Гепард - Михаил Соболев

Я знаю, милая, что тебе жилось безумно трудно со мной. Мы с тобой разные по характеру, мировоззрению, у каждого свои недостатки… Мне говорили не раз, что, мол, я в тебе нашел и почему до сих пор не бросил. Глупые вопросы. Любить, Ди, это, значит, жить для других людей. Жить для того, чтобы дарить радость дорогим людям. Именно так я стремился жить. Я никогда, ни у кого не выпрашивал любовь. Любил и все, плевать на всех. Именно любовь заставляла меня совершать «дикие», на твой взгляд, поступки. Милая моя, я так мечтал, чтобы ты, глядя на меня, постаралась стать свободным человеком. Мы – русские люди, девочка. Мы привыкли быть рабами. Пройдет еще не один десяток лет, а, может, даже столетие, прежде чем мы перестанем БОЯТЬСЯ ЖИТЬ. Наверное, я просто родился не в ту эпоху. Я никогда не жаловался тебе, родная, на то, как мне порой тяжело и одиноко. Не мужское это дело – жаловаться, да и не привык я. А как порой хотелось заплакать от чувства собственного бессилия! Как я могу тебе описать то, что я чувствую, когда смотрю в глаза ребенка, которого дома, в родной семье, бьют и унижают? А эти тоскливые глаза девочек, которых принуждают к сожительству? А взгляд одинокого человека, которому так хочется, чтобы с ним хоть кто-нибудь поговорил, как его объяснить? А ликующие глаза девушки, которой нужно обязательно в кого-нибудь влюбиться, и она влюбляется в меня, зная, что мы никогда не будем с ней вместе? Ведь я это все чувствую, родная. Как больно, милая, видеть чужую боль и проходить мимо. Почему я тебе об этом никогда не говорил? Ты бы меня не поняла. Наверное, просто бы пожала плечами. Ты привыкла видеть во мне «железного» человека, сурового, беспощадного к врагам, доброго к друзьям. Ты бы просто не смогла поверить в то, что мне не безразлична боль любого человека. Даже вдалеке от тебя я всегда старался сделать так, чтобы мои поступки не причиняли тебе боль. Старался, но…

Ты можешь возразить, что у меня были любовницы. Я, честно говоря, против слова «любовница». Я сказал бы, не любовница, а женщина, которую я люблю и которая любит меня. В моей жизни были замечательные женщины. Я любил каждую из них по-своему. Тебя это обижало и удивляло. Ди – ты женщина, которую я любил больше всех. Но, наверное, там, на небесах, боги решили по-другому, и разлучают нас навсегда. Хотя я думаю, что мы с тобой обязательно встретимся, и неважно где – в раю или в другой жизни. Конечно, мою жизнь можно было прожить по-другому, но… я не хотел существовать. Я ЖИЛ.

Ди, я люблю всех женщин мира. Ты этого, к сожалению, никогда не примешь. Любовь не должна предназначаться только одному человеку. В мире столько красивых, добрых, интересных, замечательных женщин и было бы не справедливо выделять из них только одну. Я старался дать часть своего тепла каждой, кто этого хотел. Меня до сих пор мучает вопрос: «Ну, почему у других народов могут мирно сосуществовать жёны одного мужчины, а у нашего нет?» Может быть, все дело в том, родная, что у русского человека никогда не было своей собственности? Муж, семья, дети – единственная собственность русской женщины. Может поэтому, Ди? Жаль, что меня уже нет в живых. Может быть все наладилось бы…

Черт! Удивительно писать о себе в прошедшем времени. А ведь я еще жив, раз пишу эти строки. Это такое необъяснимое чувство, как будто я смертельно болен, и врачи уже ничего не могут сделать. Конечно, если бы у меня был рак или СПИД, ты бы уже смирилась с моей смертью. Но, зная, что я сам подписал себе смертный приговор, ты никогда не простишь меня. Может, только со временем…

Инна, ты хорошо изучила меня за этот год, и поэтому ты прекрасно понимаешь, что я не мог уйти из этой жизни, не позаботившись о благосостоянии любимых мне людей. Тебе помогут, Ди. Правда, что значат деньги по сравнению с теплом человеческой души?

