморачивался. Он не ставил себе цели сохранения жизни рептилоида. Он – устранял опасность. Поэтому его противник разом и взорвался изнутри, и схлопнулся сам в себя.

Хрустели – пожираемые Дыханием Смерти – перекрытия, трещал потолок над головой. Кричали раненые.

Чума и Воины Света швыряли тела, да и части тел людей в порталы. Сумрак полз к Нису, Ронг – к Паукам.

– Они запустили самоуничтожение! Выброс Пламени Преисподней! – прогремел голос Инквизитора. – У нас – четыре…

– Валим! – взревел Ястреб, хватая, закидывая на плечо отрубившегося от боли и истощения Упоением Боем, валяющегося куклой Белого.

– Кто из них? – спросил спокойно, от того пугающе, Хранитель.

– Этот! – ткнул пальцем Инквизитор. – Мать! И этот – тоже!

Инквизитор схватил за горло одного из Командоров Ордена, пропадая вместе с ним. В броне, шлеме, изменившегося на новом поприще, Правого, бывшего князя Лося, не узнал даже Белый. В порталы Чумы, Марка и Ронга, обнимаясь, как возлюбленные, прыгали люди, спасаясь. Но прошло и пять секунд, а Чума, Марк и Ронг продолжали открывать порталы, спасая людей.

– Скорее же! – захрипел мерцающий Хранитель. – Я не могу замедлить время еще сильнее! Ах!

Всепожирающее пламя вышвырнуло из марева порталов Чуму, Ронга, Марка, как огненные заряды из камнемета. Они летели, горели. Их поймали магией телекинеза, потушили магией воды, но со спины эти трое были прожарены до костей тепловой волной мгновенно высвободившейся энергии разрушившихся энергетических ячеек скафандров рептилоидов.

Ястреб осмотрел остатки отряда. Искалеченные остатки.

Проявился Хранитель, голый, со сгоревшей кожей, с пузырящейся и дымящейся красно-черной плотью. Воткнул Посох в корку Пустоши, выдохнул смрадный дым ртом, рухнул, как подрубленное дерево.

Живчик лишь всплескивал руками.

– Сначала не дай умереть, – крикнул ему в лицо, сверкая безумными глазами, Ястреб, – потом – излечим!

Ястребу пришлось повторить эти слова еще три раза, встряхивая повелителя Жизни.

– Те, кто сможет стоять на ногах, ко мне! – рявкнул Ястреб.

Поднялся Белый, заливающий себе огрызок руки Мертвой Водой. Встала Чума. В ее пустых глазах уже не было слез. Только стужа бесконечной пустоты, вакуум боли. А в ее руках – рука Ниса. Все еще сжимающая Посох Резонанса. Сел Питес Костер, которому Темный Паладин одним ударом смахнул разом обе ноги ниже колена. Встал Шепот Ливня, опираясь на свой боевой шест, неловко прыгая, – искалеченная нога мешала поймать равновесие. Стояли, держась друг за друга Марк и Ронг, маг Света и темный маг, сплавленные Пламенем Преисподней воедино. Выстроились в рядок уцелевшие Воины Света.

Ястреб посмотрел на красный краешек светила, показавшийся на горизонте. А за его спиной вставал Гриб Пламени Преисподней разрушенных энергоблоков брони рептилоидов над тем, что когда-то было столицей княжества Змей.

– Этот бой завершился. Но война – нет. И наши люди, там, – гибнут. Не мы начали эту войну. Но мы оказались в ней по уши. Не имея сил и средств, не имея надежды на победу. Не имея надежды на выживание. Сейчас мы снесли голову Змее. Осталось добить ее. Кто со мной?

Никто не ответил. Да и слова Ястреба этим людям были не нужны. Они были нужны ему самому. Потому никто не ответил. Но в открывшиеся порталы шагнула первая тройка – Ястреб, Белый, обнявшиеся, сцепившиеся, как сиамские близнецы, Сумрак и Ронг. Тут же открылись еще три портала. Пошли Чума, сжимая Посох Ниса и Шепота, повисшего на женщине, и один Командор Ордена.

* * *

Стяг Лебедя был затоптан в грязь. Шатер Ставки был разодран, опоры срублены, плотная ткань шатра горела, неохотно, лениво.

Тихий Еж висел на копье, пронзившем ему грудь, опираясь копьем в землю, чтобы не упасть. Он хотел спросить Белого, почему он так долго, но увидел, что его князь однорук. Увидел, сколько их пришло из порталов, а он помнил, сколько их было. Тихий Еж узрел, что лучшие и сильнейшие маги Мира искалечены и ужасны. Старый, мудрый полководец, тактический гений ничего не сказал. Склонил голову в поклоне преданности и не смог поднять головы – умер.

Битвы уже не было. Людоеды добивали остатки войск Лебедя, захлестывая последние очаги сопротивления, как прилив затапливает костер.

Случилось то, чего больше всего опасался Тихий Еж. А опасался он двух вещей: что людоеды обойдут их и что он не сможет остановить Темных Паладинов. Паладинов все же перебили. Но с такими потерями, что идущие следом колонны Неприкасаемых смели всякое сопротивление людей Лебедя.

Была и еще пара факторов, не учтенных Ставкой.

Маги. Как-то привыкли, что Змеи воюют без магов. Хотя знали же, что у Змей есть маги. И не слабые. Знали, но не учли. И удар темных магов был неожиданным.

Первым пал от их колдовства Рыжий Широкобок, властитель, получивший это прозвище за объем своей талии. За глаза его, конечно, звали более приземленно – Жирная Требуха, но в летописи он войдет именно Красным Широкобоком.

Оказалось, что не только объемы талии сего доблестного воина были выдающимися. Велик он был своим бесстрашием, мужеством, решимостью, силой тела и духа, высокой скоординированностью сего великого тела. Он с одного удара копья убил Темного Паладина, на всем скаку попав прямо под шлем, разрывая темному шею. А потом не только смог спрыгнуть с убитого коня, но и прихватил свою внушительную кувалду на длинной рукояти. И крошил ею Паладинов Тьмы, их броню, как скорлупу орехов, с геканьем.

Этим и привлек к себе не только внимание всего войска Лебедей, изрядно воодушевив их, но и внимание темных, что колдовством своим свалили Широкобока.

Погиб и Сбитый Зуб. Он тоже схватился с Темными Паладинами. Он был медленнее, слабее Паладина, но смог своим топором с рунами, нанесенными Ископаемым, залитыми Ронгом до предела Благословением Триединого, прорубить Паладину шею, пробив его защиту, разрубая плоть. Топор застрял в шейных позвонках темного, а Свет Триединого убил его. Но и сам Зуб умирал, нанизанный на огромный меч Паладина Тьмы. В гаснущем взоре Зуба появилось маленькое личико его новорожденного сына.