Ветер и вечность. Том 1. Предвещает погоню - Вера Камша

– Согласна, – она допьет бокал и уйдет, – так история производит большее впечатление, однако Понси находится под арестом.

– Можно подговорить фрейлин, – и не подумал отступиться сын, – они его освободят. Девам положено освобождать поэтов, а потом любить! У Марии Тристрам точно получится. Марсель, ты согласен?

– Не вполне. В теории чувство могло бы вспыхнуть, но когда абстрактный поэт обретет черты Понси, нежный бутон увянет и отвалится.

– Какой странный образ, – рассеянно удивилась Франческа. Она не знала, что Арлетта Савиньяк однажды надела белое платье. Это было в Валмоне на пятый год ее замужества, они с Арно рука об руку вошли в гостиную, им навстречу поднялся новый хозяин… О чем они тогда говорили? Кажется, об Эпинэ и о море.

– …сейчас узнаешь всё из первых рук! Мама, ты согласна?

– Всё – это очень долго, – не растерялась графиня. – Пожалуй, я все-таки устала, может быть, вы повеселитесь без меня?

1 год К. Вт. 19-й день Зимних Волн

1

Побриться Арно успел, но и только. Выносивший мыльную воду слуга вернулся с подносиком, на котором лежало украшенное печатью багряного воска письмо. Герцогиня Ноймаринен настоятельно приглашала виконта Сэ на завтрак, куда его должен был препроводить ее доверенный секретарь.

– Хорошо, – подавить вызванный вчерашними пророчествами Марселя смешок удалось, хоть и с трудом, – давайте доверенного секретаря.

Очередной фарнский камердинер воспринял приказ с невозмутимостью каменной ящерицы и удалился, чтобы тут же вернуться в обществе носатого пожилого ноймара без шпаги. Слуги выглядят иначе, отставные военные и менторы – тем более. Бывший судейский, то есть не любезный, не мэтр, а сударь.

– Сударь, я вас слушаю.

– Господин виконт, – возвестил крючконосый, – в час пополудни в Гербовой гостиной вам совместно с герцогом Приддом назначена высочайшая аудиенция, но сперва вас хочет видеть герцогиня Ноймаринен для длительного разговора. Должен вам сообщить, что на дворе холодно и ветрено.

– Когда… меня желают видеть?

– Желательно, к десяти. Ее высочество выйдет к завтраку, стол будет накрыт на двоих.

– Идемте.

Для виконта Сэ желания герцогини Ноймаринен приказом никоим образом не являлись, но мать изволит играть с женой Рудольфа в старую дружбу, значит… В передней очень кстати торчал все тот же ящеричный фарнец, и Арно велел передать госпоже графине и госпоже Скварца, что завтракает у ее светлости.

– Да, господин виконт, – подтвердила ящерица и добавила про ветер.

В ответ Арно нахлобучил шляпу, привычно напомнившую о былой глупости. Ну чтоб ему было не пообещать съесть туфли для танцев, ночной халат или, того лучше, трость. Сгрызть трость – это серьезно, это произведет впечатление хоть на кого!

Дважды обещанный ветер набросился со своими нежностями прямо на крыльце, будто дождавшаяся хозяина псина. И чего, спрашивается, ждал – на улице и без Арно было полно народа. Старая Придда суетилась вовсю: похоже, всем, кроме дрыхнущих бездельников, приспичило куда-то бежать. Только в дворцовом вестибюле мимо промчались пара адъютантов, с полдюжины курьеров и худой и наверняка злющий клирик. Чиновников со слугами виконт не считал, они, как выражался Рокэ, кишели. Жизнь на главной лестнице тоже кипела, пока на третьем этаже провожатый не нырнул в боковой коридор. Там было более или менее тихо, а в конце таился проход в примыкающее к Старому Арсеналу крыло. Арно миновал пять дверей с одинаковыми ручками-шишками и нишу, в которой белело нечто, замотанное холстом; затем показалась выводящая на лестничную площадку арка.

– Сударь, – подал голос крючконосый, протягивая руки к плащу, – вам наверх, в личную гостиную ее светлости. Вас ожидают.

– Спасибо, очень интересно, – вежливо откликнулся виконт, и спутник, удовлетворившись доверенной ему одежкой, отстал.

Комната, в которой ждали завтрак и герцогиня, была чем-то вроде левого рукава эдакой каменной рубахи, такие «тройные» гостиные вроде бы вошли в моду во время Двадцатилетней. Ну да, здешний дворец тогда и строили.

Герцогиня в светлом утреннем туалете раскладывала карты за маленьким, отдельно стоящим столиком. Мать время подобным способом не убивала.

– Надеюсь, – с ходу осведомилась ее светлость, – вы не успели позавтракать?

– Нет, я собирался завтракать с… – виконт поднатужился и выдавил из себя ненавистное, но положенное слово, – матушкой.

– О конечно же, но Арлина… Надеюсь, вы простите, что я называю ее как в юности. Когда она встанет, вы успеете вновь проголодаться.

Столь очевидная шутка требовала улыбки, и Арно улыбнулся. Герцогиня отложила свои карты, давая понять, что пора вести ее к столу, что виконт и проделал. Завтрак был торский в том смысле, что горячего не предполагалось. Ветчина выглядела привлекательно, посыпанные семечками пирожки – тоже.

– Виконт, – хозяйка, подавая пример, развернула салфетку, – ответьте, только честно. Вы вспоминали о расположенных к вам девицах?

– Сударыня…

– Вам было не до того? Я так и думала, однако сейчас вам придется о них вспомнить. Через пять дней у нас небольшой зимний праздник. Ваша матушка наверняка вам рассказывала, как мы играли во времена года, это было прелестно. И это будет прелестно. Безумно жаль, что герцог Придд в большом трауре, но на вас я рассчитываю.

– А что нужно делать?

– Главным образом любоваться и не ошибаться в именах.

– У меня довольно хорошая память.

– Кровь экстерриоров. Вы не забыли даже о книгах для моего племянника.

– Сударыня, герцог Придд не забывает ничего.

– Звучит угрожающе, но, заговорив о вашем друге, вы мне очень помогли. Мне тяжело расспрашивать о васспардской трагедии, но я должна знать, что произошло, из первых рук. Хотя бы для того, чтобы пресечь неизбежные сплетни.

– Сударыня, – Арно поднялся и щелкнул каблуками, – если сплетни возникнут, герцог Придд сумеет их пресечь. Если потребуется, с моей помощью.

– Не все так однозначно, но садитесь же!.. Вы – опытный офицер, но двор и Торка живут по разным правилам, сплетни же чаще всего распускают женщины. Вы ведь не станете вызывать маркизу Фукиано или новую графиню Креденьи?

– Я с кем-нибудь посоветуюсь, – не то пообещал, не то пригрозил виконт, но сел. Есть хотелось, говорить – не слишком, но пока получалось ровно наоборот.

– Дорогой Арно… Вас не раздражает это обращение? Дело в том, что в последнее время я привыкла называть виконтом наследника графа Валмона.

– Что вы, сударыня, – раздражать-то оно раздражает, но час он как-нибудь вытерпит. – А как вы называете виконта Дарзье?

– Бедный виконт! Он по понятным причинам все еще вынужден беречься, сквозные раны так легко застудить, однако ваш язык не уступит остротой шпаге. Надеюсь, вы не станете возобновлять эту нелепую ссору?