Битвы за Кавказ. История войн на турецко-кавказском фронте. 1828-1921 - Уильям Эдвард Дэвид Аллен

Али Ихсан не без оснований полагал, что его оперативная цель уже достигнута, и уклонялся ото всех предложений двинуться дальше на восток. В декабре Энвер-паша добился своей политической победы и приступил к созданию национальной персидской армии. Впрочем, численность этой армии, сформированной в районе Бурунжирда, так и не превысила 8 тыс. человек сомнительных боевых качеств, достоинства и разного происхождения – это были бывшие жандармы, добровольцы и несколько сот представителей племени луров. Не было недостатка в амбициозных планах вторжения в Афганистан со стороны Персии. Русские, со своей стороны, передали Персии вновь созданную (10-ю) Туркестанскую стрелковую бригаду и казачий полк для оккупации Месхеда и поддержания связи с англо-индийскими войсками в Сейстане.

Баратов начал подготовку к будущей кампании еще в октябре. Состоится ли совместная операция с британцами, он еще не знал, однако необходимость установления эффективной связи с Чернозубовым сомнений не вызывала. Район Бияр – Синна представлял теперь двойной интерес, поскольку контакт с VII корпусом мог быть установлен именно здесь, а наступление на Керманшах из Синны вынудило бы турок без боя оставить Хамадан. Поэтому Баратов решил послать из Казвина в Бияр через Зеньян мощную кавалерийскую колонну вместе с 9-й Туркестанской стрелковой бригадой. Им предстояло пройти около 320 км. В условиях зимнего времени концентрация сил в диких горах Персидского Курдистана была делом весьма нелегким. Много времени заняла организация тыловых служб, и к январю 1917 г. войска еще только постепенно передвигались из Зеньяна в Бияр.

События в Месопотамии заставили Баратова ускорить свои действия. С ничем не оправданным оптимизмом Халил-паша и его племянник долгое время отказывались верить в то, что англичане решатся возобновить свое наступление в Месопотамии. Они были уверены, что турецкий XVIII корпус (51, 32 и 45-я дивизии) достаточно силен, чтобы отразить атаку британских войск. Однако в январе начались бои за Кут, и события вскоре приняли неблагоприятный для турок оборот. 21 января Али Ихсан получил по телеграфу приказ бросить все имевшиеся в его распоряжении войска на помощь Халил-паше, который командовал 6-й армией. Один полк, 44-й, вышел из Керманшаха и двинулся в Багдад. В феврале ситуация в XIII корпусе ухудшилась. 45-я дивизия практически перестала существовать, а 14-я дивизия, которую должна была прислать 2-я армия, так и не появилась. В середине месяца Али Ихсан получил приказ идти со всеми своими войсками к Багдаду. Британская и русская ставки только этого и ждали. Русские в конце января заняли Бияр, а в феврале начали наступление на Синну, которую покидали турецкие фланговые войска – одна часть ушла в Керманшах, а другая – в Сулайманию. К 20 февраля главные силы Баратова готовились начать свой марш на Хамадан; но к 24-му турецкая 6-я дивизия уже ушла оттуда и двинулась в Керманшах, а 26-го за ней последовала и 2-я.

Али Ихсан заранее подготовил себе путь к отступлению, поскольку он предвидел подобный ход развития событий. Он шел довольно быстро и за три недели покрыл расстояние в 480 км, несмотря на сложный рельеф и плохие тропы. Баратов не мог за ним угнаться. Ему нужно было создавать линии связи между Казвином и Хамаданом, а потом между Хамаданом и Керманшахом. Главная колонна состояла из Пограничной бригады с шестью полками драгун и казачьими сотнями. Этой колонной командовал генерал Радац. 10 марта он достиг Керманшаха, а 9 марта Туркестанская бригада, три драгунских и один казачий полк заняли Синну. На левом фланге русских турки оставили район Бурунжирда и Даулатабада; Исфаган был занят казаками.

Тем не менее обе армии, шедшие из Персии, русская и турецкая, пришли слишком поздно, чтобы принять участие в битве за Багдад. Судьба города решилась 9 марта, а 11-го генерал Мод вошел в историческую столицу, расположенную на Тигре. Русская помощь на этом этапе оказалась ненужной. Только полковник Бичераков с полком партизан-добровольцев из казачьих полков успел пересечь границу и установить связь с британской кавалерией в Мандали. Генерал Мод оценил наступление своих русских союзников как слишком медленное, поскольку авангард колонны Радаца появился в Ханикине только 2 апреля.

Для столь медленного продвижения русских войск имелись особые причины, и они не обещали в будущем ничего хорошего. 9 марта в Санкт-Петербурге разразилась Февральская революция, и вести о ней достигли Керманшаха очень быстро. Сначала об этом узнали только в штаб-квартире, но не прошло и нескольких дней, как эта новость широко распространилась в войсках. Для многих офицеров в корпусе Баратова события в столице России не стали сюрпризом.

Некоторая часть из них добровольно приехала на Кавказский фронт из Петербурга, чтобы принять участие в Персидской экспедиции. В офицерских столовых еще с прошлой осени обсуждали слухи о политических событиях в России и приходившие оттуда известия. В Персии возбуждение усилилось еще и оттого, что сюда прибыл молодой великий князь Дмитрий Павлович, которого император отправил в ссылку в наказание за то, что он, по слухам, участвовал в убийстве Распутина. Большинство офицеров устроили Дмитрию Павловичу горячую встречу, а генерал Баратов, несмотря на свое официальное положение, не скрывал к нему своих симпатий.

Солдаты еще до революции какое-то время пребывали в возбужденном состоянии. Когда же она произошла, первыми установили связи с революционными группами на Кавказе и в России тыловые службы. Солдаты свободно читали газеты и личную корреспонденцию из России. Первые же изменения, введенные в армии Временным правительством под давлением Советов рабочих и солдатских депутатов, очень быстро разрушили дисциплину и подорвали боевой дух войск. Казаки, пограничные полки и многие старослужащие солдаты не поддались пропаганде, но в первоклассных драгунских полках, как выяснилось, служило много ненадежных в политическом отношении элементов, а тыловые службы все сплошь оказались заражены пораженческими настроениями[305].

В такой ситуации всякий командующий старается уделять основное внимание условиям проживания войск. Баратов приложил много усилий для организации бесперебойного снабжения армии продуктами. Их доставляли по дороге из Хамадана в Керманшах, несмотря на то что британцы проявляли нетерпение. Следует, однако, сказать, что развал армии на Кавказском и Персидском фронтах развивался гораздо медленнее, чем на Западном. Войска все еще подчинялись приказам и были готовы идти в бой, когда им прикажут.

После падения Багдада турецкий XVIII корпус стал отходить на север по берегу реки Тигр в сторону Самарры. 15 марта передовые отряды XIII корпуса появились в Дияле, неподалеку от Ханикина, и отсюда двинулись на юг по западному берегу реки. Халил-паша планировал оборонять линию Диялы, расположив справа XVIII корпус, слева XIII, а 14-ю дивизию оставив в резерве[306]. Халил мог выставить на линию фронта около 40 тыс. человек, и его артиллерия, в состав которой входили немецкие и австрийские гаубицы, была весьма мощной. Он ожидал прибытия 46-й дивизии из Македонии, намереваясь использовать ее на крайнем левом фланге Дияльской линии, в горном районе Сулаймания. В конце апреля он получил еще один полк, два или три батальона жандармов и кавалерию, отступившую из Синны. После прибытия 46-й дивизии Халил имел под своей командой более 50 тыс. человек при 120–130 орудиях.