Ветер и вечность. Том 1. Предвещает погоню - Вера Камша

– Да, монсеньор.

– Мерзость, – не то припечатал, не то пожаловался герцог и, взяв с блюда кусок пирога, встал спиной к распахнутому бюро. – Разнокалиберная, но мерзость. Кто с кабана вымахать успел, кто в поросятах пока бегает, суть едина… Ты баронессу Грёлль помнишь? Вдовствующую?

– Н-н-нет… Мы встречались?

– Наверняка. Вообще-то она со своим выводком до поры до времени сидела в имении, потом сунулась в столицу, сыновей в Лаик устраивать, и угодила в самую заваруху.

– Все равно не помню.

– Ну Краклов ты, надеюсь, не забыл? – Рудольф, не переставая жевать, повернулся и побрел к окну, прежний его кабинет был куда больше, но теперь там устроили августейшую гостиную. – Баронесса – урожденная Кракл, так братец в придачу к собственному кансилльерству умудрился добыть у Фердинанда для нее графский титул… Сударыня, что-то срочное?

– Всего лишь любопытство, – вошедшая герцогиня уселась в кресло у камина и тепло улыбнулась Чарльзу, – и немного предусмотрительности. Добрый вечер, граф. Сегодня вы мне нужней, чем супруг. Хофф случайно узнал, что вернулись Придд с Савиньяком. Это неминуемый переполох среди моих девочек, а они и так взволнованы. Я помню, как ждала своего первого волшебного танца, а ведь я была принцессой и росла во дворце!

– Для половины нынешнего птичника двор не новость.

– Не новость фрейлинские патенты, а я говорю о чистом юном счастье. Бедняжка Катарина была слишком робка и болезненна, чтобы сеять вокруг себя радость. Я осторожно расспросила старших девочек об их жизни в Тарнике, поверьте, там было… беспросветно. Малышки не знали ни фрейлинских праздников, ни поэтических турниров, ни хотя бы особых лакомств, все доставлялось с общих кухонь.

– Как бывший регент могу такую скромность лишь приветствовать. Талиг переживал не лучшие годы.

– Лучшие годы… Их страшно растратить впустую, подпирая двери, за которыми молится королева. Накормить несколько десятков юных созданий конфетами Талиг как-нибудь сможет, не правда ли, капитан?

– Сударыня…

– Когда ваша дочь получит фрейлинский патент, вы вспомните этот разговор, а сейчас расскажите мне о Придде. Рудольф, с вашего разрешения, разумеется.

– Извольте. Чарльз?

– Герцог Придд в самом деле вернулся. Он… – Как же это сказать, чтоб не вышло глупо? – он, согласно правилам… прежнего Двора засвидетельствовал свое и виконта Сэ присутствие и просит… высочайшей аудиенции, чтобы лично доложить его величеству об исполнении августейшего поручения. Речь идет о книгах про животных, которые хранились в Васспарде, они доставлены.

– Вот ведь молодчина, – Ноймаринен потянулся и сел вполоборота, чтобы видеть сразу и супругу, и адъютанта. Савиньяк бы на подобные мелочи не оглядывался. – Пусть приходят завтра после утреннего урока.

– Если Карл заслужит, – уточнила ее светлость. – Рудольф, вы слишком потакаете племяннику, а мне в итоге приходится выступать средоточием зла. Уверяю вас, это не слишком приятно.

– Будет капризничать, останется без сладкого, – отмахнулся герцог, – или без прогулки, но книжки свои пусть получит. Капитан, запишите: после утреннего урока.

– Да, монсеньор. Придд просит вместе с ним записать виконта Сэ.

– Куда ж без него? Графиня тоже здесь или, воспользовавшись случаем, улизнула домой?

– Вернулась, монсеньор. Кроме того, с Приддом прибыл его младший брат Клаус граф Васспард, Валентин намерен взять его в Акону и представить генералу фок Дахе.

– Точно, ему пора в Лаик… тьфу ты, в унары! Надо бы на него взглянуть, а то и оставить до осени здесь. Вокруг Карла многовато девиц, пора разбавлять.

– Не стоит уподобляться Дриксен, – покачала головой герцогиня, – совместное воспитание наследника с отобранными для этой цели мальчиками себя не оправдывает. Впрочем, если самый младший из Приддов окажется приятным ребенком, можно будет время от времени приглашать его сюда. Я узнаю мнение Арлины…

– Сударыня, – рассказать все равно нужно, и лучше прежде, чем герцогиня начнет изобретать какой-нибудь детский праздник, – младший… самый младший брат Придда утонул, что и послужило причиной столь быстрого возвращения.

– Не везет «спрутам»… – Большой Руди внезапно хлопнул ладонью по столу. – Старшим, может, и за дело, а молодняк – жаль. Хорошо, пусть вручит книги и, если захочет, отправляется в Акону, отпуск ему Алва подмахивал… Сударыня, я приду часа через два.

– Я все понимаю и уже ухожу, – спокойно сказала герцогиня, – только узнаю у графа Давенпорта о подробностях. Если, конечно, Придд рассказал, как произошло несчастье.

– Георгия…

– Рудольф, это не любопытство. Чтобы не причинить ненароком лишнюю боль, надо знать, где болит, и мне по ряду причин не хочется расспрашивать Арлину.

– Хорошо, – буркнул Ноймаринен. – Придд что-то рассказал?

– Очень коротко.

– Ясное дело… Несчастный случай?

– Не совсем. Мальчик не хотел отпускать Клауса и решил пригрозить братьям самоубийством. Он убежал из дома к незамерзающей полынье и обещал броситься в воду, если не отменят отъезд. Семья и гости собрались на берегу, среди них был старый граф Альт-Гирке. Он решил вмешаться, но провалился сам и испугал Питера, тот оступился, и под ним разошелся лед. Клаус бросился на помощь, не рассчитал и тоже стал тонуть, его вытащил Валентин, а старика – виконт Сэ. Спасти Питера они уже не успели.

– Старый хрыч! – Ноймаринен с силой оттолкнул бронзовую песочницу. – Сколько людей… только за прошлый год, этот же… до ста лет доскрипит. Правду бергеры говорят, Великий Излом падаль жрать не станет!

– Рудольф, – негромко окликнула герцогиня, и герцог медленно разжал кулаки. Кого он вспоминал? Последний год и впрямь забрал слишком многих из тех, кто должен был жить.

– Георгия, – герцог подтянул к себе ждущие решения бумаги, – у нас с капитаном дел часа на два, не меньше.

– Я помню и буду шить в гостиной, – женщина поправила шаль и без лишних слов вышла.

4

Силой духа служанка превзошла госпожу. Никаких распоряжений вымотанная Арлетта не отдавала, но камеристка видела, что ее возлюбленный-буфетчик создает поздний ужин на несколько персон. Победив усталость, фарнская искусница подготовила достойный лимонного суфле и карамельного мороженого туалет, отказаться графиня не смогла. Переодевание съело не менее получаса, но Франческа была достаточно хорошо воспитана, чтобы задержаться. Назло охватившему ее бессилию Арлетта заставила себя сменить серьги на более броские и по старой привычке перебралась к окну. За приподнятой портьерой, кроме ночи, обнаружились какие-то странного вида кустики, явно не астры. Графиня потерла узкий листочек и поднесла пальцы к лицу, тонкий запах показался знакомым, наверное, вытяжку из этих растений добавляют в ароматическую воду. Что ж, очень мило… надо спросить Франческу, что это за травки и где они растут.