Ди! Моя милая Ди! Я знаю, тебе тяжело прочитать эти строки, но, пожалуйста, прочти их внимательно. Я люблю тебя и хочу, чтобы ты была счастлива. Ты еще очень молода, и можешь выйти замуж снова. Не думай, что если ты снова выйдешь замуж, то этим предашь меня. Жизнь продолжается. Я желаю тебе счастья. Если не со мной, так с другим. Не ищи такого же, как я. Таких больше нет, но тебе нужен мужчина, а детям – отец. Выходи замуж, Ди. Но если ты предпочтешь воспитывать детей одна – это твое право. Я, честно говоря, уже сейчас ревную тебя ко всем, с кем ты будешь встречаться, после меня. Конечно, это глупо – мёртвые не ревнуют. Грустно сознавать, что я скоро покину этот мир.

Инна, когда к тебе будут приходить мои бывшие ученики и ученицы, не прогоняй их. Мне искренне хочется верить, что за год работы я заронил в их души росточки тепла и справедливости. Как много я хотел изменить, сделать, но не успел.

Обними за меня всех моих «любовниц». Нас окружает тупая мораль и предрассудки, родная. Настоящая любовь, Ди, позволяет любить не одного человека, а многих. Я любил многих.

Наверное, на этом я закончу. Я знаю, что меня трудно забыть, но я и не требую этого. Помни обо мне, о моей любви, делах. Воспитай хороших сыновей. Пусть они вырастут такими же смелыми, как я, и такими же красивыми, как ты.

Крепко обнимаю тебя, милая моя Ди. Крепко, до хруста костей. Нежно целую тебя в сочные губы и ласковые глаза. Я люблю тебя. До встречи в другой жизни. Твой Иги».

Инна, прочитав это письмо, расплакалась.

Уже ушел в прошлое тот вечер 17 июня, когда из школы пришли ученики с родителями и сообщили страшную весть…

Уже прошли похороны, которые собрали, казалось, все село. В прошлое ушли слезы тех, кто любил Игоря всей душой.

Прошло лето, и отшумели свадьбы, а Инна все не решалась навести порядок в вещах мужа. Но, в день его рождения, 10 сентября, она достала его армейский альбом и нашла в нем это письмо. Неизвестно, когда и где написал его Игорь, но оно нашло своего адресата.

Эту могилу легко отыскать на кладбище. К ней ведет аккуратная дорожка. Сюда часто приходят те, кто знал и любил Игоря. Часто приходит Инна, одна или с детьми, и тихо рассказывает Игорю о том, что происходит в селе.

Нагорная Аня родила сына, Диана и Света – дочерей. Лера тоже родила дочку. Всех этих женщин объединяло одно – отцом их детей был Игорь. Они тоже приходят сюда. Никто не знает, о чем они говорят с ним: плачут, ругают или благодарят – лишь кроны деревьев молчаливо наблюдают за ними.

Беркут сделал все, как просил Кропоткин, и по селу прошла молва, что некоторые семьи разбогатели. Никто не пытался связать смерть Игоря с появлением счетов в банке.

Полковник Грибнин вышел на Беркута и, узнав обстоятельства смерти своего любимца, пришел в ярость. Поэтому Игорь не удивился бы, узнав о том, что власть в Ульяновске сменилась. Семья Шевченко оказалась полностью уничтоженной.

Но Игорь не знал об этом. Над его могилой в день похорон Грибнин тихо произнес слова: «Смерть – это стрела, пущенная в тебя, а жизнь – то мгновение, что она до тебя летит».

Игорь прожил бурную жизнь. Ворвавшись, как метеорит, в жизнь поселка Кировска, он оставил после себя неизгладимый след. Кроме смерти и насилия, он принес в этот мир любовь, доброту и стал отцом восьмерых детей. В их жилах бежит его кровь.