Пилсудский - Геннадий Матвеев

При всем кажущемся успехе операции она не достигла цели, которую перед ее исполнителями поставил Пилсудский, – умиротворить провинцию. Наоборот, она еще больше углубила антагонизм между польским государством и украинским национальным движением и, что еще хуже, между поляками и украинцами. Действия властей дали повод украинским политикам обратиться в Совет Лиги Наций с жалобой на невыполнение поляками своих обязательств в области защиты прав национальных меньшинств. И хотя этот международный орган не усмотрел в действиях Варшавы нарушения взятых ею обязательств в области охраны прав меньшинств, конфликт негативно сказался на имидже Польши.

В общей сложности в предвыборный период в Польше были арестованы по политическим мотивам около пяти тысяч человек, в том числе 84 бывших депутата и сенатора и 1 600 сторонников Центролева. Это был удар, к которому легальная оппозиция, привыкшая к борьбе с режимом в правовом поле, пусть и деформированном, была абсолютно не готова. Ответственность за судьбы страны не позволяла ей даже допускать мысли о возможности использования нелегальных форм борьбы с ненавистной санацией. С точки зрения политиков, конфликт с режимом не мог выходить за рамки легальной политической борьбы. Пилсудский же не останавливался перед использованием самых непарламентских методов выдавливания оппозиции с политической сцены, поскольку считал непослушные его воле политические партии вредными и опасными для Польши.

Поддерживавшие режим партии, не испытывавшие недостатка средств, сумели организовать мощную избирательную кампанию, по числу проведенных мероприятий и их участников во много раз превосходящую кампанию оппозиции. В отличие от 1928 года в нее активно включился Пилсудский, решивший на сей раз на полную мощь использовать свой по-прежнему немалый авторитет в различных слоях общества. Он согласился, чтобы его имя было поставлено на первое место в общегосударственном избирательном списке Беспартийного блока в сейм и сенат, хотя, естественно, заседать ни в одной из палат не собирался. Следом за ним шли фамилии политиков из его ближайшего окружения, преимущественно из группы «полковников». Он же задавал тон агитационно-пропагандистской деятельности всего лагеря своими семью интервью «Газете польской» с резкой критикой польского парламентаризма образца 1921 года и зависимости правительства от сейма.

Эти же мотивы составляли стержень пропагандистской кампании Беспартийного блока, отказавшегося от формулирования избирательной программы. Как и в 1928 году, санация подходила к выборам как к плебисциту, а не соревнованию концепций решения актуальных и перспективных проблем. При этом она не жалела черной краски для характеристики противников, называла творцов Центролева убийцами, намекала на их связи с иностранными государствами, использовала для сплочения общества вокруг правительства требования официальных лиц Германии пересмотреть границу с Польшей. Немаловажную роль сыграло принятое в 1930 году фракцией Беспартийного блока решение об отказе его членов от депутатского иммунитета в случае предъявления им уголовных обвинений.

Одновременно превозносились достоинства нового государственного устройства, которое намеревался создать Пилсудский вопреки сопротивлению своих врагов. С этой целью популяризировались основные постулаты конституционного проекта ББ: сильное правительство, избираемый на всеобщих выборах президент, конструктивно действующий парламент, хозяйственное самоуправление, создание палат наемного труда, чтобы непосредственные производители могли влиять на решение кардинальных хозяйственных проблем.

Следует сказать, что победу режима на выборах обеспечили не только репрессии в отношении оппозиции и эффективность пропаганды правительственного лагеря, но и достаточно безразличное отношение значительной части избирателей к борьбе между санацией и Центролевом, значения которой они не понимали и со своей личной судьбой не связывали, трудности повседневного существования в условиях кризиса, уважительное отношение к Пилсудскому, умело поддерживаемое пропагандой, – несгибаемый борец за независимость, подвижник сильной, свободной, пользующейся международным авторитетом Польши, мудрый вождь, прекрасный семьянин, лучший друг польских детей, женщин, тружеников, стариков, физкультурников и т. д. и т. п. За Беспартийный блок отдали свои голоса 44,8 процента пришедших к урнам избирателей, что обеспечило партии власти 249 из 444 мест в сейме. Партии Центролева существенно сократили свое представительство (со 180 до 97 мандатов), в том числе и по причине аннулирования их списков в ряде избирательных округов. Зато более чем в полтора раза больше мест в сейме досталось национальным демократам, не привлекавшим после поражения 1928 года повышенного внимания режима. Состоявшиеся неделей позже выборы в сенат принесли ББ еще более убедительный успех – 76 из 111 мест.

Постоянное психическое напряжение, помноженное на давно уже плохое состояние здоровья, разрушительно действовало на организм маршала. Польский посланник в Софии В. Барановский, увидевший его в апреле 1930 года после нескольких лет отсутствия в Варшаве, был буквально потрясен произошедшими внешними изменениями: это был настоящий «дедушка», осунувшийся, исхудавший, согнутый пополам старик с потухшим взглядом и лысеющей головой.

Итоги выборов 1930 года не могли не порадовать Пилсудского. Наконец-то были созданы условия для такого взаимодействия правительства и сейма, к которому он стремился. Теперь ему в ближайшие годы не нужно было думать о том, как управляться с непокорными законодателями. Об этом он в присущей ему директивной манере заявил 18 ноября 1930 года на совещании у президента с участием Свитальского, Славека и Бека. Свитальский записал в дневнике: «Комендант при первой встрече с нами после выборов прибегнул к своим обычным поучениям, убеждая нас не предаваться чувству победы, а немедленно переходить к выработанному плану дальнейшей работы. Он в общей форме констатировал, что у нас есть пять лет спокойной жизни и нужно уметь использовать это время»[255].

Как и все другие встречи Пилсудского с ближайшими сподвижниками, эту лишь условно можно считать совещанием. В действительности говорил лишь сам маршал – на этот раз о ближайших шагах и кадровых перестановках в правительстве. В самом начале встречи он заявил, что в ближайшие дни уйдет в отставку с поста премьер-министра, а также откажется от мандатов депутата и сенатора. Официальная причина – состояние здоровья. Новым премьером будет Славек, потому что из всех кандидатов он самый волевой. При этом маршал указал, что слабыми сторонами премьерства Свитальского и Славека было то, что они не чувствовали себя достаточно свободными и боялись принимать решения по вопросам финансов и внешней политики. Стоит обратить внимание на одно высказывание о внешней политике: «Когда Коменданта не станет, Польша должна будет уступать за границей в вопросах, которые вообще не требуют уступок...» Как видно, в тот момент его серьезно занимала мысль о судьбе Польши без Пилсудского, впервые появившаяся после инсульта 1928 года. В подтверждение этого предположения можно привести слова, сказанные маршалом Сливинскому в ноябре 1931 года: «Я неслыханно упорен в работе мысли. Об одном и том же деле я могу думать несколько лет и по истечении нескольких лет вновь к нему вернуться...»