Дуэлянты - Пьер Алексис Понсон дю Террайль

Раздался ужасный треск. Стоя на обломке своего суденышка, Жан-Мари выпрямился во весь рост.

– Что, хотел взять меня живым? – закричал он. – Не получится!

И нырнул в воду.

Пловцом муж Кадишон был отменным. Но на его беду прошлую ночь он не сомкнул глаз, да и минувший день выдался на редкость утомительным.

Если бы не это, он без труда добрался бы до побережья, особенно сейчас, когда приливное течение гнало его в сторону Ришара.

Но полицейский, со своей стороны, был не из тех, кто выпускает из рук добычу.

– Давай плыви, – с улыбкой сказал Латур. – Будь ты даже морской свинкой или дорадой, моя барка все равно тебя догонит, и тогда…

Из своего первого прыжка Жан-Мари извлек все преимущества. Вода была теплая, оказавшись в ней, гренадер будто напрочь избавился от усталости, и его голова, благодаря течению, вновь вынырнула на поверхность в добрых двадцати метрах от того места, где исчезла.

Агент тут же ее увидел и с помощью штурвала направил на беглеца свою барку.

Было просто удивительно видеть ту скорость, с которой двигался гренадер.

– Какой человек! – не без доли восхищения прошептал Латур.

Но при этом он ни на секунду не пожалел, что этого несчастного придется предать смерти.

Времени, чтобы нагнать пловца, как нетрудно догадаться, ему понадобилось совсем немного.

Но когда за спиной беглеца послышался плеск разрезаемой форштевнем воды, он вновь скрылся под высокой волной и, по всей видимости, проплыл под баркой.

Латур стал шарить глазами вокруг, чтобы увидеть, где он вынырнет. Но прошло несколько минут, а жертва его на поверхности так и не показалась.

«Неужели этот чертов Жан-Мари от меня ускользнул?» – подумал он.

Затем встал и начал внимательно вглядываться в пенные гребни волн.

Но так ничего и не увидел.

– Ха! Неужто мой беглец утонул? После тех доказательств силы и ловкости, которые он мне представил, это выглядит совершенно невероятным.

Жан-Мари и в самом деле не собирался идти ко дну.

Благодаря счастливому случаю он вынырнул из воды в тот самый момент, когда над его головой проходила корма барки полицейского.

Увидев над собой руль, он тут же за него ухватился. Затем, не выпуская его из рук, спрятал под баркой все тело, за исключением головы.

– На его хитрость я тоже отвечу хитростью, – сказал себе он. – Вступить с этим злодеем в схватку я всегда успею. К тому же он тащит меня на буксире, я экономлю силы, так что жаловаться мне не на что.

– Куда же он все-таки подевался? – спрашивал себя Латур.

Ему даже в голову не пришло, что человек, которого он так упорно преследовал, находился прямо под ним.

«Наверное, моя барка слишком быстро мчит вперед, мешая увидеть беглеца за высокими волнами, – подумал он. – Придется вернуться назад».

Он взялся за штурвал, чтобы осуществить разворот, и тут заметил, что управлять рулем стало заметно труднее.

– Ага! – сказал он. – Я понял, вот он где, голубчик.

Затем перегнулся через корму и явил Кадевилю свою физиономию, расплывшуюся в жуткой улыбке.

– Похоже, ты решил передохнуть в пучине морской? Погоди, сейчас подцеплю тебя багром.

От этой угрозы гренадера мороз по коже продрал. Он отпустил руль и вновь поплыл.

Латур несколько раз приближался к нему, считая, что вот-вот его схватит, но каждый раз солдат в самый последний момент на несколько секунд вновь исчезал под водой и все начиналось снова.

Латур стал терять терпение.

В то же время Жан-Мари все больше чувствовал усталость, к которой постепенно присоединялся и холод. Члены с каждой минутой слушались молодого человека все меньше и меньше, он понимал, что силы его вот-вот покинут.

«Я не смогу ускользнуть от этого чудовища, – подумал он. – Может, пусть он лучше поднимет меня на борт? Оказавшись в лодке, я устрою ему бой не на жизнь, а насмерть. С моей стороны глупо расходовать последние силы в ожидании момента, когда ему останется лишь подобрать меня, вконец изможденного, и бросить к своим ногам. Была ни была, сделаю вид, что сдаюсь, а когда мы окажемся лицом к лицу – посмотрим кто кого».

Гренадер развернулся, поплыл прямо к барке и сказал:

– Все, сдаюсь.

И ухватился за планшир.

– Отлично, – сказал Латур. – Погоди, сейчас я помогу тебе подняться.

После этих слов беглец увидел, что полицейский достал из кармана некое подобие узкого мешка, по форме напоминавшего собой просторный хлопковый чепчик.

«Это еще что такое?» – подумал Жан-Мари.

Полицейский улыбался своей дьявольской улыбкой.

Приготовив мешок, Латур закрепил штурвал, чтобы обеспечить себе свободу движений, при этом не снижая скорости барки.

Затем взял мешок в руки, будто собираясь надеть его Жану-Мари на голову.

– Что ты собираешься делать? – закричал тот.

– Ты никогда не видел, как вешают в Англии? – спросил он, не давая прямого ответа на вопрос Жана-Мари.

– Нет.

– Тогда слушай. Вешая там приговоренного к смерти, ему на голову надевают вот такой же мешок, только немного меньше.

– Но какое отношение… – начал было гренадер.

– По моему мнению, – продолжал полицейский, – это делается для того, чтобы жертва не видела приближения смерти.

– Несмешные у тебя шутки.

– Уж какие есть.

– Хватит болтать.

– Хватит так хватит, – продолжал Латур. – Ты считаешь меня полным идиотом, если думаешь, что я просто подниму тебя на борт, не приняв мер предосторожности…

– Но…

– Оказавшись здесь рядом со мной, ты, освежившись в воде, вновь набросишься на меня, может, даже одолеешь, поскольку силы у нас равные, а затем бросишь в воду, чтобы я больше не надоедал тебе своим преследованием.

Жан-Мари ничего не ответил, видя что противник разгадал все его планы.

– Я, человек недоверчивый в силу своей профессии, – продолжал полицейский. – Предусмотрел подобную возможность.

– Что я окажу тебе сопротивление?

– Да.

– Ты ошибаешься, – сказал Жан-Мари, – я же сдаюсь.

– Ошибаюсь или нет, но отказываться от своих намерений я не собираюсь.

– Что ты собрался делать?

– Надену тебе на голову этот мешок, до самых плеч. И предупреждаю – оказавшись в лодке, ты не сможешь со мной сразиться.

– А если я откажусь?

– Тогда плыви дальше.