Наследник Каладана - Брайан Херберт

деревни муадха прошли через джунгли, избегая горящих папоротниковых полей. Пол радовался, вновь встретив их в более благоприятных обстоятельствах. Старая Мать лично возглавила этот поход и теперь вывела своих людей на поляну.

– Вы уничтожаете участки наших джунглей! – возмутился Яр Зелл, исполняющий роль телохранителя при старейшине деревни.

Пол с уважением поклонился:

– В основном те, которым здесь не место. Поля с наркотиком исчезнут, злые люди будут изгнаны. Эти джунгли опять станут вашими. Мы восстановим местную растительность.

– Я совершенно уверена, что джунгли возродятся, – сказала Старая Мать.

– А я помогу с полномасштабным восстановлением, – послышался голос молодой девушки, пока скрытой зарослями. – Предстоит еще многое исследовать.

Синсей Вим показалась из джунглей, вся перепачканная, в потрепанной одежде. Но она улыбалась и выглядела даже умиротворенно. Девушка подбежала к Полу, и они обнялись.

Дункан сердечно приветствовал муадха:

– Позвольте мне выразить огромную признательность вашему народу. Господин Пол не смог бы спасти меня без вашей помощи.

Юноша наклонился в кабину флаера, вызывая другого пилота, и передал ему сообщение. Затем выпрямился:

– У нас есть для вас еще кое-что, Синсей. Доктор Юэ помог мне подобрать разные штуки, которые тебе понадобятся. – Он в предвкушении посмотрел в небо и вскоре услышал жужжание небольшого грузового транспортника, скользящего над верхушками деревьев. Синсей взирала на это с озадаченным выражением лица.

Когда транспортник приземлился рядом с флаером, двери грузового отсека открылись, и Пол жестом пригласил девушку пройти вместе с ним внутрь.

– Мобильная установка для биологических исследований: все необходимое для анализа флоры и фауны в данном регионе. Ты можешь продолжить свою работу здесь.

У Синсей от счастья навернулись слезы на глаза:

– Жаль, что отец не сможет в этом поучаствовать! – Она мужественно вздернула подбородок: – Мне остается делать то, что делал бы он.

Исследовательская станция была размером со средний наземный грузовик. Рабочие выкатили ее из грузового отсека. Взволнованная Синсей вошла внутрь станции, и Пол с удовольствием наблюдал, как она осматривает двери и отсеки, оценивает научные принадлежности и инструменты. Ее глаза загорелись:

– Это именно то, что мне нужно!

– Это именно то, что нужно Каладану, – добавил юноша. – И племени муадха тоже.

Старая Мать подошла к ним, опираясь на руку воина Зелла. Она оглядела сложные научные приборы, ничего в них не понимая.

– Мы счастливы, что нас оставят в покое и больше не будут притеснять. – Она коснулась пальцами своей груди и вытянула их, словно проводя по невидимым нитям. Пол вспомнил, что архивикарий муадха использовал тот же жест. – Мы всегда будем благодарны Атрейдесам и вам, наш герцог.

Пол улыбнулся и почувствовал, что краснеет.

– Я не герцог! И стану им еще не скоро. Сейчас я всего лишь наследник.

Дункан похлопал его по плечу:

– Ха, «всего лишь»! Однажды этот молодой человек станет великим лидером, как и его отец!

Обмениваясь теплыми прощаниями с муадха, Пол нашел предлог, чтобы еще раз обнять Синсей, но они не поцеловались. Он и Дункан вновь сели в разведывательный флаер, чтобы вернуться к операции по зачистке. Теперь пилотировал Мастер меча, и Пол наблюдал с воздуха за группой своих деревенских друзей, а особенно за прекрасной Синсей, которая махала ему рукой.

Пока флаер скользил над джунглями, направляясь к горящим полям, мысли Пола обратились к другой таинственной девушке, которая опять начала преследовать его во снах…

Взлеты и падения великих властителей на протяжении всей истории должны приводить в ужас всякого человека, который стремится к имперскому лидерству.

Наследный принц Рафаэль Коррино. Мемуары, том 3

Разоблачение тайных финансовых операций Харконненов и прямое участие барона в сбыте специи на черном рынке открыло графу Фенрингу глаза – и привело его в бешенство, особенно с учетом неоднократных лживых заверений толстяка в обратном.

Пока Фенринг тщательно изучал цифры, доказывающие преступную деятельность Дома Харконненов, он усиленно размышлял. Ему предстояло решить, какое наказание рекомендовать Императору не только для самого барона, но и для Картеля. Слишком суровые карательные меры создали бы большую угрозу для безопасности Империи, но преступники должны как-то заплатить за свои злодеяния.

После победы над жестокими повстанцами последствия продолжали сотрясать Империю – ее основы пошатнулись. Еще один резкий удар вполне мог бы разрушить всю конструкцию, а значит, мечты Якссона Ару об анархии увенчались бы успехом.

Фенринг не мог этого допустить.

Нет, думал он, уничтожать Картель и подрывать основы межзвездной торговли – плохая идея. Это не принесет пользы ни самому Фенрингу, ни его другу Шаддаму. Да, ур-директор причастна к торговле специей на черном рынке, но Фенринг относился к соблюдению рамок закона более гибко, чем Император, – с точки зрения практичности, а не формального права, столь важного для Короны.

Несмотря на то, что изобличающие документы были сложными и зашифрованными, он решил вычеркнуть имя Малины Ару из списков, прежде чем переслать их имперским ментатам-аудиторам и прежде чем предоставить свои рекомендации Императору.

Он обнаружил незаконные финансовые схемы, просматривая информацию, которую удалось достать в хранилище КАНИКТ на Танегаарде во время блокады. Это были не «черные» архивы, но все равно опасные данные. Фенрингу даже не понадобился ментат, чтобы проанализировать цифры. Ему по горло хватило Грикса Дардика.

Мурлыкая себе под нос, граф теребил пальцем нижнюю губу, изучая пластины ридулианских кристаллов, доставленные его шпионами. С помощью острого как бритва стилуса, а затем лазерного резака он обжег и отколол куски кристалла, уничтожив записи в нужных местах. «Повреждены во время конфликта на Танегаарде» – такое оправдание он придумал для удаленных фрагментов. Прочую информацию Фенринг оставил нетронутой – цифры во всей их убийственной красе. Пускай вся вина падет на Дом Харконненов.

В отношении барона Харконнена чувство справедливости Фенринга определялось негодованием. Барон солгал ему, одурачил его, и этот обман мог дурно сказаться на дружбе Фенринга с Императором Шаддамом. Из-за этого граф имел особый подход к решению вопроса с Домом Харконненов.

Он напомнил себе, что Раббан, несомненно по приказу барона, также уничтожил каладанскую рыбную промышленность – этот конфликт между семействами обошелся графу Фенрингу в целое состояние. Да, Харконненов пора поставить на место.

Взяв отредактированный ридулианский кристалл, в котором содержались доказательства для Шаддама, граф поправил перед зеркалом свой наряд и с тоской подумал о прекрасной Марго, ожидающей его в Арракине. Ему хотелось, чтобы она оказалась сейчас здесь в качестве советчицы, но он знал, что Марго согласилась бы с его решением. Между ними существовала сильная ментальная связь.

Отрепетировав свою речь, он отправился на встречу с Императором…

Сидевший в огромном тронном зале Шаддам